Сокровище Чингисхана - Клайв Касслер

Вода была достаточно чистой, поэтому Питт очень легко заметил слабые огни и за ними смутные очертания трубы в сте­не. На подходе к ней Питт напрягся и чуть согнул ноги, чтобы смягчить возможный удар о стенки трубы. Он поступил совер­шенно правильно — стоило только промелькнуть огням, как ласты его уперлись, но не в стену, а в металлическую решетку, отфильтровывавшую водоросли, а заодно ограждавшую посе­ление от непрошеных пришельцев, решивших пробраться в него по акведуку. Питт быстро прильнул к стене, затем, поджав колени, опустился на дно и, посматривая вверх, стал ждать. Вскоре свет ему заслонил темный предмет. Питг, протянув руку, схватил за пояс Ганна и, прежде чем тот успел удариться о ре­шетку, притянул к себе. Джордино подплыл почти следом за ним и, как и Питт, уперся ногами в решетку.

Охранники в домике продолжали все так же сидеть у мони­тора, ничего не подозревая о трех незваных гостях, сидевших всего в нескольких футах от них. Взгляни они на изображение, поступавшее с камеры над акведуком попристальнее, они бы наверняка увидели в воде темнеющие объекты и вышли посмот­реть на них. А если бы они вышли из своего теплого домика и прислушались, то услышали бы и негромкий лязг под водой.

Решетка оказалась более легким препятствием, чем ожида­лось, поскольку состояла только из вертикальных стальных прутьев, расположенных в шести дюймах друг от друга. Джор­дино ощупал решетку, нашел центральный прут и, не отпуская его, опустился на дно акведука, где набросился на основание прута с ножовкой. Прутья старой решетки изрядно проржаве­ли, и Джордино понадобилось меньше минуты, чтобы перепи­лить их. Уперев ноги в днище трубы и акведука и края целых прутьев, он взялся могучими руками за края перепиленных пру­тьев, потянул их на себя, затем отогнул чуть-чуть вверх. В ниж­ней части решетки образовалось отверстие вполне достаточно­го размера, чтобы водолазы смогли протиснуться в него.

Ганн сидел, наблюдая за действиями Джордино. Италья­нец вывел его из задумчивости толчком в плечо. Ганн вздрог­нул и полез в отверстие. Джордино подталкивал его руками. Ганн повертелся и, помогая себе руками и ногами, протиснул­ся сквозь оставшиеся прутья. Оказавшись на другой стороне, он отплыл на пару ярдов, повернулся и, отбиваясь ластами от потока, стал напряженно ждать Джордино и Питта. Успокоил­ся он и снова поплыл, только когда увидел, как их темные фи­гуры, скользнув между прутьями, приближаются к нему. Он опять развернулся, и течением его понесло дальше. Они мед­ленно плыли по трубе, проходившей внутри стены, в полней­шей темноте и спустя пару минут оказались уже на территории поселения, в открытом акведуке.

Ганн непринужденно пошевеливал ластами и с опоздани­ем заметил небольшой каменный мостик, висевший как раз на уровне его лица и неумолимо приближавшийся к нему. Он отчаянно заработал ластами, стараясь остановиться, и в это время мощная рука, возникшая словно из ниоткуда, сгребла его в охапку и прижала к краю акведука.

— Конечная, Руди, — раздался шепот Питта. — Выходим.

Вылезать по крутому и скользкому бетону было очень слож­но, но здесь им на помощь пришел мостик — цепляясь за него и за прутья перил, они довольно быстро выбрались на берег. Сидя в тени мостика, они торопливо сняли водолазное снаря­жение, костюмы и, связав их, уложили в воду возле опор. Ос­мотр территории дал положительные результаты — кругом было тихо и пустынно, конных патрулей в пределах видимости не наблюдалось.

Ганн расстегнул молнию на сумке, извлек очки, ботинки и небольшую цифровую фотокамеру. Рядом с ним Питт доставал из своей сумки «кольт» и рации. Проверив уровень громкости и убедившись, что он стоит на минимуме, одну рацию Питт пристегнул на пояс себе, другую передал Ганну.

— Извини, лишнего пистолета нет. Попадешь в переделку — звони, — сказал Питт.

— Можешь поверить, я надолго там не застряну. Моргнуть не успеете, как я уже вернусь.

В задачу Ганна входило пробраться в лабораторию, сфото­графировать странное сейсмическое устройство и уйти, прихва­тив всю подвернувшуюся под руку документацию. В случае если в лаборатории окажется кто-то из сотрудников, Ганн не дол­жен был ничего предпринимать, а просто возвратиться к мос­тику и ждать там Питта и Джордино. Себе они выбрали самое сложное — пробраться в центральное здание, найти Терезу и Уоффорда.

—  В идеальном варианте, если выберемся из здания мирно и тихо, встречаемся здесь. При возникновении внештатной ситуации уходим к гаражу и захватываем первую попавшуюся автомашину Боржина.

—  Бери, Руди. — Джордино протянул ему монтажный ло­мик. — Хорошая штука. Может и двери открывать, и успокаи­вать излишне любопытных лабораторных мышек. В общем, все неприятности как рукой снимает.

Ганн, оставшись равнодушен к юмору, кивнул с хмурой ус­мешкой, схватил ломик и, пригибаясь, побежал в направлении лаборатории. В душе он проклинал Питта и Джордино, втянув­ших его в очевидную авантюру, но, с другой стороны, отчетли­во понимал — иных средств спасти Терезу и Уоффорда, а также выяснить истинные намерения Боржина у них нет. «Нет, здесь работы как раз на троих. Вытаскивать пленников и одновре­менно обследовать лабораторию два человека не смогут. Я тут определенно нужен», — подумал Ганн и поглядел вверх, слов­но ожидал увидеть парашютистов из спецподразделений, чу­десным образом прослышавших об их акции и прилетевших оказать необходимую поддержку. Однако небеса могли пред­ложить ему только облака и пробивавшееся сквозь них слабое мерцание нескольких звезд.

Ганн хотел было помолиться, но передумал и, набирая ско­рость, понесся по открытой части поселения. С быстротой пти­цы он кидался от куста к кусту, ненадолго застывая в их тени. Только главную дорогу, ведущую к центральному зданию, по­сыпанную гравием, ему пришлось пересекать медленно и дол­го, мелким, почти черепашьим, шагом. Ноги он ставил предель­но осторожно, чтобы под подошвой не раздался предательский громкий скрип и шорох камней. Из гаража послышались звон и клацанье инструментов, свидетельствовавшие о том, что по крайней мере один механик выполняет какую-то срочную ра­боту.

Он двинулся к соседнему зданию, где располагалась лабо­ратория, но внезапный лошадиный храп заставил его замереть на месте. Ганн напряг слух, обвел взглядом территорию, не ус­лышал и не увидел ничего подозрительного и решил, что храп донесся из конюшни, пристроенной к противоположной стороне здания. Он облегченно вздохнул, когда, осмотрев лабора­торный корпус, увидел редкий слабый свет только на первом этаже. Правда, окна между этажами освещались ярко, а откуда-то сверху доносилась слабая музыка. Ганн подумал, что на верхнем этаже находятся жилые помещения.