История христианской Церкви Том II Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.) - Филип Шафф

Иринея считают непоследовательным, потому что он выступал сторонником всех трех теорий или, по крайней мере, колебался между ортодоксальным мнением и теорией уничтожения. Он отрицает, как и Иустин Мученик, обязательное и неотъемлемо присущее душе бессмертие; бессмертие так же зависит от Бога, как и поддержание жизни вообще[1189]. Излагая же апостольское правило веры, он упоминает вечное наказание, а в другом месте заявляет как о несомненной истине, что «вечный огонь уготован грешникам», ибо «Господь открыто утверждает, и другие Писания доказывают» это[1190]. Ипполит одобряет эсхатологию фарисеев в отношении воскресения, бессмертия души, суда и уничтожения мира в огне, вечной жизни и «вечного наказания»; в другом месте он говорит о «безрадостном виде мрачного Тартара, куда не проникает ни луча света от сияющего Слова»[1191]. Согласно Тертуллиану, грядущее наказание «будет продолжаться не долгое время, но вечно»[1192]. К его чести, он утверждает, что ни один невинный человек не может радоваться наказанию виновных, насколько справедливым бы оно ни было, но, скорее, будет печалиться. Киприан считает, что страх перед адом — единственное основание для страха перед смертью для любого человека, что мы должны постоянно помнить о страхе Божьем и вечной каре, забывая о страхе перед людьми и кратком страдании[1193].

О том, что подобное верование было распространено среди христиан в целом, свидетельствует Цельс, сообщающий, что языческие жрецы так же, как они, угрожают «вечной карой» и что это единственная несомненная истина, так как и те и другие провозглашают ее с равной уверенностью[1194].

II. Окончательное уничтожение грешников устраняет из Божьей вселенной всяческое несогласие ценой отказа от природного бессмертия души — на том основании, что грех в конечном итоге губит грешника, то есть последний сам обрекает себя на погибель.

Эта теория приписывалась Иустину Мученику, Иринею и другим лицам, верившим лишь в относительное бессмертие, которым можно пренебречь; но, как мы только что видели, их высказывания в пользу вечного наказания слишком ясны и решительны, чтобы согласовываться с тем выводом, который они могли бы сделать из своих представлений о душе.

Однако Арнобий, похоже, верил в уничтожение; ибо он говорит о душах, «поглощенных и сожженных» или «низвергнутых и превратившихся в ничто, исчезающих в бессилии вечного уничтожения»[1195].

III. Апокатастасис, или возвращение всех разумных существ к состоянию святости и счастья. Теоретически это решение проблемы греха кажется наиболее удовлетворительным, оно обеспечивает совершенную гармонию творения, но нарушает принцип свободы воли с предполагаемым правом сопротивляться и игнорирует ожесточающую природу греха и постоянно возрастающую трудность покаяния. Если обращение и спасение в конечном итоге обязательны, они утрачивают свой моральный характер и моральную цель.

Первым среди христиан сторонником идеи всеобщего спасения был Ориген. Он учил, что в конечном итоге святость всех людей будет восстановлена, но делал это скромно, в виде теоретического предположения, а не догмы, в своем раннем труде De Principiis (написанном до 231 г.). На Западе этот труд известен в вольном переложении Руфина (398)[1196]. В более поздних его произведениях мы встречаем лишь слабые следы данной теории: по–видимому, его взгляды изменились, и он исключил сатану из конечного покаяния и спасения, что лишает теорию смысла[1197]. Эта его теория вступает также в противоречие с другой его теорией, об обязательной для свободной воли изменчивости и постоянной смене падений и искупления[1198].

Всеобщему спасению (в том числе и сатаны) явно учил Григорий Нисский, великий мыслитель из школы Оригена (умер в 395), а также, с экзегетической точки зрения, выдающиеся антиохийские богословы Диодор Тарсийский (умер в 394), Феодор Мопсвестийский (умер в 429) и многие епископы–несториане[1199]. На Западе среди современников Августина было, по его словам, «множество тех, кто не верит в вечное наказание». Но взгляды Оригена были опровергнуты Епифанием, Иеронимом и Августином и наконец осуждены как одно из оригеновских заблуждений при императоре Юстиниане (543)[1200].

С тех пор универсализм, или теория всеобщего спасения, стал считаться ересью, но в протестантских церквях к нему относятся терпимо, как к частному теоретическому мнению или проявлению милосердной надежды[1201].

§158. Хилиазм

Corrodi: Kritische Geschichte des Chiliasmus. 1781. 2nd ed. Zürich 1794. 4 vols. Весьма неудовлетворительно.

Münscher : Lehre vom tausendjährigen Reich in den 3 ersten Jahrh. (in Henke's «Magazin», VI. 2, p. 283 sqq.).

