Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

Петир еще не ложился, занятый письмами.

— Алейна, — произнес он. — Дорогая. Что привело тебя сюда в столь поздний час?

— Мне нужно знать. Что случится через год?

Он отложил перо.

— Редфорт и Уэйнвуд уже старики. Один или даже оба могут умереть. Гилвуд Хантер будет убит братьями. Скорее всего, юным Харланом, который подстроил смерть лорда Иона. Как я люблю повторять: «Кто за полушку, кто за серебро». Белмор продажен, и его можно подкупить. С Темплтоном я точно подружусь. Бронзовый Джон, боюсь, так и останется враждебно настроенным, но он останется в одиночестве, а один он не представляет угрозы.

— А сир Лин Корбрей?

В его глазах заплясали отблески свечей.

— Сир Лин останется моим непримиримым врагом. Он будет всюду поносить меня и изливать свою ненависть каждому встречному, и будет предлагать свой меч каждому заговорщику, собравшемуся сбросить меня вниз.

Тут ее подозрения стали уверенностью.

— И как вы вознаградите его за верную службу?

Мизинец оглушительно рассмеялся:

— Золотом, мальчиками и обещаниями, конечно же. Сир Лин — человек простых вкусов, дорогуша. Все, что ему нужно — это золото, мальчики и кровь.

Серсея

Король надул губы:

— Хочу сидеть на Железном Троне. — Заявил он ей. — Джоффу ты всегда разрешала на нем сидеть!

— Джоффу было двенадцать.

— А я король. И трон — мой!

— Кто это тебе сказал? — Серсея задержала дыхание, чтобы Доркас смогла затянуть корсет потуже. Она была крупной девицей, куда сильнее Синелле, но более неуклюжей.

Томмен покраснел.

— Никто.

— Никто? Значит так ты теперь называешь свою леди-супругу? — Королева в каждом неповиновении могла учуять запах вмешательства Маргери Тирелл. — Если ты мне лжешь, мне не остается ничего иного, кроме как послать за Пэтом и приказать выпороть его до крови. — Пэт служил Томмену «мальчиком для битья», как перед этим Джоффу. — Этого ты добиваешься?

— Нет. — Тихо прошептал король.

— Кто тебя надоумил?

Он стоял, уставившись под ноги.

— Леди Маргери. — В присутствии матери он не осмеливался называть ее королевой.

— Так-то лучше, Томмен. У меня есть веские причины поступать подобным образом, настолько серьезные, что ты ее слишком молод, чтобы их понять. Мне не нужно, чтобы у меня за спиной ерзал на троне маленький глупый мальчик, и отвлекал меня от важных дел глупыми детскими вопросами. Полагаю, Маргери считает, что тебе нужно присутствовать и на заседаниях моего совета?

— Да, — кивнул он. — Она говорит, мне нужно учиться быть королем.

— Когда станешь постарше, можешь ходить на заседания сколько пожелаешь, — ответила Серсея. — Обещаю, они тебе быстро наскучат. На Роберта они навевали дремоту. — «Если он вообще удостаивал их своим присутствием». — Он предпочитал охоту и перепоручал это утомительное занятие старому лорду Аррену. Помнишь его?

— Он умер от коликов.

— Это так, бедняга. Раз уж ты так желаешь учиться, возможно, ты выучишь имена всех королей Вестероса и их Десниц? Расскажешь мне завтра утром.

— Да, матушка. — Покорно ответил он.

— Вот и славный мальчик. — Правит — она, и Серсея не собиралась расставаться с властью до совершеннолетия Томмена. — «Я ждала, он тоже может подождать. Я ждала полжизни». — Она разыгрывала из себя послушную дочь, скромную невесту, потом покладистую женушку. Она терпела пьяные выходки Роберта, ревность Джейме, глумление Ренли, хихиканье Вариса и постоянный зубовный скрежет Станниса. Она сражалась с Джоном Арреном, Недом Старком, и с чудовищным, вероломным убийцей, со своим карликом-братом, постоянно обещая себе, что настанет ее черед. — «И если Маргери Тирелл считает, что сможет обставить меня в мой звездный час, то ей нужно подумать дважды».

Тем не менее, это была не лучшая прелюдия к завтраку, и день не задался с самого начала. Она провела остаток утра с лордом Джильсом и его бухгалтерскими книгами, выслушивая его бесконечный кашель о медяках, оленях и золотых драконах. Следом за ним прибыл лорд Вотерс отчитаться о постройке трех первых дромонов и просить еще денег для их украшения. Королева была благосклонна к его просьбе. Во время ее обеда в обществе представителей купеческой гильдии, выслушивая их бесконечные жалобы о наводнивших улицы и ночующих в каждом переулке «воробьях», ее развлекали только выходки Лунатика. — «Возможно, мне нужно на этих бродяг натравить золотых плащей, чтобы вышвырнуть их из моего города», — размышляла она, когда пришел мейстер Пицелль.

На последних советах грандмейстер ее сильно раздражал. В прошлый раз он горько сетовал по поводу выбранных Аураном Вотерсом капитанов новых дромонов. Вотерс собирался передать корабли молодым людям, в то время как Пицель горячо ратовал за опыт, настаивая на том, что командование должно перейти к тем капитанам, которые выжили в огне на Черноводной.

— Они закаленные люди, подтвердившие свою лояльность трону. — Распалялся он. Серсея назвала их стариками и приняла сторону Вотерса.

— Единственное, что они действительно подтвердили своими делами — это то, что хорошо умеют плавать. — Сказала она. — Ни одна мать не должна бросать свое дитя, а капитан — корабль. — Пицель принял упрек с кислой миной на лице.

Сегодня он выглядел менее раздраженным, и даже выдавил из себя дрожащую улыбку.

— Ваше Величество, у меня приятные новости. — Объявил он. — Вайман Мандерли выполнил все, что вы приказывали и обезглавил Станнисовского Лукового рыцаря.

— Вы в этом уверены?

— Его голова и руки украшают стену Белой Гавани. Лорд Вайман поклялся, а Фреи это подтвердили. Они видели голову с луковицей во рту. Что касается рук, то пальцы на них короче, чем обычно.

— Очень хорошо. — Сказала Серсея. — Отправьте Мандерли птицу, и объявите, что теперь, когда он проявил свою преданность, его сын скоро будет ему возвращен. — Белая Гавань скоро вернется под королевскую десницу, а Русе Болтон с его бастардом окружат ров Кайлин с севера и юга. Как только они возьмут ров, они объединят силы и выкинут железных людей из Торрхенова удела и Темнолесья. Это поможет им завоевать поддержку оставшихся знаменосцев Неда Старка, когда придет время выступать против лорда Станниса.

Между тем на юге Мейс Тирелл окружил Штормовой Предел осадным лагерем и построил две дюжины баллист для метания камней за мощные укрепления замка, но никакого эффекта добиться не сумел. — «Лорд Тирелл — настоящий вояка», — улыбалась про себя королева. — «Его гербом должен стать толстяк, сидящий на заднице».