Прекрасные создания - Кэми Гарсия

Мне казалось, что мои глаза горят, куда бы я ни посмотрела, я видела тусклый золотой свет, как будто он каким-то образом исходит от меня.

Я услышала шепот Аммы:

— Мой мальчик.

И повернулась к Итану. Он купался в золотом свете, так же, как и все остальное. Он по-прежнему был неподвижен. Я в панике посмотрела на Амму:

— Не сработало.

Она прислонилась к каменному алтарю и закрыла глаза.

Я закричала:

— Это не сработало!

И пинком отшвырнула от себя Книгу, прямо в грязь. Потом посмотрела наверх. Там снова взошла Луна. Подняв руки над головой, я протянула их к небу. По моим жилам, там, где должна быть кровь, растекался жар. Это во мне закипал гнев, и ему не находилось выхода. Я чувствовала, что он разъедает меня изнутри. И понимала, что если не найду способ выплеснуть его, он меня уничтожит.

Хантинг. Ларкин. Сарафина.

Пожиратель, трус, и моя кровожадная мать, которая жила ради того, чтобы погубить своего собственного ребенка. Уродливые ветки генеалогического древа моей Магической семьи.

Как могла я выбрать себе Призвание, когда они уже забрали то единственное, что было для меня важно? Жар в моих руках все нарастал, как будто по своей собственной воле. На небе сверкнула молния. Я заранее знала, куда она ударит.

Три точки на компасе, указатель мне был не нужен.

Молния ударила в пламя, поразив три цели одновременно — тех, кто сегодня ночью отобрал у меня все. Я должна была отвернуться, но не сделала этого. Статуя, которая секундой ранее была моей матерью, вдруг стала удивительно красивой — будучи охваченной пламенем при свете луны.

Опустив руки, я вытерла глаза от грязи, пепла и скорби, но когда я обернулась, увидела, что она исчезла.

Они все исчезли.

Пошел дождь, мое затуманенное зрение стало приходить в норму, и вскоре я снова смогла разглядеть, как потоки дождя хлещут по задымленным дубам, полям и кустарникам. Впервые за долгое время я видела все так отчетливо, а, может быть, и вообще в первый раз в своей жизни. Я направилась обратно к склепу, к Итану.

Но его не было.

Там, где всего несколько минут назад лежало тело Итана, теперь был кто-то другой. Дядя Мэйкон.

Я ничего не понимала. Повернулась за ответами к Амме. Глаза ее были огромными и испуганными.

— Амма, где Итан? Что случилось?

Но она мне не ответила. В первый раз за все время Амма молчала. Потрясенная, она смотрела на тело дяди Мэйкона:

— Никогда не думала, Мелхиседек, что конец будет вот таким. Столько лет мы вместе держали всю тяжесть мира на своих плечах, а теперь… — она говорила с ним так, будто он ее слышал, хотя голос ее звучал так тихо, как никогда раньше. — Как же я буду держать его в одиночку?

Я схватила ее за плечи, ее острые кости впились в мои ладони:

— Амма, что происходит?

Подняв глаза, она встретилась взглядом с моими, и едва слышным шепотом произнесла:

— Нельзя ничего попросить у Книги, не отдав ей что-то взамен, — слезы потекли по ее морщинистой щеке.

Это не могло быть правдой. Я опустилась на колени рядом с дядей Мэйконом и медленно протянула руку, чтобы коснуться его гладковыбритого лица. Обычно, она была обманчиво теплой, как у человека, согреваемая энергией надежд и чаяний Смертных, но не сегодня. Сейчас его кожа была ледяной. Как и у Ридли. Как у мертвеца.

Не отдав ей что-то взамен.

— Нет… пожалуйста, нет!

Я убила дядю Мэйкона. А ведь я еще даже не Призвана. Я еще даже не выбрала Свет, но уже убила его.

Ярость снова начала закипать внутри меня, а вокруг нас поднимался ветер, завывая и кружась, вторя мои эмоциям. И, казалось, он уже знаком мне, как старый друг. Книга совершила какой-то ужасный обмен, о котором я не просила. И вдруг я поняла.

Обмен.

Если на том месте, где раньше лежал мертвый Итан, сейчас находится дядя Мэйкон, означает ли это, что Итан может быть там, и он жив?

Я вскочила на ноги и побежала от склепа. Застывший пейзаж подсвечивался золотистым светом. Я увидела Итана, лежавшего на траве недалеко от Страшилы, где всего несколько минут назад находился дядя Мэйкон. Я подошла к нему. И дотронулась до руки Итана, но она была холодна. Итан по-прежнему мертв, но теперь не стало и дяди Мэйкона.

Что же я наделала? Я потеряла их обоих. Стоя на коленях в грязи, я упала на грудь Итана и заплакала. Взяв его руку, приложила ее к своей щеке, и думала о том, что он постоянно отказывался принять мою судьбу, отказывался сдаваться, и прощаться со мной.

Теперь была моя очередь:

— Я не прощаюсь. Я не скажу этого слова, — это был лишь шепот, прозвучавший в поле тлеющей травы.

И тогда я почувствовала движение. Пальцы Итана сжались и разжались, пытаясь нащупать мои.

Ли?

Я едва слышала его. Улыбнулась сквозь слезы и поцеловала его ладонь.

Это ты там, Лена-Длина?

Переплетя свои пальцы с его, я поклялась, что никогда больше не отпущу их. Запрокинула лицо, подставляя его дождю, смывавшему с меня сажу.

Я здесь.

Не уходи.

Я никуда не уйду. И ты не уйдешь.

Глава 34

Двенадцатое февраля. Луч надежды

(переводчик: Юлия gazelle Рогачева)

Я бросил взгляд на свой мобильный. Он был сломан.

Время замерло на цифрах 11:59.

Но я знал, что сейчас уже далеко за полночь, потому что финальный фейерверк уже начался, хоть и вовсю шел дождь. Вот и прошла еще одна годовщина Битвы на Медовом Холме.

Я лежал посередине грязного поля, а струи дождя омывали меня, пока я смотрел, как непродолжительные залпы фейерверка взрывались в моросящем ночном небе, полностью затянутом облаками. Мой мозг никак не мог нормально заработать. Я упал, ударился головой и кое-какими другими частями тела. У меня болели живот, бедро, и вся левая сторона. Амма убьет меня, как только я таким вот искалеченным появлюсь на пороге дома.

Я помнил лишь, как держался за дурацкую статую того ангела, а уже в следующую секунду лежал вот тут, спиной на земле. Решил, что когда я пытался подняться на вершину склепа, от статуи отвалился кусок, но это была лишь догадка. Должно быть, Линк принес меня сюда, когда я отключился, как последний идиот. Все остальное будто было стерто из моей памяти.