Денежные короли. Эпическая история еврейских иммигрантов, преобразовавших Уолл-стрит и сформировавших современную Америку - Daniel Schulman

и немецким финансовым атташе по имени Генрих Альберт, который служил в качестве казначея для тайных операций Германии в Америке. Взносы на кампанию Красного Креста Дернбурга на самом деле помогали финансировать пропагандистские мероприятия.)

Хотя Kuhn Loeb отказалась помочь Дернбургу в его финансовой миссии, по крайней мере в том объеме, в котором он хотел, есть основания полагать, что до вступления США в войну фирма и ее прогерманские партнеры помогали Дернбургу другими способами, в том числе выступая в качестве посредника для передачи закодированных сообщений, которые передавались между Дернбургом и германским министерством иностранных дел. В одном из первых военных актов Англия стремительно изолировала Германию, перерезав подводные кабели, связывавшие ее с Северной Америкой. Это заставило Дернбурга придумывать более творческие способы связи со своим правительством. Сверхсекретный меморандум, датированный двумя неделями после начала войны, объясняет созданную им систему. Секретные сообщения от Дернбурга в Нью-Йорке направлялись представителю M.M. Warburg в Амстердаме, который, в свою очередь, пересылал их Максу в Гамбург. Затем Макс пересылал эти сообщения в Берлин. В меморандуме Kuhn Loeb указан как один из "передатчиков" в этой коммуникационной цепи. Как минимум в одном случае Феликс передал Дернбургу сообщение, которое было скрыто в переписке с женой Макса, Алисой.

Связь Феликса с Дернбургом вызвала споры в конце 1914 года, когда он пригласил немецкого чиновника быть почетным гостем на ужине, организованном Еврейской ассоциацией молодых людей. "Доктор Дернбург де-факто, а я полагаю, и де-юре, является официальным представителем германского правительства, на которого возложена миссия представить американской общественности немецкую версию военных действий", - неодобрительно писал Феликсу нью-йоркский раввин по имени Дэвид де Сола Пул. "Приглашение любого такого человека было бы вторжением в наш нейтралитет. Как американцы, и особенно как американские евреи, мы должны сохранять нейтралитет без всяких подозрений". Луис Маршалл обратился непосредственно к Шиффу, попросив банкира поговорить с его зятем о приглашении Дернбурга. В тот же день Феликс сообщил Дернбургу, что ужин отменяется, написав: "Мне очень жаль, что молодые люди не будут иметь возможности послушать вас".

Британский посол в США Сесил Спринг Райс настороженно наблюдал за Дернбургом, подозревая его в связях с ведущими еврейскими банкирами, особенно с Шиффом и Кун Лоэбом. "Дернбург и его команда постоянно работают, и немецкие еврейские банкиры сплоченной фалангой идут к нашему уничтожению. Одна за другой они завладевают главными нью-йоркскими газетами", - жаловался он коллеге-дипломату, распространяя ложный слух о том, что Шифф - "заклятый еврей и особый ставленник императора" - "практически приобрел" "Нью-Йорк таймс". Немецко-еврейская кабала, утверждал Спринг Райс, распространилась и на Вашингтон, где Пол Варбург "практически контролирует финансовую политику администрации". Вести дела с Варбургом, писал он, "все равно что вести переговоры с Германией".

Антисемитские выпады загрязняли оценку Спринг Райс, но не было сомнений в том, что Германия тратила значительные силы на манипулирование американско-еврейским общественным мнением, особенно пытаясь использовать коллективное презрение к России. В сентябре 1914 года трио сионистов прибыло в Нью-Йорк, чтобы возглавить эту часть операции влияния, их миссия заключалась в "распространении благоприятного мнения о Германии в еврейской прессе Северной Америки и в финансовых кругах", согласно служебной записке, направленной высокопоставленному чиновнику германского министерства иностранных дел. Лидером этой делегации был Исаак Штраус, происходивший из мюнхенской банковской семьи. "Сплетни облекали его в романтику и таинственность", - вспоминал один знакомый. "О нем говорили, что он был каким-то немецким магнатом, во что вполне можно было поверить, видя его щедрые траты. Он был привлекательным джентльменом и вскоре привязался к каждому сионисту в Нью-Йорке, поскольку сам был самым ярым сионистом". Компаньонами Штрауса были Артур Мейеровиц, сотрудник пароходной компании Альберта Баллина North German Lloyd (которая обеспечивала прикрытие немецких агентов в Америке), и Самуэль Меламед, журналист русского происхождения.

К середине октября Штраус доложил Генриху Альберту, немецкому финансовому атташе, что "манипуляции с еврейской прессой в Америке, ранее случайные, теперь превращены мной в регулярную систематическую информационную службу и организованы на прочной основе". В годы работы Штрауса в США Альберт выделил ему внушительный бюджет в размере до 5 миллионов долларов для финансирования его деятельности. Часть этих средств, вероятно, использовалась для тайных инвестиций в еврейские издания, в том числе в Der Tog ("День"), влиятельную ежедневную газету на идиш, созданную осенью 1914 года под редакцией еврейского журналиста Германа Бернштейна. В одном из писем Бернштейну Штраус назвал Der Tog "нашей газетой". Позже Штраус основал свой собственный еженедельный журнал под названием The American Jewish Chronicle. Редактируемое Меламедом, это периодическое издание было частым источником сионистской агитации.

В первые месяцы своей работы в американской пропаганде Штраус изложил свою стратегию в пространном меморандуме, в котором объяснил:

Влияние на немецкое дело среди евреев Америки должно начинаться с отдельной позиции для эмигрировавших восточных евреев и "немецких" евреев. Первые располагают обширной прессой, тираж которой только в Нью-Йорке составляет около миллиона экземпляров, а также многочисленными периодическими изданиями всех видов. Эта пресса в большинстве своем выходит на идише... и даже на иврите. Благодаря высокому уровню образования среди восточных евреев, пресса доходит даже до самых бедных людей и имеет большое влияние. У "немецких" евреев также есть ряд периодических журналов, выходящих на английском языке, но в целом можно сказать, что влияние прессы в их кругах не очень велико из-за дифференцированных индивидуальных интересов высших классов и их более тесных связей с американской средой.... Для того чтобы повлиять на восточное еврейство, нужно в первую очередь ориентироваться на прессу, а для влияния на "немецких" евреев предпочесть более личные контакты с отдельными влиятельными лицами и организациями.

Ни один человек не обладал таким влиянием на американских евреев, как Якоб Шифф. Штраус и Мейеровиц, прибывшие в Соединенные Штаты с рекомендательным письмом от старшего брата Якоба, Филиппа, не теряли времени на установление контактов с финансистом. "После нескольких конференций, которые мы провели с мистером Шиффом, - сообщал Штраус, - банкир согласился организовать для него аудиенцию с лидерами Американского еврейского комитета, которые собрались 8 октября 1914 года в офисе Kuhn Loeb. Как только ему предоставили слово, Штраус вспоминал: "Я отметил, что война создала совершенно новые условия, в которых теперь необходимо рассматривать еврейский вопрос". Он сказал Шиффу и другим членам AJC, что "в Германии с самого начала войны существует твердое намерение решить большое количество исторических социальных проблем", и, по его словам, немецкое правительство теперь отдает "высший приоритет" еврейскому равноправию как в пределах своих границ, так и на удерживаемой Россией территории на востоке, в нынешней Польше, которую Германия надеялась завоевать. Суть его послания: