Щепки плахи, осколки секиры. Губитель максаров - Юрий Брайдер

Вновь ставшему сиротой, вырванному из привычной обстановки, мальчишке на первых порах пришлось туго.

Мастерская, в которой он оказался, со всех сторон была окружена неприступной каменной стеной, а порядки здесь царили не менее суровые, чем на каторге. Старшие товарищи по несчастью даже намекали Окшу, что тот, кто однажды оказался в этом каменном загоне, уже никогда не увидит волю. И все потому, что здесь изготовляли и ремонтировали самые совершенные виды оружия, в том числе и знаменитые клинки максаров.

Мастера, причастные к этим тайнам, становились как бы почетными пленниками. Они могли вдоволь есть и пить, носить на досуге самые роскошные одежды, даже развлекаться с приходящими подругами, однако территория мастерской оставалась тем единственным местом, где им позволено было жить. Даже скончавшись, они уходили в эту землю, сплошь пропитанную кислотами и солями.

По мастерской без устали шастали соглядатаи, специально созданные максарами для этой цели. От их взгляда не могла ускользнуть никакая мелочь, слух различал малейший шепот, а мозг не имел свойства забывать.

Водились тайные осведомители и среди своих братьев-жестянщиков, но это было опасное ремесло – подозреваемым в стукачестве заливали глотку расплавленным оловом, благо его здесь было предостаточно.

У Окша еще не успели вырасти волосы в паху и под мышками (голову он по-прежнему стриг наголо, ссылаясь на хронический колтун), а ему уже было известно, что все сущее в этом мире состоит из ничтожно малых частиц разного свойства, которые, в свою очередь, тоже не являются чем-то неделимым.

Он узнал природу излучений как видимых, так и недоступных взору, научился отличать друг от друга сотни минералов, составлять сплавы с заранее заданными качествами, резать алмазы, намертво соединять железо с фарфором, шлифовать оптические стекла и точить детали, умещавшиеся на срезе человеческого волоса. Постепенно ему становилось все более понятным, какие именно силы питают оружие максаров.

Левая рука Окша по-прежнему бездействовала, но он прекрасно управлялся и одной правой. Мастера поручали ему самую тонкую и ответственную работу, а старший из них однажды даже похвалил бойкого мальчишку. Другого такого случая в мастерской припомнить не могли.

Став лучшим из подмастерьев, Окш неожиданно сбежал, проявив при этом удивительную сноровку и смекалку.

Ограду он преодолел средь бела дня, весьма оригинальным, хотя и небезопасным способом – по воздуху. Вместо катапульты Окш использовал систему противовесов, которая приводила в действие большой механический молот, а падение смягчил при помощи огромного полотняного зонта, раскрывшегося в самой высокой точке полета.

Все было точно рассчитано (стража в этот момент находилась совсем в другой стороне) и скрупулезно подготовлено (место своего приземления он присыпал таким едким веществом, что соглядатаи, способные при помощи целого букета изощренных чувств отыскать иголку в стоге сена, на долгий срок лишились и зрения, и обоняния).

Скорее всего мальчишка добился бы поставленной цели, но его сгубила досадная случайность, этот вечный бич всех тщательно продуманных предприятий.

Несколько жителей соседнего поселка отправились на охоту, и их собака заинтересовалась норой, где мальчишка собирался отсидеться до окончания поисковых мероприятий. Воспылав желанием добыть неизвестного зверя, охотники раскопали нору, и один из них по одежде опознал в Окше беглого оружейника, за поимку которого уже было назначено солидное вознаграждение.

Мальчишка сопротивлялся так отчаянно, что трое здоровенных мужчин еле скрутили его. Сразу после насильственного водворения беглеца на прежнее место началось следствие. В Окше подозревали шпиона, вознамерившегося похитить тайну смертоносных клинков. Оставалось только выяснить, кому именно он служит и кого имеет в пособниках.

Во время первого допроса мальчишка упорно твердил, что никому не хотел причинить зла, а сбежал исключительно по той причине, что решил спасти собственную жизнь.

– Разве тебе здесь кто-нибудь угрожал? – вкрадчиво поинтересовался старший мастер, тот самый, что однажды похвалил Окша.

– Никто, – ответил тот.

– Ты боялся получить смертельное увечье во время работы? – продолжал допытываться старший мастер.

– Нет.

– Ты заболел от воздействия едких испарений?

– Тоже нет.

– Тогда в чем же дело? Объясни.

– Не могу… Все, кто находится здесь, скоро погибнут. И смерть их будет страшна.

– Откуда ты узнал это?

– Ниоткуда. Я просто чувствую.

– Ну, хорошо. – Старший мастер переглянулся с лекарем, в задачу которого входило наблюдение за состоянием психики оружейников. – Ответь, откуда эта смерть грозит нам, изнутри или снаружи?

– Снаружи, – ответил мальчишка без промедления.

– Что же ты тогда предлагаешь? – скептически улыбнулся старший мастер. – Усилить охрану? Раздать оружие всем свободным от работы? Построить еще одну стену? Вырыть глубокий ров?

– Я ничего не предлагаю, – в словах мальчишки сквозила печаль, вполне вероятно, что и искренняя. – У вас нет таких средств, чтобы предотвратить беду. Ради собственного спасения вам нужно рассеяться по стране. Забиться в самые укромные уголки. Затаиться. Сменить одежду, внешность, ремесло… Хотя и это вряд ли поможет.

Тут уж удивились не только старший мастер и лекарь, но и все, кто присутствовал при допросе. Ну и малец! Вот так сказанул! Это надо же: немедленно бросить удобное жилье, выгодную работу, добрых приятелей и разбежаться в разные стороны! Кому это нужно? Да и кто нас отсюда отпустит? Ведь что ни говори, а мастерская находится под негласным покровительством могущественных максаров. Они-то прекрасно понимают, что клинки действуют только до тех пор, покуда живы их создатели. Нет, уморил нас этот сопляк! Или у него что-то не в порядке с головой, или это еще тот хитрец!

Окш не изменил своих показаний и под пыткой, которую производило одно из самых жутких максаровских созданий – человек-палач, заменявший собой и виселицу, и гильотину, и костоломку. Даже пыточный инструмент этому страшилищу был не нужен. Он сам с головы до ног являлся одним огромным пыточным инструментом – живая груда когтей, шипов, клыков…

После допроса Окша отвели в помещение, специально предназначенное для таких неблагодарных скотов, как он.

Мрачный сводчатый подвал, в котором раньше варили селитру, был разгорожен на отдельные клетки решетками. Все тут, казалось, сделано на века: стены и своды сложены из огромных каменных блоков, вмурованные в них железные прутья, каждый толщиной с руку, отстояли друг от друга всего на расстояние пяди, а замки представляли столь тяжелые и сложные устройства, что те клетки, ключи от которых оказались сломаны или утеряны, так больше никогда и не открывались.