Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени - Эрика Монахан

сообщает нам, что монгольское завоевание помогло интегрировать Москву в более оживленную торговую сеть на юге128. Дональд Островский, вопреки словам Марко Поло, утверждал, что Pax Mongolica облегчил торговлю, чем воспользовались смекалистые московиты, к концу XIII века ставшие кредиторами богатой Византии129. Следуя традициям своего «долгорукого» предка, Иван I (1288–1340) заработал свое прозвище Калита («денежный мешок») благодаря тому успеху, с которым он зарабатывал деньги, будучи держателем монгольского ярлыка (дозволения собирать дань для монгольского хана). Летопись конца XIV века описывает Москву как город, полный богатства и славы130.

ТОРГОВЛЯ – СРЕДОТОЧИЕ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА

Торговля играла важнейшую роль для Российского государства еще до появления англичан в XVI веке, чему мало уделяли внимания историки, сосредоточившиеся в первую очередь на политической культуре и долго дискутировавшие о ее природе. Но если обратить внимание на торговлю, ее важность для государства сразу становится ясна131. Завоевание Русского Севера было вызвано желанием Москвы присвоить доходы Новгорода от торговли пушниной132. Коммерческие интересы играли важную роль в отношениях с Казанью при Василии III, как и в большинстве войн, которые вела Москва. Торговля была частью жизни до и после монгольского ига. Москва, как и Киевская Русь прежде, заботилась о поддержании отношений с югом. Она должна была это делать: Средиземное море, доступ к которому пролегал через Черное море, издавна было средоточием политики, а также религиозной, культурной, экономической и технологической гегемонии. Московия участвовала в северо-западной торговле, направленной к Балтийскому морю, и в южной, направленной к конечной станции Шелкового пути на берегу Черного моря, а позже на Волге.

Завоевание Константинополя, произошедшее в 1453 году, стало потрясением для христианского мира, но при этом повысило престиж Московии. После завоевания между Московией и Османской империей завязалась оживленная торговля. Дженет Мартин выявила 220 купцов, ездивших между Московией и османскими владениями с 1488 по 1502 год. Более чем в половине этих случаев купцы везли небольшие грузы, стоившие менее 50 рублей133. Когда Османская империя распространила свое влияние на черноморский регион, Московия обратила свой взор на восток, в Поволжье, с целью развития альтернативных торговых направлений. Она поддерживала торговые (и дипломатические) отношения с восточной соперницей Османской империи – Персией.

С начала XVI века важным событием в Москве стала ярмарка степных лошадей. В 1474 году в Москву из Великой Орды прибыл огромный караван, состоявший из 600 татарских послов и 3200 купцов, которые привели с собой около 40 тысяч лошадей и привезли множество иных товаров134. Китайские товары были найдены в домах русской элиты еще в период до XV века135. Нет конкретных данных о присутствии русских купцов так далеко к востоку в XV веке, но причина этого в большой степени кроется в эффективности существовавших торговых сетей, в которых купцы из Центральной Азии выполняли роль посредников. Евразийская торговля была высокоразвитым миром, в котором товары путешествовали дальше, чем те, кто их вез136. Однако есть данные, что русские купцы в XV веке добирались до Индии.

ПУТЕШЕСТВИЕ АФАНАСИЯ НИКИТИНА В ИНДИЮ

Афанасий Никитин был купцом, которого поиск возможностей для торговли привел в Индию, где он путешествовал между 1466 и 1474 годами. Он описал свое путешествие (1466–1472 или 1468–1474 годы) на юг, в Индию, где он провел почти три года, и назад на Русь. Его записки очень ценны: они позволяют заглянуть в экономический, политический и культурный контекст, в котором жил евразийский купец раннего Нового времени137. Хотя текст Никитина занимает исключительное место среди русских источников XV века, его опыт был, вероятно, не таким исключительным, потому что значительную часть своего путешествия он проделал вместе с другими русскими купцами138. Никитин был родом не из Московии, а из Твери, которая во времена путешествий Никитина была соседним княжеством, одним из нескольких попавших в этот период в зависимость от Москвы. Ярославль был уже поглощен Московией к моменту отъезда Никитина. Ростовский князь продал свои наследственные права московскому в 1474 году. В 1478 году Москва военным путем захватила Новгород; суверенный великий князь Михаил Тверской отправил свои войска для участия в этом походе, хотя вместе с этим он пытался защитить свою независимость, укрепляя отношения с Литвой. Тверь была захвачена в 1485 году, примерно через десять лет после смерти Никитина.

На путешествие Никитина повлияли политическая нестабильность и беспорядки в странах, через которые он проезжал. Он добрался до Индии не потому, что первоначально это планировал, а потому, что ему не было позволено вернуться на Русь после того, как его взяли в плен и отвезли к султану, правившему в Южном Поволжье. Как типичный путешественник раннего Нового времени, Никитин, глядя вокруг себя практичным взглядом купца, назвал расстояния между городами, товары, которые можно найти на различных рынках, и величину таможенных пошлин. Никитин ведет себя как посол раннего Нового времени, которому обычно поручалось сообщить о потенциальных возможностях соседних стран, и описывает проявления военной силы; будучи сыном эпохи, когда вопросы ранга и протокола играли важнейшую роль в культуре, он описывает ритуалы. Кроме того, он высказывается по поводу еды и культуры. Назвав веру в Будду и повсеместный запрет на употребление в пищу говядины объединяющими чертами индуизма, Никитин вместе с тем был зачарован разнообразием индийских вер и обычаев.

Религиозные заботы очень занимали Никитина. Экзистенциальная тревога, которую он испытывает, ведя дела в многоконфессиональном мире, возможно, является самым завораживающим аспектом его рассказа139. Никитин тревожился, что утратил свою веру140. Когда книга, которую он взял с собой в путешествие, была украдена, у него не осталось никакой книги, чтобы читать молитвы, и никакого календаря, позволявшего соблюдать религиозные праздники. Путешествуя в землях, населенных мусульманами и индусами, он не знал, когда соблюдать Великий пост или праздновать Пасху. Когда встреченные мусульмане заметили, что он, видимо, не следует никакой вере, Никитин был в ужасе. Он начал поститься вместе со своими спутниками-мусульманами и признался в своем дневнике, что боится стать мусульманином. Возможно, отступничество от веры с целью достижения успеха было не такой уж редкостью в евразийских пространствах торговли. Согдийцы, купцы древней и средневековой внутренней Евразии, были известны своей религиозной гибкостью141. В XVII веке русских послов обвиняли в отступничестве, не говоря уж о бесчисленных православных рабах, оказавшихся в мусульманских землях. Межконфессиональные аспекты торговли раннего Нового времени вновь встретятся нам в седьмой главе.

Примерно в то самое время, когда