Лысый… шиноби? - GelioLex

катастрофически не везло. Суновцам почему-то встречались лишь голые генины без оружия. Причём голые — в буквальном смысле. Завидев команду из Сунагакуре, оные генины сразу улепётывали в сторону выхода. У них даже подсумков не наблюдалось, где могли бы храниться искомые свитки, потому Гаара их не преследовал. Да их вообще никто и не думал преследовать, скорее всего, из-за того, что ребята из Песка первое время находились в ступоре. Всё же не каждый день доводится видеть голых генинов, проклинающих каких-то биджевых блондинов. И это всё на таком серьёзном мероприятии, как Экзамен на Чунина.

Поначалу Темари подумалось, что это чей-то глупый розыгрыш. Однако после четвёртой встретившейся им команды Канкуро выдвинул предположение, что это какой-то флешмоб эксгибиционистов. «Ну а что? — говорил он. — Коноха всегда была известна своими эксцентричными шиноби…»

Однако Гаара заметил, что протекторы (одна из немногих вещей, которые остались в наличии у странных генинов) принадлежали не только генинам Листа. Да и тела многих из них были в синяках.

Лишь тогда, когда команда уже решилась выдвинуться в путь к Башне напрямик, а там уже подкараулить жертв, удача им улыбнулась. Им, наконец, встретилась команда из Конохи, на этот раз с вещами и подсумками. Темари мысленно поблагодарила всех Ками, ведь её брат уже находился на грани срыва и был в шаге от того, чтобы начать убивать своих… Правда, удовлетворить жажду крови Гааре всё же не дали…

«Чёрт! Да сколько у него этих клонов?» — в который раз спрашивала себя Темари.

Удивительно, но команда из Конохи таки смогла уйти, а все из-за биджевого блондина. Он наверняка опасен. Вот только непонятно, где же находится оригинал.

У Темари была хорошая память. Поднапрягшись, она вспомнила, что его имя говорил экзаменатор Ибики на Первом этапе. Кажется, этого парня зовут Узумаки Наруто.

«Неужто из тех самых Узумаки? Но они вроде бы были красноволосые… как и Гаара».

— А вы крепкие, — протянул один из блондинов. Вероятно, это также был клон. — Мы, кажись, уже команд семь вывели из строя. А вы, походу, даже всерьёз не сражались.

— Малыш, — осклабилась Темари, лениво расправляя веер, — твои ветряные и огненные дзюцу просто смешны.

Внешне она проявляла расслабленную беззаботность с оттенком высокомерия. Однако мысленно Темари проклинала непутевого братца, которого за уши не оттащишь от сражений. А сражение набрало приличные обороты.

Ей всё же пришлось вступить в битву, когда клонов стало слишком много. Их были сотни, и все рассредоточились вокруг, нападая группами поочередно. В команду полетели различные комбинации техник огня и ветра, но Гаара был в безопасности под своей идеальной защитой, а Темари использовала шторм, чтобы отразить техники обратно в клонов. В результате — опалённые деревья вокруг были повалены и искромсаны на куски. Трава горела. Дышать из-за дыма стало нелегко. От кукол Канкуро не было практически никакой пользы в текущей ситуации, потому Темари вынуждена была защищать не только себя, но и его.

И хотя внешне девушка старалась держаться, но внутри всё сжалось от напряжения.

«Если его клоны столь сильны, то какой мощью обладает оригинал? И что будет, когда он придёт?»

Клон блондина оскалился:

— Ребята, вы, конечно, можете нас всех развеять, но это ничего не изменит. Ведь скоро придёт Босс. И вам будет очень больно, даттебайо.

В ответ на эти слова Гаара в очередной раз послал десяток песчаных снарядов — блондин пытался увернуться, однако один из них всё-таки попал в цель и развеял клона.

Канкуро рассмеялся:

— Какой же ты дурачок. Ты понятия не имеешь, с кем связался.

— И с кем же? — спросили клоны.

— Гаара — джинчурики, — пояснил кукольник. — Хотя, ты, наверное, понятия не имеешь, кто такие джинчурики.

— Джинчурики, говоришь, — клоны задумались, а их лица стали угрюмыми.

— Ага, — стал распаляться Канкуро, почувствовав замешательство блондина. — В нём запечатан Шукаку — Однохвостый демон. И если хочешь жить — лучше проваливай отсюда.

Канкуро, видимо, понял, в каком они положении, и решил спровадить клонов.

Темари шумно выдохнула. У этого Узумаки просто огромные запасы чакры. А вот её резерв после боя просел уже на треть.

Но Гаара был иного мнения. Дождь из песчаных пуль полетел в группу клонов, развеивая несколько из них.

— Если не струсишь — выходи, — сказал Гаара. — Твоя кровь усилит меня ещё больше.

Вдруг на одно из поваленных деревьев с треском приземлился блондин. Однако в отличие от своих копий в оранжевых комбинезонах, он был лишь в одних штанах, с обнажённым торсом.

— Это оригинал? — тихо спросил Канкуро. — Походу, он точно эксгибиционист.

Кожа с легким бронзовым отливом, жилистое тело, будто созданное умелым скульптором. На напряжённых руках взбугрились вены. Голова слегка опущена, а выгоревшие на солнце светлые волосы закрывали глаза.

— Ты навредил моим друзьям, — произнес хриплый мальчишеский голос.

— К сожалению, убить я их не смог, — сказал Гаара. — Из-за твоих клонов. Ты вернёшь долг своей кровью.

— Ты — джинчурики Однохвостого, верно? — спросил блондин, не поднимая головы.

— Верно. И что с того?

На обожжённый от пламени техник бурелом отпустилась гнетущая аура. Темари начала задыхаться, она едва не выпустила веер из рук; ноги Канкуро задрожали. Ребята ещё никогда не ощущали столь удушающей жажды убийства. Даже яки их брата казалась по сравнению с «этим» лёгким морским бризом.

— Думаю, — продолжил блондин, с хрустом разминая кулаки. — Для начала мне следует вправить тебе мозги. Заодно и выясним, кто сильнее: Джинчурики Однохвостого, или же… — он поднял взгляд, и на них уставились глаза с алой радужкой и вертикальным зрачком. — Джинчурики Кьюби…

Глава 32

Какузу дремал, примостившись меж слегка шершавых ветвей дзельквы. Всю ночь шёл проливной дождь, и сейчас в воздухе повис приятный запах трав и земли. Сасори и Дейдара пошли для закупки провианта в деревушку неподалёку. Казначей Акацуки же остался на условленном месте, дожидаясь остальных. Что касается новичка… Тоби ещё не приходил. Вполне вероятно, у того какие-то свои планы, потому он решил на время покинуть группу. Ну, либо он просто потерялся, во что охотнику за головами верилось с трудом.