Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

— Меньше половины кронера за право есть за этим столом брать ну абсолютно невозможно…

Когда Масдай с великолепной четверкой поднялся в воздух, семеро магов на подручных летающих средствах уже поджидали их в воздухе.

Легкий ветерок нерешительно колыхал широкие плащи и низко опущенные капюшоны шестерых.

Седьмой при виде старика капюшон откинул, сдержанно улыбнулся и скупо помахал рукой.

— Я амулеты уже раздал! — крикнул он со своего зависшего в опасной близости над памятником Бруно Багинотскому куска забора.

— Проинструктировал?.. — нетерпеливо уточнил Адалет.

— Да! — тут же отозвался Огмет. — Теперь всё пойдет как по маслу, я уверен!..

— Хорошо, вылетаем на точки!.. Без моей команды амулеты не доставать и не активировать!.. — с таким выражением лица, как будто семеро магов только что заявили о намерении срочно сделать именно это, потребовал старик.

— Мы в курсе! — слегка раздраженно отозвался Огмет.

— Масдай, вперед, — игнорируя и ученика, и его раздражение, постучал по мохеровой спине чародей, устраиваясь по-тамамски, с амулетом в одной руке и придерживая другой посох поперек коленей.

Но, прежде чем ковер успел выполнить приказ, по густой шерсти, выбивая пыль и задохнувшуюся моль, захлопал Иван.

— Масдай, по дороге заскочим еще в во-о-о-о-он тот домик, ладно?

— Это еще зачем? — сердито поинтересовался не ковер, но волшебник.

— За Гуго, — умоляюще глянул на старика царевич. — Я ему вчера обещал, что если снова соберемся охотиться на тварей тумана, то его возьмем обязательно.

— И зачем надо было заставлять мальчика?..

— Я не заставлял, — испуганно вскинул ресницы Иванушка. — Он сам захотел!

— А перед Эльмой он, по-твоему, должен был сказать, что если мы снова когда-нибудь соберемся поохотиться на тварей тумана, то его имя и адрес должны выкинуть из памяти тут же? — усмехнулась Серафима, но спорить не стала, и Масдай легким осенним листком ловко спланировал прямо в крошечный дворик юной четы.

Не успевшего опомниться Гуго Олаф одной левой сгреб на ковер вместе с прикрытым крышкой ведром, ковер мигом взмыл в голубое весеннее небо и помчался догонять Огмета и его команду.

На назначенную планом Адалета точку — самую ближнюю к городу — они прибыли уже минут через двадцать.

Маг-хранитель сидел спокойно и бесстрастно, закрыв глаза и словно медитируя.

Лукоморцы и конунг стояли во весь рост и пытались разглядеть в туманном далёко других истребителей теней.

Гуго, бледный и взъерошенный, сидел крепко обнявшись со своим ведром и не сводил взгляда с почти не видимого в утренней дымке, добротно приправленной всепогодной волшебной мглой, родного города.

Далеко под ногами пульсировал нечистыми клубами мутный туман, словно предчувствуя скорую кончину. Где-то глубоко сквозь него то и дело проплывали, огибая друг друга, бесформенные черные пятна разной величины, одно больше другого.

— До сих пор не пойму, как мы напоролись только на трех… — дивясь, будто секретам мирозданья, оторвал взор от спрятавшегося за горами горизонта и покачал лохматой рыжей головой конунг.

Остальные, не находя рационального ответа, лишь согласно кивнули.

Выражение лица мага-хранителя к громким и длительным беседам (Громче самого тихого шепота и длиннее одного слова), мягко говоря, не располагало, и едва начавшийся разговор быстро скончался естественной смертью.

Через час сосредоточенно уставившийся куда-то в глубину то ли души, то ли сознания, безмолвный и грозный волшебник встрепенулся и сам себе что-то буркнул под нос.

— Маски… наде-вай!.. — прошептала, опасаясь потревожить концентрацию старика, Серафима, первая последовала своей команде, и с замиранием сердца уставилась на чародея: что будет дальше?..

А дальше было всё просто и неинтересно.

Адалет внезапно поднялся, выпрямился гордо во весь рост, нацепил висевшую наготове на груди черную материю, пропитанную травами и заклинаниями, проворно извлек мгновенно вспыхнувший переливчатым сине-багровым светом амулет из защищавшей его напоённой магией ткани и высоко поднял над головой.

Заключительные слова заготовленного ночью заклинания вылетели в лазурное небо Багинота на одном дыхании, и в мгновение ока амулет выстрелил свои и поймал чужие нити ворвавшейся в мир из оккультных планов волшебной, неодолимой сети, нити ослепительные, тонкие и прочные, как раскаленная вольфрамовая паутина.

Сети Агграндара.

С тихим шипением напрягшееся, напружинившееся мгновенно огненное кружево отделилось от камня Адалета и амулетов невидимых отсюда волшебников и молчаливым призрачным возмездием опустилось на ожесточенно-отчаянно взметнувшуюся к ковру мглу, методично и бесстрастно разрезая ее, рассекая, расчленяя на мелкие частички и кусочки. И там, где оно опускалось, взлетали, выплескивались к испуганно отпрянувшему голубому небу клочья и вихри черных, как душа предателя и таких же смрадных хлопьев, смешанных с гниющей грязной мутью тумана.

Жуткие тени панически метались в разлагающейся мгле меж пламенеющих нитей, стараясь увернуться, вырваться, спастись, но, куда бы они ни кинулись, везде натыкались или на новые нити, испепеляющие их на месте, или на безжалостно сжигающие раздутые черные туши солнечные лучи.

И там, где последние обреченные твари распадались на сажу и зловоние, туман начинал редеть и рассеиваться на глазах, обнажая испещренные черными, словно выгоревшими пятнами, как какой-то немыслимой паршой, болезненно-бледные поля и пастбища спасенного Багинота.

В полчаса всё было кончено.

Выдохнув в изнеможении и выронив потухший и потерявший блеск и цвет амулет на нервно вздрогнувшую спину Масдая, Адалет устало опустился, почти упал на колени и обессиленно склонил седую голову на грудь.

— Ваше премудрие?.. Адалет?.. — обеспокоенно бросился к нему Иванушка. — Вам плохо?..

— Тихо… пройдет… помолчите… минут двадцать… — с усилием выдавил маг, не меняя позы.

— Возвращаемся? — еле слышным шерстяным шепотом предложил Масдай.

— Нет… ждем их здесь… — слабо выдохнул старик и снова застыл.

— Тогда…

— Тс-с-с-с!!! — грозно сверкнул очами отряг, и на полчаса в небе Багинота воцарилось почтительное молчание.

— Невероятно… — первым осмелился нарушить воцарившееся благоговейное молчание Иванушка через тридцать минут, кивком головы указывая на быстро расчищающийся под ногами ландшафт.

— Сама не видела — не поверила бы… — уважительным шепотом сообщила Серафима.

— Снова убеждаюсь, что магия — страшная сила, — горячо поддержал их Олаф. — Почти как топор номер двенадцать…