Пир стервятников - Джордж Мартин

Очнувшись, он увидел, что лежит на спине, а чернокожий с Летних островов лупит его по животу кулачищами. Хватит, больно же, хотел крикнуть Сэм, но вместо слов изрыгнул воду. Его била дрожь. Черный опять двинул его в живот, и из носа брызнула фонтаном вода.

— Хватит, — выдавил Сэм и добавил: — Я жив. Жив.

— Да. — Спаситель склонился над ним — огромный, черный и мокрый. — Ты должен Ксондо много перьев. Вода загубила красивый плащ Ксондо. — Теперь уже и Сэм видел, что плащ испорчен вконец.

— Я не хотел…

— Ксондо видел. Зачем так барахтался? Толстый вода сама держит. — Он сгреб Сэма за грудки и поставил на ноги. — Ксондо помощник на «Пряном ветре». Много языков говорит. Ксондо смешно, как ты бил певца. — На черном лице сверкнула широкая белая улыбка. — Ксондо знает все про драконов.

Джейме

— Как тебе до сих пор не надоест носить эту кошмарную бороду? Ты с ней вылитый Роберт. — Сестра сменила траур на ярко-зеленое платье с рукавами из серебристого мирийского кружева. На золотой цепочке вокруг ее шеи висел изумруд с голубиное яйцо.

— У Роберта борода была черная, а моя из чистого золота.

— С изрядной примесью серебра. — Серсея ловко вырвала у него седой волос. — Линяешь ты, братец. Становишься бледным подобием себя прежнего. Вернее сказать, бескровным — благодаря своим белым одеждам. — Она дунула на волос, и тот улетел. — В багрянце и золоте ты мне нравишься куда больше.

А ты мне нравишься в лучах солнца, с каплями воды на обнаженном теле, мысленно ответил ей Джейме. Поцеловать бы ее, отнести на руках в спальню, бросить на ложе… она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком…

— Давай заключим сделку. Ты освободишь меня от этого долга, а я вручу тебе бритву.

Серсея сжала губы в тонкую линию. Она пила подогретое вино со специями, и от нее пахло мускатным орехом.

— Хочешь поторговаться со мной? Напомнить тебе о твоем обете повиновения?

— Я дал обет защищать короля, и мой долг — находиться с ним рядом.

— Твой долг быть там, куда он тебя пошлет.

— Томмен прикладывает печать ко всему, что ты ему подсовываешь. Эта сумасшедшая затея целиком твоя. Зачем было назначать Давена Хранителем Запада, если ты ему ни на грош не веришь?

Серсея сидела у окна, и позади нее Джейме видел сгоревший остов Башни Десницы.

— В чем причина ваших колебаний, сир? Мужество покинуло вас заодно с правой рукой?

— Я дал клятву леди Старк никогда более не поднимать оружия против Старков и Талли.

— Ты дал эту клятву под угрозой меча.

— Как я смогу защитить Томмена, если меня здесь не будет?

— Победив его врагов. Отец говорил, что скорый удар меча защищает надежней любого щита. Согласна, что без руки махать мечом трудновато, но лев, даже увечный, способен внушать страх. Мне нужен Риверран, а Бриндена Талли я хочу видеть закованным или мертвым. В Харренхолле тоже следует навести порядок. Мне срочно требуется Вилис Мандерли, если он еще жив и в плену, а гарнизон не отвечает ни на одно из моих посланий.

— Там сидят люди Григора, — напомнил Джейме, — а Гора подбирал себе бойцов за жестокость и тупость. Твоих воронов, вероятней всего, они слопали вместе с письмами.

— Потому я и посылаю тебя в те края. Надеюсь, что тобой-то, братец, они все же подавятся. — Серсея разгладила юбку. — А Королевской Гвардией в твое отсутствие будет командовать сир Осмунд.

Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, почем мне знать…

— Это решать не тебе. Если я уеду, меня заменит сир Лорас.

— Ты шутишь? Тебе ведь известно, как я к нему отношусь.

— Если б ты не отправила Бейлона Сванна в Дорн…

— Иного пути не было. Дорнийцам нельзя доверять. Красный Змей вызвался драться за Тириона, забыл? Я не оставлю у них свою дочь без всякой защиты. И не позволю, чтобы Королевской Гвардией командовал Лорас Тирелл.

— Как мужчина Лорас стоит трех твоих Осмундов.

— Твои понятия о том, что такое мужчина, сильно изменились за последнее время.

Джейме ощутил гнев.

— Лорас, конечно, не лыбится при виде твоих титек, но я не думаю…

— Подумай-ка вот о чем. — Эти слова Серсея сопроводила пощечиной.

Джейме не сделал попытки заслониться.

— Придется мне отрастить бороду погуще, чтобы смягчать ласки моей королевы. — Сорвать бы с нее платье и от ударов перейти к поцелуям. Раньше, когда обе его руки были в целости, у них все так и происходило.

Глаза королевы превратились в две зеленые льдинки.

— Вам лучше уйти, сир.

…с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, с Лунатиком…

— Ты не только однорукий, но и глухой? Дверь позади вас, сир.

— Как вам будет угодно. — Джейме повернулся на каблуках и вышел.

Ему слышался смех богов. Он ведь прекрасно знал, что Серсея не любит, когда ей перечат. Ласковые речи принесли бы ему куда больше пользы, но что же делать, если при одном взгляде на нее он впадает в гнев.

Отчасти он был даже рад покинуть Королевскую Гавань. Сборище лизоблюдов и дураков, окружавших Серсею, ему опротивело. «Малюсенький совет» — так, по словам Аддама Марбранда, прозвали их на Блошином Конце. А Квиберн… он, правда, спас Джейме жизнь, но при этом остался Кровавым Скоморохом. «От Квиберна смердит опасными тайнами», — предупреждал Джейме сестру, но она только посмеялась. «У всех нас есть свои тайны, братец».

Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, почем мне знать…

Сорок рыцарей и столько же оруженосцев ожидали его у конюшен Красного Замка. Половину из них составляли западные жители, присягнувшие на верность дому Ланнистеров, половину — недавние враги, ставшие ныне сомнительными друзьями. Сир Дермот из Дождливого Леса держал штандарт Томмена, Рыжий Роннет Коннингтон — белое знамя Королевской Гвардии. Пэгу, Пайперу и Пекльдону выпала честь быть оруженосцами лорда-командующего. «Держи друзей за спиной, а врагов на глазах», — советовал ему когда-то Самнер Кракехолл — или это был отец?

В поход Джейме ехал на чистокровном гнедом коне, для боя у него имелся великолепный серый жеребец. Он давно перестал давать имена своим лошадям: они часто гибнут в боях, и когда ты знаешь, как их зовут, смотреть на это еще тяжелее. Но, услышав, что юный Пайпер называет коней Славным и Доблестным, Джейме засмеялся и махнул на это рукой. Доблестный носил красную попону дома Ланнистеров, Славный — белый вальтрап Королевской Гвардии. Джосмин Пекльдон держал под уздцы гнедого, пока сир Джейме садился в седло. Этот оруженосец, один из трех, был тонок, будто копье, длиннорук, длинноног, с мышиными волосами и нежным пушком на лице. Под красным плащом Ланнистеров виднелся камзол с гербом его собственного дома — десять пурпурных звезд на желтом поле.