Фактор Ясеня (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич

Такие вот перспективы у Ясеня, Леон. Если не накалять, Псион пойдёт на уступки. Облажались — придётся платить. Поэтому меня и интересует, как на стратегический расклад способна повлиять Республика. Сможет ли она при выборе Ясенем конфликта с Псионом обеспечить стратегическую победу? Грубо говоря, что Ясень получит от расширения конфликта с Псионом, от той волны, которую я вполне могу поднять в Конфедерации? Ведь без участия Республики мы с лихвой хлебнём горя, потеряем всё, достигнутое за столетия и столетия плотной интеграции в Конфедерацию!

— Я понимаю ваши резоны. Поэтому не буду говорить, а лучше покажу, — на столе возле окна тут же возникла голограмма, изображающая сектор космоса между Республикой и Псионом. Размашистыми жестами я выделил на ней области с россыпью искусственных тел. — Это — три ударных флота Республики на границе с Псионом. Более пяти тысяч только крупнотоннажных кораблей. Десятки миллионов высококлассных бойцов, постоянно обновляемых по принципу ротации. Только профессионалы; стаи, дополнительно усиленные мечницами; чудовищная энергетическая мощь, невиданная доселе нигде в Галактике.

— Я… никогда не видела ударного флота Республики. И… никто в Конфедерации не видел. Обычно Республике хватает нескольких сотен вымпелов для захвата очередного Планетарного образования… — голос Королевы дрожал от еле сдерживаемого волнения. — Значит, Псион постоянно под прицелом? Но они чего-то ждут?

— Начала моей миссии на Псио, — пожал плечами, лишь констатируя факт. — Думаю, так или иначе проблема псионцев в галактике будет решена. Не уверен, что быстро, но в средней перспективе. Вы же можете пойти к этому решению, так сказать, со своей стороны. Это-то и позволяет мне говорить, что с большой степенью вероятности Верховные ко мне прислушаются.

— Насколько твоё слово в разговоре с Верховными… весомо? — опять эта невероятная женщина зрила в корень. Она умудрилась вычленить из сказанного самою суть!

— Если касается Псиона — то достаточно.

— Только Псиона, или?.. — всё это Королева произносила уже в движении. Мои слова про Псион порядком её взбудоражили, даже возбудили. Милослава стремительно подхватилась. Быстрой пружинистой походкой прошлась ко мне навстречу… И вдруг оказалась за спиной. Возложила ладони на спинку кресла. Чуть подалась вперёд, нависая. Да уж! Когда женщина оказывается со спины, за стулом или креслом, в которых я сижу, возможны только две реакции: ощущение угрозы или возбуждение. И, скажем так, угрозы я сейчас не ощущал.

— Ты с ними спал? — огорошила Королева в самое ухо.

— С кем? — с ошеломлением вопрошал я.

Нет, говорила она негромко. Но тут важно, что именно она говорила, и вот это-то как раз прозвучало громом среди ясного неба.

— С другими Высшими? Сколько их у тебя было?

— Достаточно, — вынужден был выдавить из себя, чтобы не пуститься в пространные россказни или, того хуже, послать Её Величество куда подальше.

— Ты не подумай, мальчик, я не из праздного любопытства. Постель — это другой уровень доверия, общения. Она помогает открыться и лучше понять друг друга, — только сейчас заметил, что Королева вновь изменила позу. Её ладони легли мне на плечи, и говорила она теперь от самого уха, сильно наклонившись. Чарующий голос с бархатистыми тонами волновал — не мог не волновать. — Что чувствуешь?

— Возбуждение, — честно ответил, даже не пытаясь мудрить. Хотела правды — пусть получает её всю.

— Вот видишь, Яра? Оказывается, и твоя старуха-мать ещё способна волновать мужчин!

— Вы не старуха, Ваше Величество. Старухой женщину делает её собственное восприятие. Вы же… отлично чувствуете свою власть над мужчиной, а посему…

— А посему?..

— Способны дать фору любой молодке. Особенно для ценителя.

— Ценителя чего именно? — опять провокация, провокация в каждом слове, жесте и интонации. У меня натурально стояло уже всё, что только могло стоять.

