Необыкновенные приключения Синего человека - Луи Буссенар

— Он болен, ранен… — сбивчиво отвечал Беник, проклиная в душе непрошеного визитера.

— Нам необходимо поговорить с ним. Всего два слова, уверяю вас.

— Я узна́ю. Он у себя в комнате.

— Мы принесли ему целое состояние. Речь идет о значительной сумме.

— В таком случае заходите. Деньги всегда кстати. Только не волнуйте его слишком. Он еще слаб.

— Глядите-ка! Да он больше не синий!

— Месье, — начал инженер после короткого приветствия, — перейду прямо к делу. Ваши ящики наполнены слюдой… А много ли там этой вот гальки?

— Очень много! — ответил боцман вместо Феликса, который лишь слабо кивнул.

— Браво! Мы поздравляем вас.

— Не понимаю, собственно, с чем! Эти камешки и желтая земля ни черта не стоят. У нас ни гроша. Чего же тут хорошего? — продолжал моряк.

— Но вы ошибаетесь. Анализ песка показал, что в нем нет золота.

— Нам это известно.

— Но зато я без труда установил природу камней, которые взял у вас вчера.

— И что же?

— Не покажете ли мне ящики еще раз?

— Пожалуйста! Беник, покажи господину ящики.

Все трое прошли в соседнюю комнату, и инженер открыл первый ящик.

— Колоссально! — обратился он к своему спутнику.

— Вы так считаете?

— Нужно бы их рассортировать.

— А как это сделать?

— Очень просто, — вмешался Беник, — нужно всего-навсего опрокинуть ящик.

Не долго думая, он обхватил огромный ящик своими мощными ручищами, приподнял его и перевернул вверх дном.

Во все стороны разлетелись бесформенные камешки вперемежку с более крупными, бесцветными, покрытыми желтоватой оболочкой.

За несколько минут боцман и двое пришедших набрали больше ста штук и разложили их на чайном подносе.

После этого все трое вернулись в спальню, где в нетерпении ожидал больной.

— Месье, — снова заговорил инженер, показывая Феликсу поднос, — знаете ли вы, что представляют собой эти столь разные по виду камни?

— Понятия не имею.

— И конечно, не подозреваете, какова может быть их стоимость?

— Тем более.

— Прекрасно! Месье, перед вами великолепнейшие образцы знаменитых бразильских алмазов!

— Алмазов?.. Вы говорите — алмазов?..

— Поверьте, месье! Это именно так. Вчера я еще сомневался, но анализ показал точно. Ошибки быть не может. В этой тусклой оболочке алмазы имеют неприглядный вид. Вы, естественно, не могли их распознать, рассчитывали получить миллионы за золото, но с этим ничего не вышло. Однако добытые алмазы, думаю, с лихвой окупят ваши труды и оправдают надежды.

— Скажите, а много ли денег можно за них выручить? — застенчиво поинтересовался Беник, который совсем уж не знал, чего ждать дальше. Он окончательно запутался, непрерывно обогащаясь и разоряясь.

— От восьми до десяти миллионов! Это самое меньшее, если в остальных ящиках наберется столько же.

— Черт побери! Жан-Мари, надо порыться. Слышишь, Ивон?

— Месье, — заговорил Феликс, — вы оказали нам огромную услугу. Назовите сумму гонорара[449]. Я привык платить за услуги.

— Все, чего мы бы хотели, когда вы отберете камни, — это получить право первых покупателей. Не торопитесь. Оцените ваши сокровища. Пригласите других экспертов. Мы заплатим вам столько, сколько пожелаете.

— До скорого свидания, месье! Выздоравливайте и не забывайте нас.

Эпилог

Через три недели после удивительных событий Феликс Обертен наряжался и придирчиво разглядывал себя в огромное зеркало, отражавшее его фигуру с ног до головы. Еще бледный после болезни, но от синего цвета не осталось и следа. Одет с иголочки.

Тут же суетились Беник, Жан-Мари и Ивон. На каждом был новенький, по последней моде, костюм. Надо признать, что прежние матросские робы[450] шли им куда больше.

Все были оживлены, в последний раз бросая взгляды в зеркало и прихорашиваясь.

Наконец они готовы. Удачно раненный, — а именно так отныне друзья именовали Феликса, — сегодня впервые выходит на улицу.

На столе лежала толстая пачка гербовой бумаги[451].

— Теперь, хозяин, — проговорил Беник бархатным голосом, — наступило время, когда вы вроде бы овдовели.

— Овдовел!.. Господи! Что вы такое говорите?

— Святая дева! Но ведь ваша супруга уже как бы и не ваша супруга…

— Но она жива, слава Богу! Вы хотите сказать, что моя жена добилась своего — возбудила дело о разводе.

— Да! Вашу супругу не собьешь… Взгляните только, какая кипа документов! Весь стол завалили. Тут, по крайней мере, пол-арпана[452].

— Скажите, и она ни разу не справилась обо мне, пока я болел?

— Бросьте! Не думайте об этом, хозяин! У вас еще будет свое гнездышко. Вы достойны счастья и поверьте — будете счастливы. Слово матроса!

— Представляю себе, — прибавил Жан-Мари, — какое лицо у нее будет, когда она увидит такого красавца, когда поймет, что вы больше уже не Синий человек.

— Пойдемте, друзья мои! Пора. Нас ждут во Дворце правосудия.

От улицы Ренар до Дворца правосудия путь недолгий. Всего несколько минут в экипаже, и четверо друзей входят в комнату номер шесть. Здесь решаются гражданские дела.

Объявили слушание дела Обертен против Обертена. Обертен-ответчик по причине серьезной болезни поручил вести свое дело доверенному лицу. Однако в тот самый момент, как председатель начал читать решение суда, Феликс вошел в зал.

— Принимая во внимание… то-то и то-то… Принимая во внимание… Суд удовлетворяет просьбу о разводе супругов Обертен. Судебные издержки суд приговорил поделить пополам между истцом и ответчиком. Ребенок по решению суда должен шесть месяцев в году жить с матерью, а шесть — с отцом. Кроме того, господин Обертен обязуется ежемесячно выплачивать госпоже Обертен сумму в пятьсот франков… И так далее и так далее.

Дело закончено, секретарь уже собрался вызвать следующих, как вдруг, к удивлению председателя, со скамьи свидетелей поднялся и направился прямо к нему человек с открытым, симпатичным лицом.

— Уважаемый господин председатель! Я только что выслушал приговор судей и был бы вам чрезвычайно признателен, если бы вы изменили кое-что, а именно сумму алиментов[453].

— Кто вы такой?

— Феликс Обертен.