Наследство - Джудит Майкл

— А «Марриотт» не нравится? — с издевкой спросил Феликс. — Или «Хайят», или «Хилтон»?

— Я не говорю, чтобы вы не строили большие отели. Я только сказал, что, может быть, мы можем совместить и то и другое.

Феликс ничего не ответил, своим видом дав понять, что не одобряет предложения Бена. Им подали ужин, и Ленни сменила тему разговора.

Бен наблюдал за ней, когда она рассказывала о квартире, которую они с Феликсом наконец смогли купить в Нью-Йорке, после двух лет поисков и бесконечных споров. Ее голос и лицо были спокойны, но ему казалось, что она испытывала какую-то неловкость. Вообще было трудно понять Ленни. Бен совсем не мог разобраться в ней. Если он начинал спрашивать ее о прошлом, она всегда старалась сменить тему разговора. Ему было интересно узнать почему. Почему она вышла замуж за Феликса и какова на деле была их семейная жизнь? Ему было интересно узнать и о том, что она думает о них с Эллисон и о нем лично. Относилась она к нему очень тепло, но часто он замечал, что смотрит на него каким-то изумленным взглядом, как будто хочет о чем-то спросить, и если бы он сделал что-то, она бы осмелилась на это. Но он не знал, что должен сделать. Он не знал, что должен сказать. Он с радостью сделал бы это, если бы смог понять, что именно она ждала от него. Ему хотелось, чтобы она была на его стороне. Но проходило время, а он так и не мог разобраться в ее отношении к нему: или она не доверяет ему в силу каких-то только ей одной известных причин и старается уличить его во лжи, или же она хочет узнать о нем больше, потому что мало о нем знает.

С Феликсом было проще и сложнее. Его презрение уязвляло Бена, и ему хотелось дать отпор, но он заставлял себя сдерживаться. Он оставался неизменно вежливым, каждый день напоминая себе, что Феликс был его тестем, его начальником и что он не мог позволить ссориться с ним. Но ненависть, которую он испытывал к Феликсу, должно быть, совсем скрыть было трудно, иначе как еще можно объяснить, что Феликс возненавидел его с первого дня и почти не скрывал этого.

«Может быть, я напоминаю ему моего отца», — часто думал Бен с тех пор, как приехал в Бостон. Но ему не очень в это верилось. Прошло уже более тридцати лет, как Феликс украл у Джада компанию, причем Феликс мало придавал значения людям, которых использовал или морально уничтожал. Бен полагал, что вряд ли он вспоминал друга, когда тот вернулся с войны и обнаружил, что его компания исчезла, а двери дома Феликса перед ним закрыты.

Но самое главное — Бен не знал, был ли он похож на своего отца, поскольку уже не помнил, как тот выглядел, и у него не было его фотографий. Фотографии матери у него сохранились, он знал, что был немного на нее похож, но были ли в его внешности черты Джада? Этого он не знал. Но даже если он и напоминал Феликсу Джада, что из этого? Это уже не могло ему повредить. Он был женат на Эллисон, а сейчас, когда она была беременна, он чувствовал себя частью их семьи. На работе он добился больших успехов, и все это знали.

С первого дня, когда он занял свой новый кабинет, он начал действовать, понимая, что ему необходимо утвердиться в компании, чтобы никто не мог выжить его, как это случилось с Лорой. За год со скоростью, которая удивила знатоков гостиничного дела, более половины отелей Сэлинджеров имели новые замки, сейфы в комнатах, компьютерные данные на горничных и весь персонал, телевизионные камеры в коридорах и достаточное количество служащих безопасности в штатском, Бен специально объездил все отели, где проводил инструктаж с новыми служащими безопасности, обедал вместе с ними, вносил предложения, на что нужно обратить особое внимание и как это сделать. Феликс слышал об этом, получая ежемесячные отчеты от управляющих, которые докладывали, что благодаря Бену Гарднеру служба безопасности работала отлично, а происшествий стало гораздо меньше.

Нравился он Феликсу или нет, но тот уже два раза повышал Бену зарплату, доведя ее до шестидесяти тысяч долларов в год. Бен сдержанно кивнул головой, когда услышал о втором повышении зарплаты, и Феликс раздраженно сказал:

— Вы должны ценить мое отношение к вам.

— Я ценю. Надеюсь, что и вы тоже. Смею надеяться, я заслужил это.

Феликс попытался справиться со своим нежеланием хвалить кого бы то ни было.

— Вы правы. Я читал отчеты. Бен едва заметно улыбнулся, радуясь небольшой победе.

— Я считаю, что сейчас самое время для меня уйти из службы безопасности. У нас нет вице-президента по развитию, и я хотел бы, чтобы такая должность была создана в нашей компании.

— У нас ее нет, потому что этими вопросами занимаюсь я сам. Если у вас появились предложения по приобретению недвижимости, вы можете принести их мне. Вы остаетесь в службе безопасности. Как вы сами сказали, вы многого там добились.

— Но я хочу, чтобы вы подумали все же над новой должностью. Очевидно, можно обсудить это с советом директоров.

Феликс уловил скрытую угрозу в его словах, и его лицо посуровело.

— Я уже подумал и отверг ваше предложение. Вы только недавно стали членом совета директоров, с вас и этого пока хватит. А сейчас, я думаю, вам пора вернуться к выполнению своих служебных обязанностей.

Вернувшись к себе в кабинет, Бен стал обдумывать свой следующий шаг. Он хотел получить новую должность, потому что служба развития была сердцем большой корпорации и обеспечила бы ему хорошие перспективы. Но он хотел заниматься этим еще и потому, чтобы получать больше денег. Он не мог в открытую говорить с Феликсом о деньгах, но именно о них он постоянно думал. Он не мог чувствовать себя уверенным в своем будущем, и деньги были одной из причин этого, хотя существовали и другие, в частности, его тревога за Лору.

Он чувствовал ее присутствие в доме и иногда заходил в комнаты, которые когда-то были ее, и сидел там, думая о ней. Эллисон рассказала ему все, что произошло, пока они были в Европе, а когда он попал в Бостон, прочел все отчеты суда. Ему хотелось позвонить Лоре. Но он не знал, как это сделать. У него хватало проблем с Эллисон и ее семьей, он не мог общаться с Лорой, не сейчас, во всяком случае. Время летело, а он все не решался позвонить ей, наконец в отчаянии написал ей длинное письмо. Было легче говорить с листком бумаги, чем с сестрой, и слышать гнев, который он помнил в ее голосе, когда пытался рассказать ей все и оправдаться: Поэтому он и написал письмо. Он послал его в чикагский «Бикон-Хилл», прочтя в журнале по гостиничному делу, что она была его управляющим, но ответа не получил. «Пусть тогда она катится к черту», — подумал он и больше писать ей не стал. Но она незримо продолжала присутствовать в их доме. Казалось, что ничего нельзя с этим поделать.

Даже ее комнаты не были изменены. Как ни была Эллисон обижена и зла на Лору, она не стала переделывать ее комнаты, как сделала это со всем домом, потратив целое состояние на то, как считал Бен, что и так было прекрасным. Но комнаты Лоры она не тронула. И однажды она спросила Бена: