Все сражения русской армии 1804-1814. Россия против Наполеона - Виктор Безотосный

Наполеон пришел в ярость, узнав о сдаче Суассона. Еще бы! Его гнев был вполне объясним и понятен. Ведь это полностью расстроило и перечеркнуло его планы, но спасло армию Блюхера от неминуемого поражения (так считает и подавляющее большинство историков). Французы не смогли ни опередить Блюхера в важном пункте, ни разбить его, пока он был слабым. Генерала Моро было приказано отдать под суд за неисполнение приказа. Все его оправдания о слабости гарнизона, о желании спасти город от разрушения и предотвратить грабеж и гибель мирных жителей во внимание не были приняты.

Но надо сказать, что Блюхер, хоть его слегка и потрепали при отступлении к Суассону, еще счастливо отделался. Правда, вместо наступления на Париж он оказался несколько северней французской столицы. Он также потерял некоторое количество обозов и прежнюю старую коммуникационную линию. Ему пришлось воспользоваться тылами Винцингероде и Бюлова, ориентированными на Бельгию. Между ним и Шварценбергом оказался разрыв и не имелось связи. Но он получил и многие явные плюсы. Численность Силезской армии с присоединением двух свежих корпусов (их основу составляли ветераны) возросла вдвое (свыше 100 тыс. человек), что превышало противостоящие ему наполеоновские войска. Кроме того, новое положение армии Блюхера отвлекало Наполеона от Парижа. Это должно было помочь действиям армии Шварценберга, однако продолжавшего топтаться на месте и не предпринимавшего никаких активных шагов после сражения при Бар-сюр-Об.

Силезская армия расположилась на правом берегу р. Эн. Наполеон же был полон решимости добиться успеха, пока позволяли дела, на юге от Парижа. Французский император, предполагая, что Блюхер будет отступать к Реймсу, двинулся к Фиму, а узнав о сдаче Суассона, пошел к Берри-о-Бак, где организовал переправу своих основных сил через Эн (там не успели разрушить каменный мост), в то время как Мармон и Мортье пытались сковать войска Блюхера под Суассоном. Перейдя на правый берег Эн 22 февраля (6 марта), войска Наполеона провели разведку боем под Краоном и выявили там скопление русских сил. Наполеон предположил, что это боковой арьергард Силезской армии и сразу решил нанести удар по ограниченной части войск Блюхера. Но штаб Силезской армии задумал дать сражение под Краоном и разработал свой план. Для удержания натиска сил Наполеона на выгодном для обороны краонском плато в первой линии предназначался корпус генерала графа М.С. Воронцова (примерно 18 тыс. человек), во второй линии – войска корпуса генерала барона Ф.В. Остен-Сакена (9 тыс. человек), а в резерве оставался корпус генерала графа А.Ф. Ланжерона. Одновременно с этим планировалось обходное движение 10-тысячной конницы под командованием генерала барона Ф.Ф. Винцингероде на Север, сначала к Фетье, а затем с выходом по дороге к Берри-о-Бак в тыл краонской позиции. Этот сложный маневр против правого фланга Наполеона должны были позднее поддержать прусские корпуса генералов графа Ф.Г.Ф. Клейста и графа Г.Л. Йорка. Прусский корпус генерала графа Ф.В. Бюлова был оставлен под г. Лаоном, а русские войска генерала А.Я. Рудзевича – в Суассоне.

Сражение под Краоном началось примерно в 10 часов утра 23 февраля (7 марта) атаками войск Наполеона, который смог в этот день подтянуть к этому пункту до 25 тыс. человек. Причем многие вступали в бой после изнурительного ночного марша, в частности войска маршала Мортье. Оборона краонского плато считается славной страницей истории российской императорской армии, как пример активной обороны и взаимовыручки, где пехота Воронцова при поддержке кавалерии смогла стойко удерживать и контратаковать французов. Этому в значительной степени способствовали свойства местности – крутые скаты и глубокие овраги. Малая ширина плато не позволяла атакующим развернуть кавалерию, а также затрудняла употребление артиллерии. Но главное в тот день состояло в том, что Винцингероде не смог выполнить поставленную перед ним задачу. Этому помешало позднее время выступления и трудность прохода через гористую местность кавалерии с конной артиллерией. Предложение Винцингероде идти по более длинной шоссейной дороге через Лаон Блюхер отверг, а преодолеть быстро узкие ущелья конница Винцингероде не смогла. Кроме того, французы обнаружили это обходное движение, поэтому не приходилось надеяться на внезапность атаки на тылы противника. Блюхер сам лично отправился узнать ситуацию, и, убедившись в бесперспективности дальнейшего движения конницы, около 14 часов в крайнем раздражении приказал ей отступать к Лаону. Такое же распоряжение было отдано и войскам Сакена и Воронцова. Причем Воронцов не хотел покидать прекрасную оборонительную позицию, тем более в светлое время суток, что было чревато неприятными последствиями. По словам реляции Воронцова, ему «легче было сопротивляться на месте, нежели отходить». Только после 15 часов его войска, построившись в батальонные каре, начали «медленное отступление тихим шагом и через линии» [562]  (в шахматном порядке). Противник, помимо атак против центра, предпринял обходные движения конницей. Причем несколько раз возникали критические ситуации и опасные моменты, когда войска проходили открытую местность, но смогли преодолеть все препятствия при помощи русской артиллерии и кавалерийского прикрытия. Именно тогда получили смертельные раны два русских кавалерийских генерала – С.Н. Ушаков и С.Н. Ланской. Около 17 часов французы прекратили активное преследование. Корпус Рудзевича в Суассоне также получил приказ об отступлении, оставив город, он двинулся окружным путем к Лаону. Русские потери составили в этот день около 5 тыс. бойцов, французы потеряли гораздо больше – от 5,5 до 8 тыс. человек. В этом бою принимали участие со стороны союзников исключительно русские войска, в первую очередь пехота свежего корпуса Винцингероде. Блюхер предпочел использовать из более 100-тысячной армии только 20 тыс. русских воинов. Так закончилось кровопролитное сражение под Краоном, в котором обе стороны традиционно приписывали победу себе.

