Инстинкт Убийцы. Книга 2 - Элеонора Бостан

правду и не думать о последствиях. Не прорабатывать бесконечные легенды, не следить, чтобы все сходилось и состыковывалось, не копировать чужие привычки и жесты, не смотреть на мир чужими глазами, иногда ей нестерпимо хотелось просто быть собой. Понимает ли он это, думала она, стуча по клавишам, хочет ли хотя бы изредка показывать миру свое истинное лицо? Когда-нибудь, решила она, я спрошу его об этом. Когда-нибудь, но не сейчас.

Пророк дал ей ссылки, сказав, что по этим адресам работают самые быстрые люди, и линзы могут быть у нее уже завтра. И как всегда, ни одного вопроса зачем и почему, ни осуждения, ни одобрения. Может, он и правда не человек, подумала она и улыбнулась, в этот же момент на экране возникла надпись:

УДАЧНОЙ ОХОТЫ!

И БУДЬ ОСТОРОЖНА, ТЫ ТЕПЕРЬ В ОТВЕТЕ ЗА ДВОИХ.

Он знал о Яне, знал, что теперь она мать, кто же еще мог сделать ей все документы. Как всегда, он никак на это не отреагировал, просто сделал свое дело, получил деньги и исчез до следующего заказа. И вот теперь впервые такое человеческое послание. Что-то холодное шевельнулось у нее в груди, так было всегда, стоило кому-то заговорить о ее сыне, глаза тут же превратились в две щелочки и теперь с подозрением смотрели на экран ноутбука. Он знает, крутилась в голове мысль, он знает о нас почти всё и он может… может что? Да все, что угодно, это и тревожит. И мысль о том, что он уже давно мог бы сделать все, что хотел, если бы хотел, служила весьма слабым утешением.

В одном он прав, она – хищник, а хищник всегда наготове, всегда ожидает нападения и всегда готов сражаться. Особенно за тех, кто ему дорог.

– И лучше бы тебе это знать, – прошептала она, закрывая ноутбук, – лучше бы тебе не соваться к нам в логово.

Где-то глубоко в мозгу она понимала, что реагирует сейчас совсем не адекватно, он ведь всего лишь пожелал ей удачи, может, даже хотел сказать что-то приятное. Да только она действительно стала хищником, диким и не поддающимся приручению, и сколько бы она ни прожила с людьми, она все равно была и остается диким свободным зверем, привыкшим глубоко прятать и изо всех сил охранять своё слабое место. А у нее теперь оно было. Она привыкла прятать Яна от всего мира, и напоминание о том, что кто-то кроме нее знает правду, в миг превращало ее из мурлыкающей кошечки в дикую кошку.

Как много он знает, задалась вопросом Фатима, отложив ноутбук и глядя на него так, словно он вдруг превратился в ядовитую змею. Как много этот компьютерный мистер Невидимка видел? В конце концов, он делал им документы, так что ему уж не составит труда разыскать их. Зачем? Просто ему ведь наверняка бывает страшно скучно и одиноко, а это интересно, посмотреть на чужую жизнь, он ведь привык вторгаться в чужие секреты и тайны, а эта тайна очень пикантная – наемная убийца завела себе сына, это ведь поинтересней всяких там супружеских измен или личных дневников. Может, он и не собирался вредить, может, только хотел посмотреть на это чудо своими глазами.

Даже простое предположение выводило ее из себя, она поняла, что просто теряет разум от гнева, от возмущения и… да, от страха.

– Я убью его, – прошептала она, вскакивая с кровати и подходя к зашторенному окну, – я раздеру тебя на части, сучий выродок, только сунься к нам. Лучше не трогай нас, мистер Невидимка, иначе я найду тебя, и, если ты и правда человек, тогда я тебе не завидую.

Стоп. Хватит. Прекрати, сказал внутренний голос, ты так дойдешь до паранойи. И если не думаешь о себе, так подумай о сыне, ты хочешь, чтобы он впитал эту манию преследования? Хочешь, чтобы он рос с таким вот неадекватным человеком? Думаешь, он будет счастлив, живя рядом с вечно мечущейся и тревожной мамашей? Если так, тогда тебе лучше не приезжать за ним в лагерь, лучше откажись от него сейчас, если не можешь сделать его счастливым. Но сможешь ли ты когда-нибудь смыть с себя эту вину – ты уже однажды лишила его семьи и теперь сделаешь это снова?

– Нет, – твердо сказала она, отодвигая штору и выглядывая в окно, – этого я точно не сделаю. Никогда.

Она отдернула штору и удивилась, увидев, что за время ее общения с Пророком пошел дождь. Капли барабанили в окно и стеклянную дверь балкона, невидимый ветер безжалостно швырял порции брызг в фасады зданий, в памятник, стоящий посередине площади, в спешащих прохожих. Асфальт уже заблестел, хотя луж еще не было, видимо, дождь начался совсем недавно. Фатима любила дождь, если он, конечно, не лил целыми неделями, а в ее родном городе такое иногда случалось, но еще больше она любила туман, может, потому, что, скрывшись в нем, она всегда чувствовала себя защищенной. А еще в дождливую погоду всегда лучше думалось, а вот в солнечную – легче было действовать.

Похоже, прогулка отменяется, подумала она, глядя на мокнущую площадь и стремительно редеющий поток пешеходов. В такую погодку можно уютно посидеть в каком-нибудь тихом ресторанчике или перед камином, но камина в этом отеле не было, а рестораны ей итак надоели, поэтому она решила просто отдохнуть и накопить силы для завтрашней вылазки. Если Пророк не обманул, линзы будут у нее уже завтра, вот тогда она сможет прогуляться с пользой, а пока можно позволить себе не выходить из теплого номера в дождь.

Зрелище мокрого города, особенно в свете фонарей, всегда завораживало ее, поэтому она отошла от окна всего на секунду – для того, чтобы выключить свет, а потом вернулась на прежнее место, нырнув за занавеску. Теперь только приглушенный дождем свет фонарей освещал ее пространство, и этот свет она иногда любила больше дневного. Она уже успокоилась, одиночество и дождь всегда служили для нее лучшим успокоительным, поэтому она могла сейчас рассуждать здраво, не ослепленная гневом или опасениями. И она задумалась о трех мужчинах, составляющих ее маленький круг.

Первый и самый главный был еще только в начале пути, он еще не стал мужчиной в полном смысле этого слова, но уже сейчас, глядя на него, она видела, каким он станет, и гордилась им.

Второй был почти призраком, она видела его всего раз. Но помнила каждую секунду, как-никак именно его имя она дала сыну, хотя и сомневалась, что оно настоящее. В том человеке была загадка, которую она не смогла разгадать с первого раза, а второго у них не было. Может,