Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майк сжал его руку и улыбнулся.
— Не волнуйся, отец. Мы скоро вернемся. Не позже, чем через полчаса.
Они вышли к кобрам и закрыли за собой дверь. Джабл со стаканом в руках вернулся ко всем. Кто-то забрал у него стакан, он не заметил этого, полностью уйдя в экран.
Толпа стала гуще и агрессивнее, полицейские работали дубинками.
— Где они, Пэтти? — спросил кто-то.
— Спускаются в лифте, входят в вестибюль. Их заметили, начали фотографировать.
На экране появилось лицо корреспондента «Нью Уорлд Нетворкс». Он затараторил:
— Передвижная съемочная группа компании «Нью Уорлд Нетворкс» ведет репортаж из горячей точки. Мы только что узнали, что самозваный мессия, известный как Человек с Марса, наконец выполз из своего укрытия. Очевидно, Смит хочет сдаться властям. Вчера он бежал из тюрьмы, воспользовавшись взрывчатыми веществами, которые, по всей видимости, передали ему сообщники. Но у него не хватило сил пройти через кордоны, выставленные вокруг города. Трудно предсказать, что сейчас случится. Не отходите от экранов! Следите за нашими новостями и рекламой! — Джек Моррис принялся расхваливать свой аттракцион «Елисейские поля».
— Они вышли на улицу, — сказала Пэтти, — толпа еще не видит их.
— Мы находимся у парадного подъезда отеля «Сан-Суси», жемчужины побережья. Не будем обвинять служащих отеля в пособничестве преступнику: они сообщили о нем властям, поэтому мы здесь. Пока не начались события, посмотрите, как Смит превратился в чудовище!
Показали запуск «Посланца», отлет «Чемпиона», Марс, марсиан, первое сфабрикованное интервью с Человеком с Марса: «Тебе нравятся наши девушки?» — «Еще как!», переговоры во Дворце Министров, защиту диссертации.
— Что там, Пэтти?
— Майкл стоит на ступенях, толпа на расстоянии ста ярдов. Дюк кое-что заснял и меняет линзы. Все в порядке.
Стереовизор дал крупным планом толпу.
— Надеюсь, вы понимаете, друзья, что эти люди не намерены шутить. Сейчас можно ожидать чего угодно, — диктор чуть не захлебнулся… — Он выходит, он идет к людям!
Камера повернулась к Человеку с Марса, он шел прямо на нее. Энн и Дюк шли на некотором расстоянии позади. Вот уже стереовизор показал Майка в натуральную величину, как будто он вернулся в комнату к братьям. Он остановился на газоне в нескольких шагах от толпы.
— Вы звали меня?
Ответом был рев.
В разрыве туч показалось солнце, и на Майка упал столб света.
Одежда его исчезла, он предстал перед толпой нагой и прекрасный — модель для самого Микеланджело. У Харшоу сжалось сердце.
— Посмотрите на меня! Я сын человеческий!
Включили рекламу. Стайка девушек, задирая ноги выше головы, воспевала какое-то особое туалетное мыло. Экран заполнился мыльными пузырями.
Возобновился репортаж. Кусок кирпича ударил Майка по ребрам.
— Будь ты проклят!
Майк обернулся к обидчику.
— Ты проклял сам себя! До конца жизни тебе не смыть этого проклятия.
— Богохульник! — Камень попал Майку в левый глаз, брызнула кровь.
— Ты ударил себя, — спокойно сказал Майк, — потому что Ты есть Бог, и Я есть Бог, и все живое есть Бог.
В него полетели камни.
— Слушайте Истину: вам не нужно ненавидеть, бояться, убивать! Я принес вам воду жизни! — в руке Майка появился стакан с водой. — Выпейте ее, и вы познаете любовь и счастье!
Кто-то бросил камень, и стакан разбился. Следующий булыжник попал Майку в рот.
Он улыбнулся разбитыми губами и с выражением любви и нежности глянул в камеру. В затылок ему светило солнце, и, казалось, голова сияет золотом.
— Братья! Я люблю вас. Глубокой вам воды. Ты есть Бог.
— Ты есть Бог, — прошептал в ответ Харшоу.
Снова включили рекламу.
— Пещера Кахуэнга! В этом ночном клубе вы вдохнете настоящий Лос-Анджелесский смог! Его привозят к нам каждый вечер! Вас встретят шесть прекрасных танцовщиц!
— Линчевать его! Повяжем сукину сыну негритянский галстук!
Раздался выстрел, и Майку по локоть оторвало правую руку. Она упала на траву открытой ладонью вверх.
Толпа загоготала и зааплодировала.
— Давай еще, Шорти! Только лучше целься!
Снова полетели камни.
— Истина проста, но стать Человеком непросто. Научитесь управлять собой, а все остальное придет само. Благословен тот, кто познал себя, весь мир принадлежит ему, Любовь и Счастье следуют за ним повсюду.
Прозвучали еще три выстрела.
Один раздробил Майку шестое ребро, два других пришлись в левую ногу ниже колена. Показался осколок кости.
Майк пошатнулся, засмеялся и продолжал говорить.
— Ты есть Бог. Пойми это, и станешь Человеком!
— Черт возьми, когда прекратится это богохульство! Мужики, кончаем его!
Его били камнями и кулаками, а когда он упал — ногами. Ему ломали ребра, наступали на лицо, оторвали ухо, а он все говорил.
Наконец они устали и кто-то сказал:
— Отойдите, ребята, я полью его бензином!
Толпа отступила, на экране стереовизора показалось лицо Майка.
Он взглянул на братьев в последний раз и четко произнес:
— Я люблю вас.
Неосторожный кузнечик сел на траву перед его носом.
— Ты есть Бог, — приветствовал его Майк и дематериализовался.
Глава 38
Экран наполнился дымом.
— Вот это номер! — восхищенно произнесла Пэтти.
— Да, — согласилась Бекки, — даже Профессор не был на такое способен.
— Как всегда, с характером, — подытожил ван Тромп.
Джабл с ужасом озирался вокруг. Неужели никто ничего не чувствует? Джилл и Дон сидят обнявшись, но они всегда так сидят. У Доркас совершенно сухие глаза.
Экран заполнило улыбающееся лицо диктора. Пэтти выключила стереовизор.
— Энн с Дюком возвращаются, — сказала она. — Проведу их через холл со змеями и будем завтракать.
Джабл не дал ей дойти до двери.
— Пэтти! Ты знала, что будет с Майком?
Она удивилась.
— Нет, конечно. И никто не знал. Для нас еще не кончилось ожидание, — она обошла Харшоу и удалилась в холл.
— Джабл, — сказала Джилл, — мой любимый отец, успокойся и вникни: Майк не умер. Человека невозможно убить. Он всегда будет с нами, ведь мы вникли в него. Ты есть Бог.
— Ты есть Бог, — потерянно повторил Харшоу.
— Вот так. Сядь между нами.
— Нет, нет, я хочу побыть один.
Харшоу, натыкаясь на стены, добрел до своей комнаты, заперся там и упал на кровать. О, сын мой, сын мой! Если бы я мог умереть вместо тебя! Тебе бы еще жить да жить, а
