Британская монархия в конце XX — начале XXI века - Арина Полякова

Институт монархии как бы маскирует изменения в политической жизни, что является очень важным для страны. Какие бы инновации не применялись в экономике или политике, королевские церемонии остаются неизменными, и соблюдаются в строжайшем соответствии с их изначальным видом.

Чем весомей смысл понятия «королевский», тем значительней будет политика, проводимая от лица монарха. Можно даже сказать, что между монархом и правительством заключён взаимовыгодный контракт, обязывающий обе стороны следовать предписанным правилам поведения: правительство задаёт тон будущей политике, а королева выступает в его поддержку, конечно, при условии, что она с ним солидарна. Таким образом, авторитет, как королевы, так и правительства находится на неизменно высоком уровне. Какой бы зависимой от правительства Елизавета ни была, формально она обладает правом вето, которым может воспользоваться в любой момент, – другой вопрос, будет ли она его использовать.

В момент, когда королева Елизавета II стала монархом, некоторые члены парламента и правительства ещё даже не родились. Поэтому существует очень немного вещей, которые она не видела или не понимает. В настоящее время – она самый опытный монарх в мире, а её долгое и успешное правление, как представляется, обязательно войдёт в историю как одно из самых достойных.

Принято считать, что Елизавета не имеет права голоса и может высказываться или действовать только по совету премьера. Такое утверждение не совсем верно – если королева сочтёт какое-либо действие или решение правительства неправильным, а то и вовсе ошибочным, она, согласно Бэджету, имеет право указать министрам на это[122], довести своё мнение до сведения членов кабинета, но повлиять на его решение она не может.

У королевы всегда «особые отношения» с премьер-министром – главной фигурой британского правительства, который представляет политическую партию, находящуюся у власти, и который обладает исполнительными функциями, номинально принадлежащими монарху.

Несмотря на то, что по конституции монарх должен оставаться политически нейтральным лицом, он еженедельно даёт аудиенции премьер-министру на протяжении всего срока его пребывания у власти. Никаких записей не делается, и ни королева, ни премьер-министр после неё не рассказывают о чём шла речь. По словам Джонатана Пауэлла, в задачу которого в качестве секретаря премьер-министра входило поддерживать связь с Букингемским дворцом и королевской семьей, а также готовить повестку дня еженедельных встреч королевы и Тони Блэра, аудиенция является лишь «теоретической», так как её стороны не придерживаются протокола и зачастую, вместо обсуждения серьёзных проблем, просто «сплетничают»[123]. Вместе с тем, из мемуаров некоторых бывших премьер-министров, например Эдварда Хита, известно, что на таких встречах обсуждаются как вопросы внутренней, так и внешней политики[124]. Общение монарха и премьер-министра всегда остаётся конфиденциальным. Один из премьеров, Джон Мэйджор, в шутку называл аудиенции «сеансом психоаналитики», подчёркивая правило неразглашения обсуждаемых тем. Если встреча с премьер-министром по каким-то причинам не может состояться, то королева и премьер обсуждают все важные вопросы по специально-выделенной линии телефона, чтобы их никто не мог прослушать. Как отмечает Маргарет Тэтчер в своих мемуарах, сохранение негласности встреч является жизненно-важным не только для нормальной работы института монархии и правительства, но и для сохранения конституционных основ, по которым королева должна находиться вне политики[125]. Помимо прочего, утверждает Тэтчер, общение с монархом не является всего лишь формальной процедурой, а представляется довольно важным аспектом политики, так как у монарха есть одно высочайшее право советовать, и такой опытный монарх как Елизавета II порой может обратить внимание премьер-министра на совершенно неожиданные вещи[126]. Впрочем, известно, что у Тэтчер были расхождения во взглядах на некоторые проблемы с королевой, но несмотря ни на что, Елизавете удавалось поддерживать нейтральные и даже миролюбивые отношения не только с ней, но и со всеми прочими политическими лидерами[127].

На аудиенциях Елизавета может, как высказать свою точку зрения, так и последовать совету премьер-министра, как ей следует поступить в той или иной ситуации. Кроме того, королева также играет определённую роль в созыве всеобщих выборов. Премьер-министр имеет право в любое время попросить Елизавету прибегнуть к королевской привилегии распустить парламент[128]. Однако к этому обращаются не так часто, поскольку, как правило, в палате общин большинством мандатов обладает какая-то одна лидирующая партия, и если при таких условиях парламент будет распущен, королева может столкнуться с проблемой отсутствия какой-либо альтернативы и правительственным кризисом, решать который придётся именно ей. Во время правления Елизаветы II такая ситуация складывалась в стране несколько раз: в 1957, 1963,1974 и 2010 году[129].

