Верная Рука - Май Карл Фридрих

— Конечно! По рукам?

— По рукам!

— Думаю, у тебя не будет причин обижаться на меня. Меня ведь жизнь тоже изрядно потрепала, так что до прошлого мне нет особого дела.

Громан был принят на должность и со временем получил возможность все глубже вникать в управленческие секреты этого лечебного учреждения. Доктор скрепя сердце был вынужден предоставить ему работу, но довольно скоро утешился тем наблюдением, что его ассистент, судя по всему, принимал как должное даже такие факты и явления госпитальной жизни, которые явно не предназначались для посторонних глаз.

Уайт имел теперь много свободного времени и использовал его для частных визитов к сеньору Карлосу, чье доверие ему так хотелось завоевать. Отца же Аниты не слишком смущало то обстоятельство, что доктор был намного старше его дочери и имел чрезвычайно неприятные манеры.

Тем временем условленные шесть месяцев подошли к концу, а Эдуарда все не было. То обстоятельство, что от юноши до сих пор не было ни письменных, ни каких-либо иных известий, не слишком беспокоило Аниту — она знала, что почтовая связь с приисками в высшей степени несовершенна и находится практически в частных руках, так что рассчитывать на регулярную и четкую доставку писем не приходилось. Нередки были также случаи, когда люди, взявшие на себя ответственность за доставку писем и денежных отправлений, становились жертвами нападений, грабежей, а то и сами, добравшись до первого же корабля, давали тягу с вверенными им ценностями.

Однако сегодня был уже последний вечер, а Эдуард все не приходил. Девушка не находила себе места от волнения. Впрочем, подобные же чувства испытывал и доктор. До сегодняшнего дня он сохранял все шансы на то, чтобы выйти победителем в этом своеобразном соревновании, но его соперник мог появиться в любую минуту, а этого допустить было никак нельзя. Уайт перепоручил больных своему ассистенту и незаметно покинул миссию.

Пациенты госпиталя могли быть довольны появлением Громана, который стал для них прямо-таки ангелом-спасителем. Демонстрируя перед доктором абсолютное послушание и безволие, он за его спиной действовал сообразно собственным намерениям и имел все основания полагать, что кое-кто из пациентов, фактически обреченных Уайтом на смерть, спасением своей жизни и имущества должен быть обязан именно ему, Громану…

Рассказчик снова сделал паузу и оглядел своих слушателей. Очевидно, он рассчитывал услышать похвалу в свой адрес, но этого не случилось, потому что до сих пор его рассказ был недостаточно интересным и увлекательным. Он не спеша затянулся несколько раз сигарой и сказал:

— Моя история, как я вижу, не очень взволновала вас. Но, поверьте, главное еще впереди.

— И это главное, вероятно, как-то связано с Олд Шеттерхэндом? — предположил кто-то из слушателей.

— Совершенно верно! Вы угадали, сэр. Этот знаменитый охотник не замедлит появиться. Я уже сказал, что доктор Уайт передал пациентов в руки своего ассистента, а сам покинул миссию. Владевшее им беспокойство не позволяло ему оставаться, ибо несмотря на то, что до истечения последнего дня оговоренного шестимесячного срока оставалось всего несколько часов, его соперник все еще мог появиться в самый неподходящий для Уайта момент. Доктора влекло прочь из миссии — в город, на вокзал, где он хотел дождаться последнего вечернего поезда, прибывшего с приисков.

Ждать пришлось недолго. Подошел поезд, и из него вышел… мистер Эдуард, который вопреки всему успел-таки явиться к назначенному сроку. Уже стоя на перроне, Эдуард обернулся к вагонному окну и помахал рукой, словно прощаясь с кем-то, после чего зашагал прочь. Уайт, исполненный решимости, тут же подошел к Эдуарду и сказал:

— Вы все-таки приехали! А мы уже думали, что вы не успеете к сроку. Однако теперь главное в том, была ли удачной ваша поездка и посчастливилось ли вам найти золото!

— Да, все сложилось удачно, сверх всяких ожиданий удачно! — весело ответил молодой человек.

— И у вас есть три тысячи долларов?

— Больше, мистер Уайт, значительно больше!

