Из имперских архивов - Александр Кулькин

Бронислава Ершова с увлечением раскладывала пасьянс. Сегодня был удачный день и «Могила Наполеона» должна была сойтись. В дверь постучали, и отработанным движением, Броня, как называл её отец, подполковник милиции, вызвала на экран экселевскую таблицу.

— Войдите.

Дверь отворилась, и в комнату с трудом протиснувшись вошёл… Ой, мамочка, да таких не бывает!! В комнату вошёл волот[1]. Такого размаха плеч, Бронислава не видела даже в фильмах, а соломенные кудри, а глаза… Ах не видно, какого цвета. Ой, девичье сердечко бешено заколотилось, а вдруг… Волот тем временем, огляделся, и украдкой покосившись на аляпово-кричащие краски рекламной газеты, густым басом спросил:

— Девочка, а где здесь частный детектив Б. Ершов?

«Ах, так?!!!». Бронислава небрежно щелкнула «мышью» переключая страницу, и лениво протянула:

— Я вас внимательно слушаю. Что вы хотели?

Парень, уже не скрываясь, внимательно изучил газету, потом скептически взглянул на девушку:

— Здесь написано «Б. Ершов».

— В газете опечатка, — Броня начала злиться, — вам лицензию показать?

— Не надо. — волот вздохнул, и с надеждой посмотрел на стул.

— Садитесь пожалуйста. — Бронислава стала вежлива и убийственно холодна. — Если вас устроят расценки, то я постараюсь найти время в своём рабочем расписании.

Хлипкое на вид пластиковое изделие из областного центра предсмертно заскрипело, но, как ни удивительно, сразу не развалилось. Всеслав не стал рисковать, и постарался шевелится поменьше. Пигалица доверия не внушала, но остальные «дефективы» дружно отказывались, и потихоньку юношу охватывало злое отчаяние. Таинственный «Б. Ершов» оказался совсем юной девчонкой, и что ж теперь делать? Ничего, кроме как рассказать о пропаже, не оставалось. Побегав по городу, Всеслав понял, что Змия сюда перекинуло в человеческом облике, потому что явление трёхглавого дракона вызвало бы здесь такой шум, что найти бы его труда не составило. Обращаться в учреждения богатырю сильно не хотелось, уж больно ему не понравились местные стражи. Какие-то хлипкие, таких князь бы и конюхами не взял бы. Как можно порядок охранять с такой комплекцией, совершенно непонятно. Да и вообще народ какой-то мелковатый, вот что значит — «вырожденный мир».

Слово за словом, но Бронислава поняла, что от неё хотят. Нужно было найти какого-то друга этого чурбана. Нет, вы на него посмотрите! Полчаса распинается о Змиеве, и даже ни разу не попробовал заглянуть в вырез блузки. Зря она что ли сегодня такой комплектик одела?! «Ой, а вдруг он модной ориентации?» Она выпорхнула из-за стола, налить кофе, и с искренним облегчением почувствовала на своих ножках украдкой брошенный взгляд. «Какие глупости! О работе надо думать! А не об этом бревне с глазами! Кстати, серого цвета…» «Нескафе» клиент выпил одним глотком, и несколько минут сидел с отсутствующим видом, стараясь отдышаться. Впрочем, договор он подписал безропотно, и аванс выплатил сразу, причём в долларах, небрежно достав из джинсов толстенный «лопатник». Решительно выключив компьютер, и забыв о «Могиле Наполеона» Бронислава заторопилась. До окончания работы информационного центра милиции оставалось мало времени, а пароль отец категорически не говорил. «Для розыска собачек и кошечек он тебе не нужен». Ну, ничего, сегодня она ему это припомнит! Ускользнув, «попудрить носик», Броня по возвращению, обнаружила клиента рассматривающего постер с «Блестящими». Обломки стула лежали в углу комнаты. Перехватив её взгляд, волот покраснел, и потянулся за портмоне.

— Это мелочи. Потом расплатитесь, сразу за все. Ну как, нравятся красотки?

Ответ был неожиданный, и даже заставил Ершову на мгновение замереть.

— Нет. Они неживые.

— Так откуда я тебе, ой извините, вам, живых поп-звезд в нашем городке возьму?! — совершенно искренне возмутилась Броня.

Парень не обратил внимания на её специальную оговорку, и терпеливо, как ребёнку, объяснил:

— Что такое фотография, я знаю. Не в этом дело. Вот вы живая, маленькая, шустрая, как лисёнка. Но про вас, боян сможет спеть, что «стройная как ивушка». А они… они худые как засохший сорняк. Нет в них жизни, жадность есть, смазливость тоже. А вот жизни-то как раз и нет.

Девушка почувствовала, как кровь приливает к щекам. «Лисёнка», с какой лаской и теплотой произнёс это слово, грубый, противный чурбан!

Захлопнув дверь частный детектив зацокала каблучками по фальшивому мрамору коридора. Немного позади, даже в своих понтовых ковбойских сапожках бесшумно спешил Всеслав Плотников, так по крайней мере он расписался в договоре. Бронислава даже несколько раз обернулась, не потерялся ли он в коридорах бывшего дома культуры? И вдруг она поняла, нет, такой никогда не потеряется. Если только она сама не прогонит.

В просторном и сияющем зеркалами вестибюле на Брониславу было чуть не «наехали» гопники, ожидающие открытия какой-то лавочки, приторговывающей просроченным, но импортным, пивом. Впрочем, Всеслав быстро встал перед девушкой, и молча обвел взглядом разудалую компанию. Веселье мгновенно смолкло. Старательно глядя себе под ноги, все эти «крутые» быстро расступились, освобождая проход. Так, поджав хвосты, расползаются шавки под внимательным и холодным взглядом алабая. Видела Бронислава такого пса, у отцова друга был, привезённый из далеких мест, где дядя Сережа был «по делам службы».

В ярко-розовый «Пежо-406» Всеслав втиснулся с огромным трудом, и вновь девушка подумала о том, какой же он большой. И какой же он ненашенский. Как гранитный утёс, возникший в незапамятные времена, стоит на берегу реки, и его видишь, но не чувствуешь. Он вне времени, вне пространства, он — вечен. Так и этот клиент, не по-человечески спокоен, и не по-современному надежён. «Он? Или снова ошибка?» Впрочем, глаза боятся, а руки делают. Хотя, в этой вечной, как человечество игре, делали своё дело совсем не руки. Руки привычно повернули ключ в замке зажигания, и схватили «баранку». Перекосившийся «Пежик» тем не менее, бодро рванул с места, и заколесил в направлении ГРОВД города.

Всеслав старательно глядел в боковое окно, но всё равно… Слишком игрушечная была машинка, слишком в ней было тесно, и вместо старого друга, в мыслях парня всё уверенней и уверенней чувствовала себя эта пигалица. Хотя, нет, не пигалица. Маленькая, юркая, и ужасно любопытная, не боящаяся по малолетству никого, лисёнка. Хитрющая лисичка, пробующая своими коготочками его сердце. «Да как же её обнять?» — коварно вползла грешная мысль: — «Она же сломается!» Ярче стоп-сигнала вспыхнули щёки парня, но махонькая по-идиотски покрашенная машина уже затормозила возле белого плоского, несмотря на три этажа, здания.