После всеобщих выборов нового премьер-министра, который является лидером победившей на выборах партии, официально назначает именно действующий монарх – таков обычай. Но и эта довольно формальная процедура не обходится без специальных конституционных актов и протокола. Основное требование при выборе кандидата на пост премьера состоит в том, чтобы этот человек пользовался доверием в палате общин. После того как кандидат на пост премьер-министра определится, монарх вызывает его в Букингемский дворец, где предлагает сформировать новое правительство (кабинет)[130]. Разумеется, так процедура выглядит в спокойное время, когда нет острого политического соревнования или кризиса. Таким образом, премьер-министр становится «лицом» правительства монарха и координатором правительства (кабинета) и прочих правительственных департаментов. Кроме того, премьер выбирает кандидатов в назначениях на должности, которые затем официально утверждаются монархом. Разумеется, у британского монарха есть право отвергнуть предложенные варианты, но, по сложившейся традиции, он им не пользуется.

Интересен и тот факт, что по совету премьер-министра монарх может пожаловать пэрство и рыцарство. Премьер может предложить суверену какие-то определённые кандидатуры при выборе новых епископов и архиепископов Англиканской церкви, хотя в данном случае он существенно ограничен специальной Королевской комиссией по назначению. Однако, не стоит думать, что власть премьер-министра неограниченная – отнюдь, он ограничен палатой общин, доверие которой должен сохранить до конца своего премьерского срока. Если какое-либо предложение премьер-министра не будет одобрено на слушании в парламенте, оно может попросту не пройти. Таким образом, можно сделать вывод, что в британской политике существует некий «круговорот власти», кажущийся с первого взгляда несколько хаотичным и непонятным. Однако, если это и хаос, то очень структурированный, работу которого, наверное, до конца способны понять лишь сами англичане: королева ограничена в действии, выполняя лишь номинальные функции; главным исполнителем является премьер-министр, действующий от лица монарха, но который и сам, в свою очередь, ограничен парламентом; а парламент не может свободно функционировать без одобрения монарха, который ко всему прочему, может его ещё и распустить в любое время. По конституции, Елизавета II выполняет лишь номинальные функции, но если вся эта система будет как-то нарушена, а политические процессы будут остановлены, именно ей придётся стать главным «пусковым механизмом», взяв ответственность за решение политического кризиса на себя. Поэтому всё же её роль не стоит недооценивать или преуменьшать.

Ещё в далёком 1947 году, когда принцесса Елизавета была на отдыхе в Кении, она сообщила о своей готовности служить государству и великой Британской империи. И её отношения с двенадцатью премьер-министрами, восемь из которых были от консервативной партии и четыре от лейбористской, наглядно демонстрируют, насколько она справилась со своим обещанием.

Один из бывших премьер-министров Елизаветы, Джеймс (Джим) Каллагэн писал в своих мемуарах, что «каждый премьер-министр думает, что королева относится к нему лучше, чем к его предшественникам, но это не так. Королева ведёт себя со всеми одинаково»[131]. Пожалуй, единственный, к кому королева проявляла особую симпатию, был Черчилль.

Уинстон Черчилль (годы жизни 1874–1965), который был выдающимся политическим и государственным деятелем, пользовался большим уважением не только у молодой королевы, наградившей его 24 апреля 1953 года орденом Подвязки, но и у трёх её предшественников – у её отца короля Георга VI, её дяди короля Эдуарда VIII и её дедушки короля Георга V. Королева-мать Елизавета напишет в своём дневнике в 1954 году, что «это честь жить в одно время со столь великим человеком»[132]. Черчилль был как будто воплощением всей британской мощи и стойкости, которые страна сумела продемонстрировать во время Второй мировой войны. Как указывает официальный источник, на его первой аудиенции с Елизаветой, он дал ей обещание, что всегда будет её советчиком, если это когда-либо ей понадобится[133]. Со временем королева и сама научилась давать советы премьер-министрам, которые были гораздо старше неё. А теперь уже нет такого политического лидера, который мог бы превосходить Елизавету в возрасте и опыте – первым премьером, который был младше королевы, оказался Джон Мэйджор. А Тони Блэра (род. в 1953 году) и Дэвида Кэмерона (род. в 1966 году) и вовсе ещё не было на свете, когда королева заняла британский престол.