Уже 25 февраля (9 марта) Блюхер сосредоточил у г. Лаона всю свою армию. Поскольку к городу вели две дороги (от Суассона и Берри-о Бак), свои войска он расположил следующим образом. В предместьях города на дороге от Суассона он поставил корпуса Бюлова и Винцингероде, а на пути из Берри-о Бак – корпуса Клейста и Йорка. В резерве оставались корпуса Ланжерона и Сакена. Главнокомандующий Силезской армии твердо решил дать сражение Наполеону, хотя имел завышенные данные о численности войск Наполеона. Накануне был захвачен в плен чиновник канцелярии маршала А. Бертье Пальм, который явно преувеличивал в своих показаниях количество французских войск до 60–70 тыс., а с подкреплениями – до 90 тыс. человек. Наполеон же совершенно неправильно оценивал сложившуюся обстановку, считая, что Блюхер будет отступать дальше или к р. Уазе или в Бельгию, и желал отбросить его войска подальше от Парижа или нанести очередное поражение его арьергарду. Хотя он имел представление о численном превосходстве Силезской армии, но у него не оставалось выбора. В целом ситуация для него оставалась критической. Как карточный игрок, он должен был каждый раз идти ва-банк, рисковать, чтобы получить выигрыш. Но в его распоряжении находилось примерно 37 тыс. солдат. Причем примерно 10 тыс. человек под командованием маршала Мармона направлялись для отдельного наступления на Лаон по дороге от Фетье с юго-восточного направления. Прямой связи между войсками Наполеона и Мармона не было, они оказались разделены горой и малопроходимой местностью.

Наполеон, ожидая увидеть под Лаоном только арьергард, встретил всю Силезскую армию. Но от этого его решение отнюдь не изменилось. Главные силы французов под командованием маршалов Нея и Мортье весь день безрезультатно стремились выбить полки Бюлова и Винцингероде из предместий с занимаемых ими позиций. Не помогли и шумные демонстрации французов, устроенные к Северу от Лаона. Хотя Блюхер как раз опасался какого-либо подвоха, полагая противника хитрее и сильнее, чем он был на самом деле. По словам С. Г. Волконского, по данной причине «все войска получили приказание приготовиться к отступлению по трем параллельным дорогам, распорядиться об этом и для начатия этого движения ожидать вторичного подтвердительного приказания» [563] . Совсем по другому сценарию развивались события на дороге, ведущей от Берри-о-Бак к Лаону. Войска Мармона лишь к вечеру смогли приблизиться к Лаону и занять близ лежавшую д. Ати, а затем расположились на бивуаках. Пруссаки, проведя рекогносцировку и захватив в плен фуражиров, убедились в явной слабости противника. Внезапная атака корпусов Клейста и Йорка ближе к ночи принесла блестящие плоды, застигнутые врасплох, французы побежали. Только в плен попало более 2,5 тыс. человек, а в качестве трофеев досталось 45 орудий. Причем прусской кавалерии удалось временно встать впереди бежавших французов поперек дороги у д. Фетье. Но взять саму деревню и предотвратить прорыв окруженного противника пруссаки не смогли. Тем не менее разгром корпуса Мармона был полным. Таким образом, Блюхер получил возможность повторить маневр, не удавшийся в день Краонского сражения – зайти в тыл главной группировки Наполеона. Для этой цели и для преследования Мармона было выделено четыре корпуса Силезской армии, в частности, корпуса Ланжерона и Сакена должны были через Брюэр выйти в тыл Наполеону и отрезать ему путь отступления к Суассону. Но на следующий день, 26 февраля (10 марта), главнокомандующий Силезской армии выбыл из строя по болезни, он ослабел до такой степени, что даже весь остальной поход к Парижу он ехал в карете и не мог сесть на коня. Командование временно в этот день принял его начальник штаба генерал А. Гнейзенау («дядька Блюхера», по выражению С. Г. Волконского). Но он оказался более осторожным военачальником, чем старый генерал-фельдмаршал. Наполеон же, узнав о поражении Мармона, с целью облегчить его положение приказал атаковать оставшиеся силы противника у Лаона. Поэтому Гнейзенау не стал рисковать и принял решение отказаться от обходного движения и отозвать войска Ланжерона и Сакена. Как гласит поговорка: лучше синица в руке, чем журавль в небе. К вечеру, убедившись, что главные силы Силезской армии продолжали находиться у Лаона, Наполеон отдал приказ о ночном отступлении к Суассону. В целом наступательная операция французского императора против Блюхера провалилась, а пальма первенства в сражении под Лаоном осталась за союзниками. Потери французов за два дня боев исчисляются историками от 6 до 9 тыс. человек, у союзников – от 2 до 4 тыс. человек.