— Просто невероятно! Другие годами трудятся на приисках, кладут на это свое здоровье и даже жизнь, но, случается, так ничего и не находят. А вы отлучаетесь всего на несколько месяцев и возвращаетесь назад здоровым и богатым! Ну что ж, теперь уже ничего не изменишь, я вынужден уступить. Вы прямо сейчас отправляетесь в миссию?

— Да.

— Я тоже. Так что пойдемте вместе!

И они покинули вокзал. При этом Уайт не заметил, что человек, с которым Эдуард прощался на перроне, тем временем тоже сошел с поезда. Эдуарду не терпелось встретиться с Анитой, чтобы освободить ее от тревоги, которой, он не сомневался, была полна ее душа, и он шел очень быстро. Когда они миновали город, уже сгустились сумерки. И тогда Уайт незаметно для своего спутника достал из кармана револьвер и снял его с предохранителя.

— Так значит, вам повезло? — сказал он. — Кто бы мог подумать! Ну, а я теперь остался ни с чем, ведь вы наголову разбили меня. Вы работали на приисках в одиночку или у вас были помощники?

— В одиночку.

— Что? Вы же в этом ничего не смыслите! Тогда это просто случай, невероятное везение, что вы сразу же напали на золотоносное место.

— Это не было ни случаем, ни везением, поскольку то место мне указали.

— Указали? Невероятно! Ни одному диггеру не придет в голову указывать другому золотоносное место.

— Тот, кто это сделал, — он не диггер, не старатель.

— А кто же тогда?

— Это был краснокожий, индеец.

— В самом деле? Ну, это уже просто фантастика! Конечно, есть индейцы, которые знают, где лежит золото, но они никогда не расскажут об этом белому человеку.

— Этому индейцу не нужно было золото. Это был один из великих и знаменитых вождей апачей.

— Как его звали?

— Виннету.

— Дьявол! Виннету! Да как же вы с ним сошлись?

— Нас свел один белый охотник, его друг, с которым они вместе находились на приисках.

— А того как звали?

— Олд Шеттерхэнд.

— Ах!..

Простодушный Эдуард даже не заметил, какое впечатление произвели на Уайта оба этих имени. Он спокойно продолжал:

— Я встретил Олд Шеттерхэнда случайно. Он спросил, что привело меня на прииски, поскольку сразу же заметил, что я плохо вписываюсь в компанию диггеров. Я все рассказал ему честно и откровенно — в том числе и про то, что я приехал туда, чтобы за шесть месяцев заработать три тысячи долларов. Он сначала посмеялся над этим, но потом сказал совершенно серьезно, что сведет меня с человеком, который, возможно, даст мне дельный совет. И на другой день он пришел вместе с Виннету, который посмотрел на меня так, словно хотел разглядеть насквозь. Потом он тихо кивнул мистеру Шеттерхэнду и дал мне знак следовать за ним. Мы бродили по горам целый день, и везде Виннету внимательно разглядывал структуру камней и почвы. Наконец, уже под самый вечер, он остановился на каком-то месте я сказал:

— Мой юный брат должен копать здесь, но только в одиночку; здесь он найдет золотой песок и самородки.

Я застолбил участок и начал копать. Виннету оказался прав: я нашел самородки. Правда, мне приходилось держать ухо востро и скрывать от других свои находки, поскольку большинство диггеров — личности весьма темные, и мне, возможно, пришлось бы туго, если бы в последние дни вновь не появился Олд Шеттерхэнд, чтобы поинтересоваться моими успехами.

— Виннету тоже был с ним?

— Нет, он расстался с Виннету на некоторое время, чтобы наведаться сначала в Сакраменто, а потом в Сан-Франциско. Он оставался со мной до тех пор, пока я не покинул прииски, и не подпускал ко мне никого из диггеров. А потом поехал вместе со мной сюда.

— Сегодня?

— Да.

— Так вы приехали вместе?

— Конечно! Мы сидели в одном вагоне.

— Когда вы сошли с поезда, вы еще с кем-то разговаривали через окно — это был он?

— Да. Ему нужно было переговорить еще с одним пассажиром, и потому он не сразу сошел с поезда. Я попрощался с ним и попросил его сдержать слово.