Волчья мельница - Мари-Бернадетт Дюпюи

за Николя, моим сводным братом. Этьенетта злоупотребляет моим терпением, но я молчу. Для меня мальчишки — смысл жизни.

Клер остановила коляску перед бакалеей. Мадам Ригорден, которой низкое, в тяжелых тучах небо действовало на нервы, уже зажгла керосиновую лампу с красивым фарфоровым абажуром. Мягкий желтый свет отражался в стеклянных банках и лакированном дереве прилавка, над которым высилась витрина с сырами, брикетами сливочного масла и колбасами.

— Я на минутку! — сказала Клер своему спутнику. — Идем, Фостин! Выберешь себе конфету!

Молодая женщина вошла в магазин с девочкой на руках. Базиль улыбнулся. На него накатила мучительная ностальгия. Спокойствие местечка, липы на центральной площади, светлый, гармоничный фасад церкви… Он словно перенесся в давнее прошлое. Марианну Жиро он впервые увидел возле мастерской бондаря. Миниатюрная и энергичная, она шла по улице. Сам он, купив хлеба и табака, прогуливался по центру Пюимуайена. Их взгляды встретились. Между зрелой женщиной, несчастной женой домашнего тирана, и давно лишившимся всех иллюзий анархистом возникло непреодолимое влечение. Она поздоровалась первой. Он приподнял шляпу. После они еще сколько-то раз пересекались, не смея заговорить. Должно быть, Марианна навела о нем справки, потому что однажды, в ярмарочный день, она все-таки подошла к нему. Спросила, правда ли, что он — бывший школьный учитель, и сообщила, что у нее в Понриане прекрасная библиотека. И она может дать ему что-нибудь почитать…

Старику почудилось, он слышит ее нежный голос… Он вздрогнул. Ну конечно, это Клер его зовет!

— Базиль, ты задремал? Я немного заболталась с мадам Ригорден. Прости, ты ведь так устал! Посмотри-ка сюда!

Она указала глазами на Фостин. Девочка обнимала дешевую куклу в шерстяном платьице. Туловище у куклы было матерчатое, набитое опилками, голова — из расписанного папье-маше, с нарисованными круглыми глазами и ртом. Но все равно игрушка была симпатичной.

— Видел бы ты ее перед этой куклой! Как Фостин ее хотелось! Зато теперь она отвлечется.

Лицо Клер светилось радостью и глубочайшей добротой. То, что она готова вот так, всей душой, любить и заботиться о чужом ребенке, растрогало Базиля, чье старое сердце претерпело немало суровых испытаний.

— Клеретт, милая! — вздохнул он. — Знаешь ли ты, что сияешь, как звезда в ночи? Моя путеводная звезда… Знаю, это дешевая лирика, но сейчас у тебя было такое лицо, такое…

Короче, когда ты рядом, я снова начинаю верить в хорошее в людях!

Он замолчал, потому что в горле от волнения встал комок. Клер взяла его за руку:

— Едем скорее на мельницу! Я одна занимаюсь домом. Ну, не совсем одна, с Раймондой и Матье. Папа с Этьенеттой живут над общей комнатой, где раньше были комнаты Гийома Данкура.

— А что ваш жилец, археолог? Еще не переехал?

— Нет. Кажется, его изыскания в самом разгаре. Он умный, начитанный. Вы обязательно поладите! Но в последнее время я редко его вижу.

На том и порешили. В этот раз Фостин, увлеченная игрушкой, согласилась сесть с Базилем. Рокетта резво побежала по дороге, пронзительным ржанием призывая своего товарища по конюшне. Выехав на дорогу вдоль скал, они услышали ответное ржание Сириуса.

— Это мой конь, — пояснила молодая женщина. — Настоящий красавец! Белый как снег! Мне его подарил в свое время Фредерик. Я приучаю его понемногу ходить в упряжи, но для города, думаю, он еще слишком нервный.

Завидев мельницу, молодая женщина испытала не только облегчение, но и некоторую тревогу. Здесь ее гости будут в безопасности, у нее под крылом, но и объяснение с отцом неизбежно. Мэтр Руа должен знать правду.

Раймонда поджидала возвращения хозяйки. Когда коляска въехала во двор, она бросилась к конюшне. Приветливо и с любопытством девушка смотрела на гостей.

— Здравствуйте, мсье! — вежливо поздоровалась она с Базилем. — Мадам, я натопила в комнате и сварила кукурузную кашку с медом — вы говорили о маленьком ребенке. Ой! Какая же она хорошенькая! А сколько ей лет?

Девочка с интересом смотрела на Раймонду.

Жизнь крошки в последние дни нельзя было назвать ни спокойной, ни счастливой, и в присутствии Клер и Раймонды, с их ласковыми голосами и улыбчивыми лицами, она буквально расцвела. Даже Базиль, которого она очень любила, бранил ее в поезде.

— Ее зовут Фостин, — буркнул старик. — И ей чуть больше двух лет. Мать девочки умерла четыре дня назад.

Клер нахмурилась. Ответ Базиля показался ей слишком грубым. Она взяла Фостин на руки и перенесла через усеянный лужами двор.

— Думаю, мой друг Базиль нуждается в покое и отдыхе, — сказала она, словно бы извиняясь.

* * *

В послеполуденное время дом был, как обычно, практически пуст. Матье играл в кубики на выдраенном до блеска плиточном полу. Рядом с ним лежал Соважон. Клер ввела Фостин в кухню, держа ее за руку.

— Матье! — позвала она.

Мальчик встрепенулся, вскочил на ноги. Кинулся навстречу старшей сестре, но, увидев малышку, замер.

— Какая маленькая! — воскликнул он. — Она будет жить с нами?

— Да, какое-то время. Не обижай ее, пожалуйста! Она правда еще очень мала!

Пришел черед волка-полукровки знакомиться с гостьей. Его голова с белой отметиной возвышалась над макушкой Фостин. Он с минуту смотрел на нее своими золотистыми любопытными глазами, потом лизнул теплым языком в лицо. И тут случилось нечто, о чем в доме потом вспоминали месяцами: Фостин расхохоталась. Это было похоже на перелив волшебных бубенцов. Показывая свои крохотные, белые как жемчуг зубки, дитя, обиженное судьбой, смеялось снова и снова.

Соважон упал брюхом вверх, подставил девочке горло. Так он показывал полную покорность этому хрупкому белокурому созданию.

— Вы такое видели? — вскричала Клер. — Волк, который любит детей!

Даже Базиль заулыбался. В этот момент из кладовой вышел Леон с бочонком на плече.

— А, мадмуазель Клер! Я вас жду. Надо что-то вам рассказать!

Тон у парня при этом был какой-то странный.

— Пожалуйста, только не сейчас! — попросила Клер. — Закончи свои дела и возвращайся.

Молодая женщина не знала, куда бежать. И десяти минут не прошло, как она устроила Базиля в своей спальне, принесла ему горячего кофе и печенья. Раймонда подняла наверх сумку «мсье», как если бы это было ее повседневным занятием. Потом они вместе усадили детей за стол полдничать.

— Раймонда, покорми, пожалуйста, Фостин кашей. Ты, Матье, уже взрослый и справишься сам. Вот твои тартинки с маслом!

Клер поблагодарила служанку легким поглаживанием по волосам и вышла. Прохлада и вновь начавшийся мелкий дождик подействовали на нее благотворно. Она сняла жакет и пошла к пристройке, где ее ждал Леон. Парень всхлипывал, с трудом сдерживая по-детски горькие слезы.

— Что с тобой? — встревожилась Клер.

— Пока вас