Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями) - Род Серлинг

Было все так: некогда на бейсбольном поле имело место весьма необычное явление. Этим явлением был левша по имени Кейси.

У «Бруклинских Доджеров» был тренировочный день, и Мак-Гэри Лягушачий Рот, тренер команды, стоял на террасе раздевалки, поставив ногу на невысокие перильца и засунув руки в карманы брюк. Тренировочные дни угнетали Мак-Гэри даже больше, чем положение команды в турнирной таблице, а Доджеры находились в самом ее конце или, точнее, низу, и от лидеров их отделяло тридцать одно поражение. Позади него сидел на скамейке Бертрам Бизли, главный тренер. Бизли был маленьким человеком с лицом, напоминающим рентгеновский снимок язвы желудка. Его глаза глубоко уходили в глазницы, а голова глубоко уходила в низкие плечи. Всякий раз, когда он поднимал взгляд, дабы обозреть Мак-Гэри и джентльменов в бейсбольной форме, разминающихся на поле, он испускал тяжелый вздох, и голова его, казалось, еще глубже уходила в плечи. Впрочем, эти вздохи, пролетев триста футов до центра поля, воспринимались, скорее, как мягкое посапывание. Трое подающих, которых прислал неутомимый рыскающий в поисках игроков Максвел Джеркинс, таковыми только назывались. Лицо одного из них было настолько знакомо, что Мак-Гэри готов был поклясться, что видел, как тот подавал на чемпионате мира 1911 года. Как оказалось потом, Мак-Гэри ошибался. Этот игрок не участвовал в чемпионате 1911 года. Он был племянником того.

Мак-Гэри обозревал разминающихся игроков и массировал сердце. Если смотреть слева направо, то на поле находились: длинный тощий парень в очках со стеклами толщиной не менее трех дюймов; семнадцатилетний толстячок, веcящий, навскидку, фунтов, этак, двести восемьдесят при росте пять футов два дюйма; мосластый неуклюжий фермерский отпрыск, скинувший с ног шиповки, и один из вышеупомянутых «подающих», который, видимо, недавно выкрасил волосы в черный цвет, но краска оказалась нестойкая и теперь под жарким летним солнышком по щекам его стекали темные ручейки.

Четверка занималась физической подготовкой. Все давно уже сбились с ритма, за исключением пожилого подающего, который сидел на земле и вертел в руках перчатку.

Бизли поднялся со скамейки и подошел к Мак-Гэри. Лягушачий Рот обернулся к нему.

— Грандиозные ребята!

— А ты кого ждал? — спросил Бизли, суя в рот сигару. — Национальную сборную? Ты подписал контракт на тренировку худшей команды лиги… — он ткнул пальцем в сторону разминающихся игроков, — и это тот материал, с которым ты всегда имел дело. — Он посмотрел на сломанный нос Лягушачьего Рта и подавил вспышку ярости. — Возможно, Мак-Гэри, если бы ты действительно был тренером, ты смог бы вылепить игроков из такого материала.

Мак-Гэри посмотрел на него взглядом ученого, рассматривающего в микроскоп блоху.

— Я никого не собираюсь лепить, — отчгканил он. — Я не скульптор, а они не пластилин. Ты главный тренер команды. Почему ты не можешь дать мне настоящих игроков?

— А ты бы знал, что с ними делать? — поинтересовался Бизли. — Нас отделяют от четвертого места двадцать проигрышей, и единственное, чем мы можем похвастаться, это тем, что у нашего тренера самый широкий во всей лиге рот. Может, стоит тебе напомнить, что всякий раз, когда «Доджерам» удается выиграть, все называют это случайностью. Знаешь, дружище, — с угрозой заявил он, — когда окончится срок контракта, я не буду его продлять. — Сигара его погасла, и он достал спички, снова разжег ее, потом поглядел на поле, где разминался подающий. — Как дела у Флетчера?

— Смеешься? — Лягушачий Рот сплюнул на тридцать футов. — На той неделе он сделал четыре подачи, и шесть прорывов. Это наш лучший игрок месяца!

Зазвонил телефон, и Билзи подошел к нему.

— Да, — сказал он в трубку. — Что? Кто? — Он прикрыл трубку ладонью и взглянул на Лягушачьего Рта. — Хочешь полюбоваться на подающего? — спросил он.

— Смеешься? — отозвался Мак-Гэри.

Бизли отнял ладонь…

— Присылайте его, — сказал он. Потом повесил трубку и подошел к Лягушачьему Рту. — Он левша.

— Левша, правша, — пожал плечами Мак-Гэри. — Если рук у него больше одной и меньше четырех, мы его берем. — Он поставил ладони рупором ко рту и крикнул: — Эй, Монк!

Принимающий поднялся с корточек.

— Да?

— Флетчер может заканчивать. Сюда скоро прибудет новичок. Поработаешь с ним.

— Лады, — отозвался принимающий. Потом повернулся к подающему. О'кей, Флетч. Иди отдохни.

Бизли снова уселся на скамейку.

— У тебя есть схема игры на сегодняшний вечер? — спросил тренер.

— Работаю над ней, — откликнулся Лягушачий Рот.

— Кто начинает?

— Ты имеешь в виду подающий? Я как раз перебирал их одного за другим. Кто посвежее, то и постоит за честь родного клуба. — Он снова сплюнул и поставил ногу на перильца, поглядывая на поле. Чуть подумал и крикнул: Шавэ, хватит уж разминаться.

Он с отвращением поглядел на кончившую прыжки троицу и сидящего на траве молодого человека, на лице которого проступило облегчение. Шавэ отправил всех четверых с поля и подошел к навесу, изобразив плечами нечто вроде «что-тут-к-черту-сделаешь-с-такими-типами».

Лягушачий Рот вытащил носовой платок и вытер лицо. Потом заметил около раздевалки воткнутую в земле фанерку на палке. На фанерке было написано: «Бруклинские Доджеры»: тренировка». Он отвел назад правую ногу и яростно пнул полетевшую на землю табличку. Потом подошел к линии третьей базы, сорвал травинку и за-думчиво сунул ее в рот. Бизли вышел из-под навеса, подошел к Мак-Гэри, опустился рядом с ним на корточки, тоже сорвал травинку и тоже сунул ее в рот. Какое-то время они молчали. Потом Мак-Гэри выплюнул травинку изо рта и повернулся к БИЗЛИ.

— Знаешь, что я скажу, Бизли? — произнёс он. — Мы настолько глубоко увязли, что у нас теперь играет и первый состав, и запасные, и вообще черт знает кто! И чья это вина?

Бизли выплюнул свою травинку.

— Это ты меня спрашиваешь?

— Только не моя, — поспешно заявил Лягушачий Рот. — Так уж повезло, что я связался с бейсбольной организацией, все богатство которой заключалось в двух силосных ямах и жатке Мак-Кормика. Единственное, что я получаю каждую весну, это пара мешков пшеницы.

— Мак-Гэри, — уничтожающе сказал Бизли, — если бы у тебя был стоящий материал, ты что, действительно знал бы, что с ним делать? Ты ведь не Джо Мак-Карги. Ты даже не половина Джо Мак-Карги.

— Заткнись, — огрызнулся Мак-Гэри. Он отвернулся и принялся разглядывать линию третьей базы, хотя там не было ничего привлекательного. Поэтому он не видел, подходящего к ним невысокого седовласого пожилого человека, чем-то похожего на херувима.