— Ваше Величество! Молодая женщина, безусловно, притягательна. Но чем именно? Молодостью! То есть не тем, что зависит от неё, а тем, что ей подарила сама природа! Тогда как зрелая женщина… Которая знает себе цену, имеет жизненный опыт, мудрость прожитых лет и тонкий ум… Такая женщина только и может обеспечить мужчине тылы. Или выступить ударным клинком, а тылы оставить прикрывать мужчине. Поэтому ваше слово, Моя Королева, весомо. Это не простая музыкальная трель соловья. Вы надёжны. На вас можно положиться во всём. Вы на первое место поставите рассудок. Даже если и случится что-то неприятное, сможете найти компромисс. Так зачем вы себя принижаете?

— Слышала, дочь? Слова не мальчика — но мужа! Ты даже не представляешь, как мне не хватало такого мужчины в бытность моей молодости! Любой влиятельной женщине нужен мужчина — решительный, готовый брать на себя ответственность, с мозгами, и при всём при том надёжный, который не станет вилять хвостом, даже если придётся погибнуть, но не согнуться…

— Мама!.. — реплика Ярославы родилась, когда Королева, совершенно не тушуясь, приобняла меня сзади, устремляя ладони к животу. Её щека прижалась к моей щеке, да и ладошки времени зря не теряли. Гибкие пальчики принялись продавливать пресс, изучая структуру мышечного корсета. Весьма профессионально изучая!

— А он у тебя сильный, дочка… Я тебе говорю совершенно серьёзно: мне нужен этот мужчина. Если ты по малолетней дурости его не удержишь, это постараюсь сделать я, — взгляд, которым Милослава встретила взметнувшуюся из кресла дочь, прожигал своей убийственной прямотой.

И этот взгляд несколько отрезвил Ярославу, пригвоздил её к месту. А Королева с улыбкой, всем своим видом излучая сытое довольство, прошлась к окну. Здесь она извлекла из шкафа бутыль вина и, что-то напевая себе под нос, принялась сворачивать ей вакуумную пробку. На маленький прозрачный столик, любезно появившийся из пола прямо под окном, легли три бокала. Только после этого Милослава подняла взгляд на нас. Весь её облик больше подошёл бы кошке, только что вкусившей запретной сметаны.

— Ну, долго я вас буду ждать?

Одним движением я оказался на ногах. Сместился за кресло принцессы. Яра сидела потерянная, словно и не слышала приглашения. Лишь когда принялся массировать её плечики, девочка немного оттаяла, накрыла мою ладонь своей.

— У меня внизу живота всё горит. Мама умеет провоцировать! — в голосе обычно уверенной в себе девчонки ощущалась растерянность. — Но такой решительной и откровенной я её ещё не видела…

— Не каждый день дочь улетает с мужчиной на край галактики, Яра. Считай — в место, служащее для прочей Конфедерации именем нарицательным. Вертеп. Обитель зла. Олицетворение угрозы. То есть место максимально опасное. Вот мать и пытается настроить нас друг на друга и на бой. Соблазняет, заинтересовывает, привязывает — через себя к тебе. Так что зря ты жалуешься, у тебя отличная мама! Она стоит того, чтобы единственно ради её спокойствия не дать тебя в обиду — даже если пошлёшь меня, кошака драного, к моим кошкам!

Девочка заулыбалась. От недавней растерянности не осталось и следа. Принцесса решительно поднялась, подхватила мою руку — и увлекла к окну, где Королева, пригубив вино, вовсю делала вид, что просто смотрит вдаль. При нашем появлении она стремительно развернулась навстречу. Молчаливый жест, одними глазами, прозрачно намекнул на бокалы. Нас не пришлось приглашать дважды. Вино оказалось в руках, а взгляды — в немом вопросе устремились на Милославу.

— Предлагаю этот тост за успех переговоров Леона, — не замедлила среагировать та. — От него сейчас зависит ваша общая судьба… Дочь, это так волнительно! Учись ценить эти мгновения — когда мужчина берёт на себя ответственность, а ты с замиранием сердца ждёшь, что из этого выйдет. И постоянный вопрос в глубине души: ну не дура ли я? Зачем доверять, если можно сделать самой? Нельзя! Кому-то довериться всё равно придётся, и лучше, если это будет тот, кому самой природой завещано доверяться.

Королева говорила ещё много чего. И про неблагодарную и грязную суть политики, и про своё трепетное к дочери отношение — вряд ли кто-то ещё столь сильно обнажит перед ней суть мирового закулисья. Прошлась и по нашим отношениям. Вот только всё это блекло по сравнению с тем, что уже случилось. Мы с Ярославой, едва покинув кабинет правительницы, переглянулись. Метнули друг на друга голодные взгляды и… с жадностью набросились друг на друга.