Сексуальная культура в России - Игорь Семёнович Кон

расследование, в ходе которого вопросник, направленный на выяснение того, что школьники знают об анатомии, физиологии и психологии сексуальности, пытались квалифицировать как «развратные действия» и «совращение несовершеннолетних»; самый «страшный» вопрос, который широко цитировался в прессе, был: где находится и какие функции выполняет клитор? Несмотря на сильное желание тогдашнего Генпрокурора Ю. И. Скуратова, чью личную сексуальную нравственность вся страна вскоре увидела на телеэкранах, угодить законодателям, возбудить против В. В. Червякова уголовное дело Генпрокуратура не смогла и ограничилась частным определением в адрес Минобразования, обязывающим его тщательнее контролировать проводимые в школах исследования и опросы (что совершенно правильно).

Однако руководители Минобразования и тем более – его работники на местах и директора школ были напуганы. Кому охота подвергаться публичной травле за участие в новом деле, в необходимости и успешности которого ты сам не уверен?

Консервативную позицию заняла и официальная педагогическая наука в лице РАО, которая, как преемница бывшей Академии педагогических наук, несет прямую ответственность за многолетнее отставание страны в деле сексуального просвещения. При обсуждении этих вопросов на «круглом столе» и в Президиуме РАО весной 1997 г. выступления большинства академиков были не более конструктивными, чем речи священников. Академики сменили ссылки на моральный кодекс строителя коммунизма на апелляцию к православной морали и «национальным нравственно-этическим представлениям и традициям народов России», но их нежелание и неспособность смотреть фактам в глаза остались прежними. Указав на недостатки так называемого проекта ЮНЕСКО и предложив министерству приостановить его реализацию, Президиум РАО поставил задачу «выявления оптимальных форм и методов нравственного воспитания школьников, включающего элементы полового воспитания» (оппортунистическая формулировка начала 1960-х годов, в 80-е уже вводили курс этики и психологии семейной жизни). Правда, тогдашний президент РАО психолог А. В. Петровский недвусмысленно отмежевался от попыток клерикализации российской школы и возвращения к бесполой педагогике недавнего прошлого, но общий тон обсуждения был, безусловно, охранительным. Люди говорили, чего не надо делать, не предлагая ничего конструктивного.

Просидев и выступив на трех посвященных этой теме заседаниях РАО, я понял, что реального дела там не будет, его заменят пустые споры о соотношении «полового воспитания» и «сексуального просвещения». Попусту тратить время или идти на беспринципные компромиссы, вроде предложенной академиком Д. В. Колесовым замены права подростков на получение сексуальной информации «правом на незнание», я счел нелепым. В письме, переданном покойному В. В. Давыдову 12 апреля 1997 г., я поставил точки над i и откровенно сказал коллегам, что думаю (на заседаниях я выражался более резко):

Вице-президенту

Российской Академии Образования

В. В. Давыдову

Уважаемый Василий Васильевич, ознакомившись с постановлением Президиума РАО от 28 марта 1997 г., в котором задача сексуального просвещения школьников подменяется их нравственным воспитанием с «элементами полового воспитания», сообщаю Вам, что я не согласен с этим решением и не могу участвовать в созданных на его основе Проблемном совете и рабочей группе. Я не являюсь специалистом «по выявлению оптимальных форм и методов нравственного воспитания школьников», а формулировка об «элементах полового воспитания» отбрасывает нас к началу 1960-х годов.

Свою принципиальную позицию по этим вопросам я неоднократно высказывал как в РАО, так и в средствах массовой информации.

Почти все мои многолетние исследования в области сексологии, гендерных проблем, психологии, социологии, антропологии и истории сексуального поведения и сексуальной культуры осуществлялись вопреки официальной советской идеологии и вне государственных структур. Похоже, что в этой области мало что изменилось.

Если какие-либо государственные или общественные структуры наконец поймут, что этим нужно заниматься всерьез, на уровне XXI, а не XIX века, и востребуют мои профессиональные знания, я готов помогать им в качестве независимого эксперта.

Академик РАО, действительный член Международной Академии сексологических исследований

И. С. Кон

Москва, 11 апреля 1997 года.

С тех пор ни РАО, ни Минобразования по этим вопросам ко мне не обращались, хотя научно-теоретический журнал РАО опубликовал мою острокритическую статью о состоянии нашей сексуальной культуры (Кон, 2003 а). Свою позицию я подробно изложил в ряде газетных статей, включая статью в «Известиях» «Не говорите потом, что вы этого не знали. Подростки и сексуальная контрреволюция» (Кон, 1997б).

Прошедшее время подтвердило мою правоту. В программных документах РАО за последнее десятилетие, даже специально посвященных здоровью подростков, сексуальное просвещение вообще не упоминается. В условиях эпидемии ВИЧ и ЗППП это молчание выглядит, мягко говоря, странно, но клерикализация российской науки и образования делает его вполне понятным.

Официальный обзор Американской академии педиатрии гласит:

«При отсутствии сексуального образования дома и в школе главным источником информации для многих подростков стали различные формы медиа. Эта информация часто неточна, не соответствует возрасту и вводит в заблуждение. Кроме того, ранняя открытость подростков сексуальному контенту медиа коррелирует с более ранним вступлением в сексуальные связи» (American Academy of Pediatrics, 2009).

В России положение гораздо хуже, чем в США, но РАО только принимает пафосные декларации, осуждающие секс и эротику на ТВ.

Отношение к сексуальному просвещению важно не только само по себе, но и как проверка общества на терпимость и демократизм. Российская демократия этой проверки не выдержала. Серьезной политической «битвы» вокруг сексуального образования, в сущности, не было. То, что сексуальность – важная часть культуры и что от нее во многом зависит состояние здоровья населения, российским либералам и демократам конца XX в. было так же непонятно и безразлично, как их предшественникам начала 1900-х годов. Ни демократическое «Яблоко», ни либеральный Союз правых сил не заняли четкой политической позиции в этих вопросах. «Больно тема какая-то склизкая, не марксистская, ох, не марксистская…»

В 1991 г. «Московские новости» не напечатали специально для них написанную статью с анализом свежих данных опроса общественного мнения, предоставленных мне директором ВЦИОМа Юрием Левадой, которые свидетельствовали о провале начатой КПСС антисексуальной истерии и показывали расстановку классовых сил в этом вопросе. Я смог напечатать этот материал только шесть лет спустя в книге «Сексуальная культура в России». В 1994 г. «Известия» не опубликовали заказанную и принятую редакцией статью «Секс как зеркало русской революции»; редакция почему-то считала, что статья с таким названием предназначена для раздела «Частная жизнь» (!), который был перегружен. После долгих проволочек статью напечатала «Неделя» (Кон, 1994), но там ее никто не заметил. Между тем тогда обсуждение этих политических вопросов было своевременно, а в декабре 1997 г., когда те же «Известия», но уже с другим редактором, напечатали мою статью «Не говорите потом, что вы этого не знали. Подростки и сексуальная контрреволюция» (Кон, 1997б), это было уже размахивание кулаками после драки.

За редкими исключениями, демократические журналисты и политики не поняли или не захотели понять, что крестовый поход против сексуального просвещения, начатый