D. T. Taylor: The Voice of the Church on the Coming and Kingdom of the Redeemer; a History of the Doctrine of the Reign of Christ on Earth. Пересмотрено Hastings. 2nd ed. Peace Dale, E. I. 1855. Премилленарий.

W. Volck: Der Chiliasmus. Eine historischexeget. Studie. Dorpat 1869. Милленарий.

A. Koch: Das tausendjährige Reich. Basel 1872. Милленарий, спорит с Хенгстенбергом.

С. Α. Briggs: Origin and History of Premillennarianism. В «Lutheran Quarterly Review», Gettysburg, Pa., April, 1879. 38 страниц. Амилленарий, в связи с «Пророческой конференцией» премилленариев, состоявшейся в Нью–Йорке в ноябре 1878 г. Обсуждает учение доникейской эпохи.

Geo. Ν. H. Peters: The Theocratic Kingdom of our Lord Jesus, the Christ. N. York, объявлено к публикации в 3 т. 1884. Премилленарий.

Полной критической истории нет, но противоречивых и благочестивых произведений на эту тему очень много, особенно на английском языке. Мы упомянем следующие. 1) Со стороны милленариев (которые придерживаются очень разных оттенков мнения), а) Английские и американские богословы: Jos. Mede (1627), Twisse, Abbadie, Beverly T. Burnet, епископ Newton, Edward Irving, Birks, Bickersteth, Horatio и Andrew Bonar (два брата), Ε. В. Elliott (Horae Арос), John Cumming, декан Alford, Nathan Lord, John Lillie, James H. Brooks, E. R. Craven, Nath. West, J. A. Seiss, S. H. Kellogg, Peters, а также труды адвентистов, ирвингиан и плимутских братьев, б) Немецкие богословы: Spener (Hoffnung besserer Zeiten), Peterson, Bengel (Erklärte Offenbarung Johannis, 1740), Oetinger, Stilling, Lavater, Auberlen (Dan. and Revel.), Martensen, Rothe, von Hofmann, Löhe, Delitzsch, Volck, Luthardt. 2) Co стороны амилленариев. а) Английские и американские авторы: епископ Hall, R. Baxter, David Brown (Christ's Second Advent), Fairbairn, Urwick, G. Bush, Mos. Stuart (Revel.), Cowles (Dan. и Revel.), Briggs и т. д. б) Немецкие авторы: Gerhard, Maresius, Hengstenberg, Keil, Kliefoth, Philippi и многие другие. См. статьи «Millennarianism», автор Semisch, и «Pre–Millennarianism», автор Kellog, в Schaff–Herzog, vols. II, III., и приведенную там литературу.

Самая поразительная особенность эсхатологии доникейской эпохи — это явный хилиазм, или милленаризм, то есть вера в видимое правление Христа во славе на земле вместе с воскресшими святыми в течение тысячи лет перед всеобщим воскресением и судом[1202]. Это было не официальное церковное учение, выраженное в символах веры и формах богослужения, но распространенное мнение выдающихся учителей, таких как Варнава, Папий, Иустин Мученик, Ириней, Тертуллиан, Мефодий и Лактанций; в то время как Гай, Ориген, Дионисий Великий и Евсевий (а позже — Иероним и Августин) возражали против него.

Иудейский хилиазм был основан на неверном, плотском восприятии природы мессианского царства, буквальном истолковании пророческих символов и переоценке значения иудейского народа и святого города как центра этого царства. Он начал формироваться незадолго до появления Христа и вскоре после завершения Его служения сформировался в апокалиптической литературе, такой как Книга Еноха, Апокалипсис Варуха, Четвертая книга Ездры, Заветы двенадцати патриархов и Сивиллины пророчества. Его сторонниками были еретическая секта евионитов и гностик Керинф[1203].

Христианский хилиазм — это иудейский хилиазм, приобретший более духовную форму и нацеленный на второе, а не на первое пришествие Христа. Более того, в нем различаются два воскресения, одно до, а второе после тысячелетнего царства, и тысячелетнее царство Христа становится лишь прелюдией к Его вечному правлению на небесах, от которого его отделяет краткое промежуточное правление сатаны. Тысячелетнее царство ожидается не как логическое завершение хода истории, а как внезапное сверхъестественное откровение свыше.

Сторонники данной теории опираются на некоторые обещания Господа[1204], особенно на символический отрывок из Апокалипсиса, возвещающий тысячелетнее царство Христа на этой земле после первого воскресения и до сотворения нового неба и новой земли[1205].

В связи с этим преобладали всеобщие надежды на близкое возвращение Господа, хотя день и час этого возвращения были неизвестны и не представлялось возможности узнать их, так что верующие должны были постоянно сохранять готовность к нему[1206]. В течение всего периода гонений эта надежда служила неиссякающим источником ободрения и утешения среди страданий мучеников, орошавших кровью семя, которое принесло Церкви богатый урожай.