Истории пестрых народов Урала и Зауралья. В поисках связующих нитей. 140-летию П. П. Бажова посвящается - Михаил Прокопьевич Ермаков

молодых же перебросили служить в другие лагерные посёлки, а пенсионеры ещё многие оставались жить в Заречном..

Людмила Репина (Казанцева) пишет: «Моя мама, Мария Федотовна Казанцева, наверное, была последняя жительница Заречного (см. рис. 12.125). У неё был частный дом, после её отъезда, в этом доме жил какой-то приезжий».

В настоящее время М.Ф. Казанцева живёт в селе Таборы, рассказывала своей дочери Людмиле Казанцевой о том, что приехала бригада мародёров из г. Тюмени, и начала грабить посёлок, и квартиры, школы, казармы, штаб батальона. В бараках жилой зоны – вырывали электропроводку вместе с выключателями и розетками. Не брезговали ничем! Собирали медный и алюминиевый металлолом и увозили на катерах в Тавду, а дальше по дороге в Тюмень.

В посёлке Заречном в настоящее время строения ещё сохранились, но разрушаются все дома, школа, штаб, казарма для охраны солдат, бараки жилой зоны, и другие сооружения. На лесобирже ещё сохранился заброшенный «козловой» кран, и кран на гусеничном ходу (см. рис. 12.126, 12.127).

В частном секторе в настоящее время ещё старики остались, не все покинули родной посёлок, весной до поздней осени приезжают многие дачники из Таборов, Тавды и других мест отдохнуть, собрать ягоды, грибы, кедровые шишки, на рыбалку и охоту. Появились в лесу лоси, кабаны, в озёрах водоплавающая птица, в лесу сосновом и кедровнике глухари.

Электроэнергия не отключена, связь с внешним миром и Интернетом есть. Спутниковый таксофон установлен фирмой ОАО «Уралтелеком» (см. рис. 12.128), живи, радуйся! Многие жители приезжают и на Троицу помянуть умерших родственников.

Галина Бугаенко (Пантюшкина) поместила в группу «Якшино-Заречного» хорошие стихи из Интернета автора Виноградова, 5 марта 2016 года!

Деревенька моя деревянная

Деревенька моя деревянная

Косогоры вокруг да поля

Неустроенная, но желанная

Позабытая Богом земля…

За три моря я рваться не буду

Лучшей доли не буду искать

Да и ты не готова как будто

От себя в край чужой отпускать…

Здесь мой дом с покосившейся крышей,

По которой я лазал юнцом,

Тот же кот, те же старые мыши,

Что живут под скрипучим крыльцом!

Нет к тебе ни дорог, ни дорожек,

Не проехать к тебе, не дойти!

И никто в целом свете не сможет

Ту мою деревеньку найти,

И никто не приходит к ней в гости,

Только я иногда загляну.

Да ещё погостить на погосте

Одиноко повыть на луну

Старый волк хромоногий заходит

Ему некуда тоже идти…

Без тебя и не жить нам выходит,

Лучше места, чем здесь, не найти

Автор: Виноградов.

Применение узкоколейных железных дорог в лесном хозяйстве: историческая практика, современность, перспективы

По статистическим данным от 1954 года, на тот период на территории СССР насчитывалось 368 различных лесовозных узкоколейных железных дорог. За период с 1954 по 1970 годы количество дорог сократилось, но общий километраж возрос: отдельные лесовозные дороги соединялись в целые сети, происходило своего рода укрупнение.

Статистика на 2005 год показывала, что лесовозные узкоколейные железные дороги продолжали эксплуатироваться в 17 регионах Российской Федерации. Главным образом они продолжали функционировать в регионах с болотистой местностью, где строительство долговременных автомобильных лесовозных дорог было затруднительно или невозможно, да и на прокладку лежневок требовалось очень много дорогостоящего леса. Продолжалось и сокращение общей протяженности лесозаготовительных узкоколейных железных дорог. Их выход из строя УЖД происходит и несколькими различными путями.

Наиболее распространённый – это банкротство лесозаготовительного предприятия, в большинстве случаев искусственное и производимое за счёт механизмов теневой экономики; в этом случае, как правило, вся узкоколейная железная дорога разбирается и продаётся в счёт долгов. Менее значимый и более трудно отслеживаемый путь выхода из строя такой дороги – стихийное разворовывание местными жителями и преступными элементами, разбирающими пути и разграбляющими подвижной состав с целью хищения каких-либо ценностей (чёрных и цветных металлов, и др.). Как правило, если в результате действия расхитителей железная дорога приходит в негодность, предприятие не восстанавливает её, а разбирает за отсутствием денежных средств.

В настоящее время в России в 2019 году осталась единственная лесовозная узкоколейная железная дорога, хотя на Алапаевской УЖД (Средний Урал) действует и пассажирское движение – она является единственным путём связи с цивилизацией для расположенных на ней лесозаготовительных посёлков.

В перспективе! Молодой лес подрастает на вырубленных лесоучастках России, возможно, и снова будут восстанавливать старые, строить новые УЖД, выпускать тепловозы, вагоны-сцепы и другое оборудование! Хотя в это верится с трудом! Но, это моё личное мнение, как писателя!

12.4. Лесозаготовительные посёлки Чунь-Чёш, Нюкса и Толмачиха

Владимир Шнайдер пишет: «Михаил Прокопьевич, история Таборинского края, началась с 1583 года, когда с верховьев реки Тавды, вниз по течению начали расселяться пелымские вогулы, их в то время называли первопашцы. В то время наши земли принадлежали Тавдинскому краю. Потом было построено село, и названо Таборинским. Вогулы расселялись вниз по течению и организовывали рыбацкие поселения, кожевенные предприятия и кирпичные заводы (конечно громко сказано). Таборинское назвали центром русской волости. Вот одним из таких поселений и стал Чунь-Чёш (в топонимии написание признано правильным в обеих вариантах) и с мягким знаком, и без, так как название произошло от промысла первопашенцев, кожевенного предприятия, буквальный перевод с вогульского (пелымского диалекта), Чунь-Чеш(ь) – кожаный сапог (бродень), обувь для ходьбы по болотам. Годы образования поселения относятся, примерно, к 1590–1595 годам на правом берегу Тавды. Вогульское поселение находилось в двух километрах выше по течению от того посёлка, в котором мы жили. Примерно с 1912 по 1920 год, в Таборинскую волость начали переселяться белорусы, в основном из Минской и Могилевской областей. В том числе и в Чунь-Чёш. Большая часть деревень района, а в частности, Кузнецово, Мягково, Галкино, Фунтусово, Оверино и т. д. основаны переселенцами из Беларуси. После 1920 года, в период коллективизации, в п. Чунь-Чёш, был организован колхоз «Стальной конь». И только в 1935-37 годах, началась постройка колонии (лагеря НКВД) Учреждения И-299, на том месте, где и находился посёлок, который мы знаем (см. рис. 12.129). На фото, если смотреть прямо, на горке дом Каратаева Ивана и Фроси, отчество не помню, а на заднем плане гараж. До гаража была школа, а до школы жилая зона заключённых.

Рис. 12.129. Посёлок Чунь-Чёш. Фото 1970-х годов. Автор Иван Шарков, (Екатеринбург), 2018 г.

Первоначальное название посёлка было Новый Чунь-Чёш, потом приставка Новый отпала. Лагерь существовал примерно до 1962-64