100 великих украинцев - Коллектив авторов

В конечном счете Центральная Рада, еще осенью 1917 года имевшая воинские формирования, по численности и дисциплинированности превосходящие большевистские, теперь не смогла организовать эффективную оборону столицы. Когда красные войска вышли на рубеж Днепра и начали обстреливать город из многочисленных артиллерийских орудий, хранившихся на складах Левобережья, М. С. Грушевский вместе с другими руководителями УНР 25 января 1918 года выехал из Киева на Волынь. За несколько часов до взятия Киева красными немецкая и австрийская стороны, признав независимость УНР, согласились оказать ей помощь в борьбе с большевиками в обмен на поставки в следующем году продовольствия в заранее оговоренных размерах. Немцы обязались обеспечить нормальные условия для экономического и социально-политического восстановления страны. Затребованная ими плата за свое военное присутствие на территории Украины не была чрезмерной. Поэтому решение руководства Центральной Рады призвать на помощь немцев и сегодня можно оценивать как выход из кризисной ситуации, в которой Украинская народная республика оказалась в начале 1918 года.

М. С. Грушевский и другие лидеры УНР исторически несут ответственность не за призыв в Украину немцев и австрийцев в январе — феврале 1918 года (ничего лучшего придумать уже было невозможно), а за то, что, изначально имея все необходимое для отражения большевистской агрессии, отстранили от командования армией профессиональных военных, и в первую очередь генерала П. Скоропадского, а сами оказались неспособными организовать оборону страны.

В первых числах марта 1918 года Грушевский вместе с руководителями Центральной Рады и немецкими войсками вернулся в разоренный и деморализованный трехнедельным большевистским террором Киев. Дом самого Грушевского был сожжен: по нему прямой наводкой велась стрельба из наспех сооруженного бронепоезда, поскольку большевики были уверены, что хозяин укрывается в своем доме. Переживая падение и частичное (под немецким протекторатом) восстановление УНР как глубоко личную трагедию, Грушевский не вполне адекватно оценивал сложившуюся к весне 1918 года обстановку. Он не ощутил принципиального перелома в общественном сознании, произошедшего с момента падения самодержавия: разочарования в романтических, социалистических и националистических лозунгах умеренной части общественности.

Вокруг М. С. Грушевского, либерального и умеренного политика, постепенно образовывался вакуум. В период второго (двухмесячного) пребывания у власти, при фактической немецкой оккупации Украины, в марте — апреле 1918 года Центральная Рада во главе с ее председателем всеми силами стремилась продолжать прежний, неэффективный в социально-экономическом плане курс. В свою очередь немецкое командование быстро убедилось в том, что Центральная Рада не пользуется достаточным авторитетом в обществе и не имеет сил для управления страной, а главное — для обеспечения поставок в Германию и Австро-Венгрию определенных договором объемов сельхозпродуктов.

В то же время практически все слои общества отвернулись от Центральной Рады. Для собственников она была социалистической, посягнувшей на их имущество (землю, заводы и пр.); для левых радикалов и рабочего люда — мелкобуржуазной, не решившейся на воплощение революционной программы преобразований; для крестьян — пригласившей немцев, которые насаждали в селах свое военное правление и возвращали помещикам конфискованную у них собственность; для русскоязычного населения (для большинства горожан) — чересчур украинофильской, по крайней мере в своей риторике.

Падение Центральной Рады и УНР было предрешено. На последнем заседании Малой Рады 29 апреля 1918 года была принята Конституция УНР и земельный закон, а Михаил Грушевский был избран президентом Украины. Однако акции эти были скорее символическими и не могли повлиять на дальнейший ход событий. В этот же день, 29 апреля представители съехавшегося в город крепкого крестьянства избрали гетманом Украины Павла Петровича Скоропадского, генерал-лейтенанта царской армии и прямого потомка гетмана Украины Ивана Скоропадского. Члены Малой Рады, узнав об избрании гетмана, без сопротивления разошлись по домам, уступив власть П. П. Скоропадскому и его приверженцам из организации «Украинская Громада».

Подобно подавляющему большинству украинских социалистов, М. С. Грушевский перешел в непримиримую оппозицию по отношению к гетману, но активного участия в борьбе с ним не принимал. Он отверг предложение Скоропадского возглавить создававшуюся под гетманским патронатом Украинскую Академию наук, мотивируя свой отказ принципиальным неприятием новой власти. Тогда президентом вновь созданной УАН был избран знаменитый ученый-естественник В. И. Вернадский. Утешение М. С. Грушевский в это время, как и влечение почти всей своей жизни, находил в работе над томами своей «Истории Украины-Руси».

