Пять желаний для счастья (СИ) - Аглая Беккер

Глава 9 Алина

— Алло! — раздраженно отвечаю я незнакомому абоненту. То, что это точно не буржуй, уверена. Его номер отпечатался у меня вчера в памяти по ходу навечно.

— Алина Витальевна, доброе утро. Это следователь Колобов. Помните?

Да вас, пожалуй, забудешь всех!

— Ну, утро допустим не совсем доброе! — это если учесть что звоните вы, думаю я сама себе. — А вас я конечно помню. Что-то случилось?

— Да и не знаю как сказать, — мялся Коломбо. — в общем, Орлов не хочет забирать заявление. Поэтому завтра я вызываю вас вместе с братом в отдел. Будем дальше проводить следственные мероприятия.

— Во сколько? — спросила я. Хотя сама именно в этот момент принимала, может быть самое важно решение в своей жизни.

— А давайте после обеда.

— Хорошо. Будьте добры повестку прислать, а то меня с работы не отпустят. — Я слегка лукавила. Как будто мне роль какую-то сыграет эта повестка.

— Обязательно. Вам на какой адрес? Рабочий или домашний?

— Домашний конечно. Причем тут работа.

— Повестки мы доставляем лично в руки. Вечером вы будете дома?

— Буду в шесть часов. Спасибо.

И отключилась. Он суда по звукам, собирался еще что-то сказать, но я не дала ему договорить.

День был бракованным с самого утра. Ибо день, начавшийся со звонка из полиции, по определению не может быть удачным.

В этом я убедилась тут же после разговора со следователем, когда в придачу сгорел к чертовой матери чайник. Об этом меня в достаточно грубой форме проинформировал Стас. Ему, видите ли, пришлось идти в школу без завтрака и кофе.

На мои слова о том, что завтракать можно и бутербродом с соком или молоком, он только недовольно буркнул и удалился.

Ну и плевать. Главное что в школу пошел. Позвоню потом классной руководительнице, спрошу как он вообще. Исполню свой долг и обязанность опекуна.

На работу мне только через два часа, но я все же начинаю собираться. За окном погода хорошая, воспользуюсь моментом и прогуляюсь немного. Мне просто жизненно необходимо подышать, подумать и привести свои мысли в порядок.

Пока одеваюсь, искоса поглядываю не телефон, интуитивно ожидая знака свыше, а если точнее, от буржуя. Вчера вот он не поленился, написал. А сегодня что, молчать будет? Ждет, что я выброшу белый флаг?

Черт, я же понимаю прекрасно, что придется это сделать. Особенно когда так оригинально судьба подтолкнула меня к этому, послав мне звонок Коломбо. Как бы напоминая: «Алиночка, а ты не слишком ли тянешь? Давай уже падай к ногам своего спасителя!»

Телефон, по прежнему, молчал. И я, подумав, что «завтра» понятие растяжимое, решила набраться смелости к вечеру. По крайней мере, время до двенадцати ночи у меня есть. А там может быть произойдет чудо, и карета не станет превращаться в тыкву…

***

— Алин, ты чего еще думаешь? — Татьяна в буквальном смысле негодовала, когда я ей в общих чертах рассказала о сделке, которую мне предложил буржуй. — По моему, ты не в том положении, чтобы выпендриваться.

Мы как всегда сидели в нашем кафе в обеденный перерыв и обсуждали мою новую ситуацию. Мне срочно был нужен взгляд со стороны. Я специально не стала говорить о своих интерпретациях этих самых желаний. Может быть, я действительно переоценила себя и секс это последнее, что будет входить в список желаний. Хотя внутренний голос продолжал шептать мне обратное. Посмотрим, что же думает об этом подруга.

— Может и не в том. Но унижаться точно не собираюсь.

— А тебя никто не просит унижаться. Еще не известно, что у него с фантазией. Может там все просто окажется.

— Например?

— Ну, может за его престарелым отцом поухаживать, например. Я кстати тут погуглила немного. Этот твой Орлов личность очень завидная. Женат не был, детей нет. Из родственников только отец, да и то живет отдельно. И уже в преклонном возрасте. А ты медик все таки. Вот тебе один из вариантов.

— Тань, ты себя слышишь? — Я всегда удивлялась тому, как Татьяна может развернуть ситуацию. С таких ракурсов, с которых даже и не подумаешь на нее посмотреть. — Во-первых, это не мой Орлов. Во-вторых, думаю, у них с их финансами найдутся более квалифицированные варианты. А в-третьих, как то ты скудно прикинула варианты, — меня охватило такое веселье от ее недоумевающего взгляда, что я во всю смеялась. — И это с твоей-то фантазией.

— Ну знаешь, — подруга не обиделась, но губки свои бантиком все же скрутила, — вот тогда сиди сама и придумывай. А еще лучше у Орлова и спроси. Все равно выбора у тебя нет. Твоему засранцу в колонию нельзя, там некому сопли вытирать, а тебя туда не пустят.

— Тань, ну зачем ты так? Никто ему сопли не вытирает.

Тут меня отвлек звонок телефона. Звонила классная руководительница Стаса. А вот это точно не к добру.

— Здравствуйте Эльвира Даниловна. Что-то случилось? Стас опять что-то в школе натворил?

— Ну для того чтобы что-то натворить в школе, в нее надо как минимум прийти. А вашего брата я не вижу уже несколько дней. Вот и звоню узнать, как его здоровье. Ребята говорят, он болеет.

— Ну, воспалением хитрости если только. Уходит утром исправно в школу. Вы простите ради бога. Я поговорю с ним вечером и завтра обещаю, он будет в школе.

— Алина Витальевна, у него неуд по многим предметам выходит. Вы уж примите меры. Иначе мы его отчислим.

— Я вас поняла. Я приму меры.

Сбросив звонок, я залпом впила свой чай. Меня охватила такая паника, что я не могла слова проронить.

— Что, — не выдержала подруга, — новая весточка по поводу твоего дорогого братца?

— Его сегодня в школе не было. И вчера.

— Ну это как раз не удивительно.

— Где он может болтаться? Он ведь обещал мне!

— Да я тебя умаляю! Когда этот гавнюк держал обещания?

— Я придушу этого засранца, — я разозлилась и стала звонить Стасу. Телефон был вне зоны.

Я набирала несколько раз за последние пару часов. Но результат был одинаковым. Я переживала. И злилась. И никак не могла понять, чего во мне больше — злости или страха. Я совершенно не знала, где его искать. Еще и на работе как назло полный аврал. М-да, свалить пораньше не получилось.

По дороге домой я обзвонила всех его друзей, чьи телефоны были у меня, но ничего так и не выяснила. Тут ситуация получилась примерно как анекдоте — у двоих ночевал, у троих обедал, а с одним до сих пор гуляет. Дурдом.