Выбор Проклятого - Юрий Соломин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особыми талантами он не блистал, и большинство решило, что это какой-нибудь младший сын влиятельных родителей, которого спровадили подальше, чтобы не мешал. Ивори, так звали нового студента, подтверждал эти слухи своим поведением.
Не хватая звезд с неба по части учебы, он быстро стал центром студенческих вечеринок, пьянок, походов по девочкам и всяких проказ. Рассказывая много баек, Ивори ни разу так и не обмолвился о том, из какого он рода и о родителях. Не сказал ничего, что могло бы объяснить кто он и откуда. Но большинство студентов этим и не заморачивались. Множество учеников были из семей весьма среднего достатка, и они не собирался упускать такую возможность погулять на халяву.
Вайлесу иногда казалось, что Ивори присматривается к ним, словно оценивая достоинства. Но в то время он особо не заморачивался этими мыслями. Присматривается или нет, какая разница? Так прошло около пяти дектов. Иногда Ивори исчезал и не появлялся несколько циклов, а потом, как ни в чем не бывало, заходил в аудиторию. И ни разу его не видели в списках наказанных. Все это косвенно подтверждало его знатное происхождение, поэтому число желающих попасть в их компанию росло.
А затем, пожалуй, и произошло то, что помогло Вайлесу добиться его теперешнего положения. Как-то у Ивори возник конфликт с еще одним мажором, племянником ректора, молодым повесой по имени Ксанер. Они даже подрались, правда, за территорией школы. Ксанер был очень сильно избит. Не помогли и два дружка, так как казалось, что Ивори умеет не только пропивать деньги. Все решили, что вот тут и нашла коса на камень и вскоре Ивори вылетит из учебки, но этого не произошло.
Ходили разные слухи и предположения, а сам виновник торжества отмалчивался. Поэтому и выдвигалось множество версий. Например, что на самом деле на Ивори затаили зло и решили подставить уже по крупному, и до такой, что вскоре ректора сменят, а поэтому дерзкого новичка не трогают. Сам Вайлес предполагал, что более вероятен второй вариант, уж очень спокойным был их товарищ.
В тот судьбоносный день, они гуляли в одном из кабаков на окраине города. Ивори, Вайлес и еще шесть студентов, основной костяк их группы. Потом кому-то, возможно, что и Ивори, пришла в голову идея отправиться в ближайший бордель. Само собой, среди пьяных молодых парней, такая идея не могла вызвать ничего другого кроме одобрения.
Их путь пролегал через заброшенную часть города. Когда-то тут произошло нечто непонятное, и все деревянные части построек сгнили в один момент. Эта беда коснулась порядка трех десятков домов, и не обошлось без жертв. Все кто остался жив, переехали, а дома так и лежали в руинах.
Тут их и встретили человек восемь, с дубинками, а возможно и ножами. Они были под предводительством Ксанера.
— Ну, здравствуй Ивори, — усмехнулся тот, — побеседуем?
— Не вопрос, — ответил тот, оставаясь полностью спокойным. — Вас восемь, нас шесть, почему бы нет?
— Кстати, мне нужен только он — обратился Ксанер к остальным, указав на Ивари, — те кто сейчас сбежит не пострадает, а я советую воспользоваться моей добротой.
Повисла тишина. Было видно, что идея Ксанера пришлась по вкусу паре студентов, а возможно и всем. Ксанера окружали явные головорезы, вооруженные бандиты. Первым начал отступать Бентон. Он был хлипковатый паренек, постоянно имеющий проблемы со здоровьем. За ним попятился Иннок, бормоча что-то типа: «завтра же испытание, надо выспаться, мне нельзя вылететь».
Через минуту рядом с Ивори остался только Вайлес и Горик. Горик — здоровенный шкаф, который любил помахать кулаками, а Вайлес же с трудом заставил себя не последовать за остальными и теперь отчаянно трусил, хоть и не подавал вида.
— Видишь, ублюдок, — Ксанер уже улыбался во весь рот, — не так уж много у тебя друзей!
— Ребята, — негромко сказал Ивори, — я разберусь сам, а вы можете уйти.
— Да ты что! — возмутился Горик, — сейчас мы им наваляем. — Здоровяк достал весьма неплохую дубинку, откуда-то из под плаща.
Еще четыре головореза вылезло из дыры в заборе и встали сзади них.
— Надо было уходить, — нагло ухмыльнулся Ксанер, — а теперь поздно. — И он отступил за спины мордоворотов.
Что произошло дальше, Вайлес помнил плохо. Драться он умел, и даже любил помахать кулаками. Но сейчас силы были слишком неравны. Он успел достать кулаком одного из нападавших, пнул кого-то по коленке, а затем получил дубинкой в плечо, потом в ногу, в живот, ну и под занавес в голову. Сознание не потерял, но упал и видел все как в тумане. Вот Горик укладывает кого-то метким ударом в голову, а Ивори отталкивает нападающего, а того сносит с ног и он отлетает врезаясь в забор. Теперь Горик отступает под натиском сразу троих. Затем, один из нападавших, пробегая мимо пинает Вайлеса в голову, и происходящее совсем перестает интересовать студента.
Уже потом ему рассказали, что без сознания он пролежал не больше пяти малых тактов. Резкий, отдающий чем-то горьким запах привел его в сознание. Над ним склонился Ивори.
— Пришел в себя? Молодец. Сейчас помогу.
Он поднял Вайлеса как ребенка, и усадил у стены.
— На, — протянул фляжку, — сделай два маленьких глотка, не больше.
Жидкость напоминала травяную настойку. Она обожгла горло, а через миг боль отступила и прояснилось в голове. Вайлес осмотрел поле боя. Горик сидел прислонившись к забору, и похоже до сих пор был без сознания. Вокруг валялись тела нападавших. А виновник торжества Ксанер, стоял на четвереньках и тихонько поскуливал, как щенок потерявший маму.
Ивори подошел к Горику и дал глотнуть настойки, а затем направился к племяннику ректора. Вайлес увидел, как тот сжался и вдруг закричал:
— Нет! Не надо, пожалуйста, нет, нет!!!
Вот тогда Вайлес успел удивиться. Ксанер может и был подонком, но уж таким явным трусом — никогда. Сейчас же, судя по всему, он готов был лизать сапоги Ивори, а может и что еще похуже.
— Не буду. Можешь встать.
Ксанер медленно отполз, а затем робко поднялся.
— Кому-то расскажешь, и сегодняшняя ночь повторится. Только продлится дект. — добавил Ивори
— Я буду молчать, я...
— Заткнись! — и Ксанер замолчал посреди фразы, словно на него наложили чары немоты. — Пошел вон!
