Край Ветров: некроманс - Диэр Кусуриури

Вот так вот, думая попеременно то о судьбе, жизни и смерти, то о еде, помидорах и кофе, я и ехал, разглядывая пейзажи, да читая забавные названия мелькающих за окнами сел.

— Камориль, руку убери, да, — устало вздохнул я, поворачиваясь к некроманту.

— Это двойные стандарты, Мйар, — обиженно проговорил тот, руку с моего колена не убирая. — Тебе, значит, можно провокации разные устраивать, а я…

— Или ты уберешь руку, или я отсяду к вон той рыжей женщине в громоздкой шляпе.

— Убедил, — поджал губы Камориль. Ладонь с колена убрал, руки на груди скрестил и уставился куда-то вперед, выражая всем собой оскорбленную добродетель.

Я цыкнул языком и снова обратил свой взгляд на мелькающий за окнами пейзаж.

Сидения были близко, а мы с Камориль оба — отнюдь не самых маленьких габаритов. Естественно, всю оставшуюся дорогу мы касались друг друга плечами. Этого я ему запретить не мог, как не мог почему-то и абстрагироваться. От того места, где кожа моя соприкасалась с прохладной тканью рубашки Камориль, по телу распространялось тягучее, вязкое тепло, похожее на ломоту в пальцах, или на утреннюю негу, что окутывает тебя всего, как одеяло, после сладкого сна. Вроде бы, все, как обычно, но, с другой стороны, — как-то не так. Но понять и уловить, что именно было иначе, оказалось для меня тогда невозможным.

До города мы добрались без проблем. Загрузившись на маленький скрипящий трамвайчик, доехали до центра, откуда, петляя переулками, можно легко добраться до так называемого «старого города» — района, который красив настолько же, насколько запутан, окутан сплетнями, наговорами, тайнами и городскими легендами. Дома в старом городе невысокие — максимум два этажа, а улочки узкие и кривые, исполненные тупиков и странных самодельных развязок, мостиков, лестниц, подземных и наземных переходов. Так как на машине туда не проехать, а условия проживания оставляют желать лучшего, обитают там, в основном, старики и бедняки, эмигранты, студенты, наркоманы да распутные женщины.

Старый город ждал нас, но мы не спешили нырять в его запутанный лабиринт. Мы поспешили в одно из котируемых Камориль местечек, где можно было бы наполнить желудок чем-то, более-менее похожим на еду. Заведение располагалось на втором этаже старинного здания на углу, и в основной зал вела роскошная винтовая лестница, сработанная из белого мрамора. Я даже испугался сначала, что ресторация эта будет слишком шикарной и претенциозной для нашей разношерстной компании, но мраморная лестница оказалась в итоге просто остатком былой роскоши, а настроение заведения — вполне уютным и демократичным.

Я долго и пристально изучал меню, но буквы и слова перед моим взором плясали и путались. Я никак не мог сосредоточиться. Эль-Марко, Никс и Камориль уже все выбрали и даже продиктовали официанту, чего бы им хотелось, а я все смотрел в меню, как будто бы оно было составлено на неизвестном мне языке.

— Ему — сырный суп и куриные крылышки в кисло-сладком соусе, — наконец сообщил официанту Камориль, решив за меня, чего я хочу. Вот всегда он так.

— И пасту, — все же добавил я.

— Что-нибудь еще? — осведомился молодой человек в клетчатом фартуке.

— И мороженое с фруктами, — добавила Никс, — и если можно, сразу его принесите!

Официант, кивнув, ушел. Камориль обернулся ко мне:

— Ты чего? Есть, что ли, не хочешь? Но — поздно уже, если не справишься, я тебе помогу.

— Да все в порядке, — отмахнулся я. — Думаю просто обо всяком.

— Не будь женщиной, расскажи нам прямо, что тревожит и тяготит твое благородное сердце! И всякие «да нет, ничего» не принимаются, — отрезал некромант.

— Сам напросился, — вздохнул я, складывая что-то непонятное из красной бумажной салфетки. — Я размышляю о том, что будет, если сюда, в это заведение, вот прям сейчас полезет сам понимаешь, что. Через окна или через вон тот люк в потолке, или по лестнице… Окажется ли у посетителей оружие? Может, среди них попадется какой-нибудь элементалист? Куда они побегут, если что? Скольких я смогу и успею спасти?

— Если сюда полезут твари, — проговорил Камориль спокойно и твердо, — мы первым же делом сиганем в одно из этих прекрасных окон. Ты — с Николой на плече.

— Согласен, — кивнул Эль-Марко.

— Жечь в центре города — потом проблем не оберешься, — важно заметила Никс.

— И струну не зажмешь, — добавил Эль-Марко. — Слишком большой риск.

Я не понял, боится ли он внезапного поглощающего за соседним столиком или того эффекта, который произведу на общественность преображенный я.

— Понятно, — я невесело кивнул. — Ну, тогда давайте, что ли, долго здесь не задерживаться. Поедим скоренько — и в старый город.

— Да расслабься, — Камориль откинулся на спинку стула. — Я думаю, сюда Зорея своих питомцев не пошлет. Лишнее внимание ему зачем?

— А как же тогда, на площади? — усомнился я. — Помнишь, перед нападением Веры со товарищи, он сотворил то заклятие? Никс, как там было?..

— Оторопь, — подсказала Никола.

— Что-то кажется мне, что это было ни разу не простое заклятие, — медленно проговорил Эль-Марко.

— Ну, ясен пень, не безмолвное же! — воскликнул я. Понял, что зря раскричался и ссутулил плечи, стараясь показаться меньше, чем я есть.

— Не в том дело, — Эль-Марко покачал головой. — Я, конечно, в заклятиях чтецов не спец, но у меня такое ощущение, будто эта «Оторопь» — что-то… как бы так выразиться… чуть более крутое, чем даже просто одно из заклятий старой школы.

— Ну, допустим, — кивнул я, — так а что мешает Зорее снова эту «Оторопь» применить? Здесь, сейчас — разогнать людей, а потом раздать нам на орехи?..

— Однажды произнесенное заклятие могут списать на ошибку наблюдателей, тем более что факт его прочтения невероятен сам по себе, — произнес Камориль. Потом замолчал ровно на тот промежуток времени, что официант ставил перед Никс мороженное и раскладывал перед нами приборы, и продолжил, когда тот ушел: — Тем более что никто не говорил таких слов уже тридцать пять лет. Но заклятие, прозвучавшее два раза за неделю… незамеченным не пройдет. Чернодырые насторожатся. Если уже не насторожились. А оно вот это надо Зорее, думаешь?

— А кто его знает, — я пожал плечами. — Судя по твоим рассказам, он тот еще шизопряник.

— Он-то, может, и беспечен, но твоя дамочка, думаю, нет.

— Да ну, — я улыбнулся. — Клад за домом в бухте помнишь? Мне кажется, они с Зореей стоят друг друга. На все сто.

И тут нам внезапно принесли большую часть заказа, а потом донесли и оставшуюся. Даже не пришлось размышлять о том, не ждут ли повара вылупления яиц и последующего взросления тех кур, из которых они собираются приготовить нам еду. Я вылакал сырный суп почти что залпом (Камориль, стоит отдать ему должное, на самом деле разбирается в моих вкусах касательно съестного), а потом с удовольствием, чуть ли от оного не постанывая, впился в удивительные, сочные, сладкие жареные крылышки, не лишенные пикантной бодрящей кислинки.