Когда в середине декабря 1918 года Киев заняли силы Директории, Грушевский снова рассчитывал выйти на авансцену украинской политической жизни и восстановить Центральную Раду в ее прежнем статусе, но эти инициативы не нашли поддержки. Власть на еще не занятой красными и белыми части Украины оказалась в руках соперничавших между собой В. Винниченко и С. Петлюры.

Стремительное наступление большевиков на Киев вынудило Грушевского с семьей в первых числах февраля 1919 г. покинуть город. На короткое время он задержался в Каменец-Подольском, где редактировал газету «Голос Поділля», работал над учебником по истории Украины. В марте он участвовал в работе совещания представителей украинских социалистических партий, на котором обсуждались меры влияния на Директорию с целью воспрепятствовать подписанию союза с Антантой, войска которой уже высадились на юге Украины. Участники совещания даже создали Комитет по охране республики и предложили Грушевскому войти в его состав. Но Михаил Сергеевич, сославшись на свой предстоящий отъезд за границу, отказался. Комитет просуществовал всего несколько дней. В конце марта 1919 года Грушевский с семьей выехал в Прагу, затем некоторое время жил в Берлине, Вене и Женеве, а в 1922 году поселился в Бадене. Осенью 1919 года он основал Украинский социологический институт, наладил издание журнала «Борітеся — поборете», библиотеки ценных книг. Сотрудники института подготовили к печати серию оригинальных и переводных трудов по социологии, истории культуры и социальному движению. Сам Михаил Сергеевич в это время закончил работать над монографией «Начала гражданства (генетическая социология)», опубликованной в 1921 г.

Одновременно Грушевский фактически возглавлял Заграничную делегацию УПСР, члены которой внимательно следили за развитием событий в Украине. Летом 1920 г. М. Грушевский и А. Жуковский направили письмо в ЦК КП(б)У, в котором, наряду с признанием заслуг большевистской партии в борьбе с империализмом, подчеркивали также, что политическая ситуация в Украине не способствует дальнейшему развитию мировой революции «в результате борьбы, которая возникла между украинским народом и Советской Россией и до сих пор не остановлена вследствие ошибок, допущенных с обеих сторон». Это письмо, адресованное секретарю ЦК КП(б)У С. Косиору, стало первым предложением Заграничной делегации ЦК УПСР о сотрудничестве с правящей большевистской партией, а, по сути, намеком на возможность возвращения эсеров в Украину.

Часть руководителей ЦК КП(б)У одобрительно отнеслась к возможному возвращению М. С. Грушевского, о чем свидетельствовало приглашение приехать на родину, переданное Михаилу Сергеевичу членами делегации УССР на советско-польских переговорах в Риге в феврале 1921 года.

Находясь в эмиграции, Грушевский, в свою очередь, имел возможность убедиться в безразличии руководителей европейских стран к украинским событиям. Поэтому не удивительно, что, не найдя поддержки на Западе, М. Грушевский, начиная с 1920 года, ищет пути сближения с большевистским руководством Украины, пишет письма С. Косиору и Х. Раковскому (тогдашнему председателю СНК УССР), предлагая им сотрудничество в случае, если ему будет разрешено вернуться в Украину для продолжения научной работы. Своей властью большевистские лидеры ни с кем делиться не собирались, тем не менее в возвращении на родину такого авторитетного ученого и общественного деятеля либерально-социалистических взглядов, как Грушевский, они были заинтересованы. В октябре 1922 г. Секретариат ЦК КП(б)У специально рассматривал вопрос «Об украинской эмиграции». С сообщениями выступили представитель УРСР в Чехословакии Н. Левицкий и замнаркома иностранных дел УРСР Я. Яковлев. Они представили общую картину настроений украинской эмиграции, заметив, что Грушевский «теперь остался ни с чем, поскольку все грушенята разбежались». На этом заседании практически был взят курс на разложение эмиграции. Левицкий предлагал: «Отбить большие силы, которые профильтровать и отправить сюда, а интеллигенцию группы сменовеховцев использовать только для разложения эмиграции, пускать их сюда не стоит». Подобную тактику предлагал и Яковлев: «Обещание о возвращении останется обещанием, психологически мы всегда сумеем выкрутиться».