Цикл романов "Молодость короля Генриха" - Понсон Террайль

Герцог Гиз не мог видеть под маской лица наваррского короля, но понимал, что кроме Генриха, некому было пуститься в такую рискованную авантюру. Поэтому, увидав Генриха, со шпагой в руках прокладывавшего себе дорогу именно к нему, Гиз сразу догадался, кто это такой, и с дикой радостью ринулся на соперника.

Завязался ожесточенный бой. Наваррский король стал уже теснить герцога, и, видя это, Рене со свойственным ему предательством забрался в тыл Генриху, чтобы удобнее поразить его. Однако Ноэ увидал этот маневр и, подстрелив лошадь Флорентинца, бросился на него со шпагой.

Ноэ сделал резкий выпад, но Рене отскочил в сторону, и это заставило Амори потерять равновесие и упасть. В тот же миг на него кинулись два рейтара. Но Рене крикнул им:

– Не убивайте его! Пусть этим займется палач. Свяжите его покрепче!

Итак, из четырех лиц один был выведен из строя, другой был поглощен поединком с герцогом Гизом. Двоим остальным пришлось выдерживать натиск целой оравы людей. Конечно, такой неравный бой не мог продолжаться долго, и вскоре Генрих вторично услыхал крик Рене:

– Не убивайте его, а свяжите покрепче!

Эти слова относились к Лагиру, который упал вместе с раненой лошадью на землю.

Гектор остался один. Его положение было совсем плачевным, и смелый гасконец видел, что если он не примет своих мер, то вскоре и его свяжут так же, как и Ноэ и Лагира. Продолжать сопротивление было бесполезно, нужно было бежать.

Но сначала надо было исполнить данное обещание и не допустить, чтобы королева попала в руки герцога. С этой целью Гектор изо всей силы ткнул Екатерину кинжалом…

Послышался глухой крик, и горячий поток оросил руку гасконца.

"Я убил ее!" – подумал он и затем пустил огневого Вельзевула прямо на нападавших.

Этот неожиданный маневр заставил их раздаться. Тогда в не-сколью прыжков Гектор очутился рядом с наваррским королем и крикнул ему что-то по-беарнски. Генрих утвердительно кивнул ему головой. Гектор заехал вперед и ринулся на герцога Гиза, а король Генрих быстро соскочил со своей лошади, усталой и раненой, вышиб из седла какого-то рейтара, вскочил в седло и понесся во весь опор прочь. Тогда и Гектор круто повернул коня V. тоже понесся прочь от места схватки.

– Господин капитан,- сказал паж Готье Пибраку, дожидавшемуся по обыкновению пробуждения короля Карла IX в прихожей,- его величество изволил проснуться с улыбкой на устах и желает видеть всех.

Пибрак удивленно посмотрел на пажа и спросил:

– Какое сегодня число, милый мой?

– Сегодня семнадцатое августа, господин капитан, почему вы это спрашиваете?

– Да потому, что чаще бывает гроза зимой, чем наш всемилостивейший король просыпается в хорошем расположении духа, и такси счастливый день надо запомнить.

Действительно, в этот день король был в самом радужном настроении духа. Увидев входившего капитана гвардии, он приветливо сказал:

– Доброе утро, Пибрак!

– Доброе утро, ваше величество!

– Ну что? Какова погода?

– Великолепная, ваше величество.

– Значит, можно будет охотиться?

– О, разумеется, ваше величество!

– Присядь-ка, милый друг! Знаешь ли, эту ночь я спал, словно рабочий, и видел дивные сны. Просто было жаль просыпаться, потому что бывают сны, которые неосуществимы в действительности!

– Да неужели, ваше величество?

– Ну, посуди сам. Мне снилось, будто королева-мать возненавидела Рене.

– В самом деле, государь, такой сон уж слишком… невероятен!

– Да ты только погоди! Мне снилось еще, что королева- мать и Генрих Наваррский стали лучшими друзьями. Они целовались и осыпали друг друга ласкательными именами.

– Да! Сразу видно, что вы спали, ваше величество!

– А сестрица Марго помирилась с кузеном Гизом.

– Эта часть сна самая правдоподобная, ваше величество.

– Ну вот еще! Ты же знаешь, что моя уважаемая матушка…

– Ненавидит герцога? Согласен, ваше величество. Но… наваррского короля она ненавидит еще больше, и по всему похоже, что ее величество усиленно поглядывает в сторону Лотарингии.

– Все это может быть. Но при чем же здесь Марго?

– Ее величество наваррская королева очень молода и красива, государь. Она всегда очень ревниво относилась к своему очарованию, а наваррский король любит пошалить.

– Понимаю, понимаю!

– И, если вдовствующая королева захочет подстеречь супруга королевы Маргариты – что при беспечности короля очень нетрудно,- то весьма возможно, что…

– Ты заинтересовал меня,- ответил король,- и мне хочется узнать, нет ли и действительно правды в моем сне. Поэтому ступай к наваррской королеве и попроси ее прийти ко мне. Марго никогда ничего не скрывает от меня, и если я увижу, что королева Екатерина опять интригует, то мы направим всю эту историю на путь истинный. Ступай, друг мой, а я пока оденусь.

Пибрак направился к апартаментам наваррской королевской четы, однако увидел, что прихожая была пуста. Тогда Пибрак прошел в комнаты и остановился у дверей гостиной Маргариты. Здесь он осторожно постучался, затем прислушался, постучался снова: одно молчанье было ему ответом.

"Странно,- подумал он.- Но, может быть, королева у своего супруга или у королевы-матери?"

Он зашел с другой стороны и постучался в кабинет к Генриху; но там ему тоже никто не ответил. Тогда Пибрак отправился на половину к вдовствующей королеве, но и там в прихожей тоже никого не было.

Пибрак постучался, дверь открылась, и вышел паж Робер.

– Здравствуй, паж,- сказал Пибрак.- Ее величество вдовствующая королева уже встала?

– Я… не знаю… нет…- замялся смущенный паж.

– То есть как это ты не знаешь? – нахмурился Пибрак.Предупреждаю тебя, милый мой, что я пришел от имени короля. Ну, живо выкладывай все, что ты знаешь, а то я оборву тебе уши!

– Да королева еще не возвращалась! – чуть не плача, ответил испуганный паж.

– Как не возвращалась? Откуда? Когда же она ушла?

– Вчера вечером.

– Куда же она отправилась?

– Этого не могу знать, господин капитан. Пибрак пожал плечами и вернулся к королю.

– Марго, вероятно, еще не вставала? – улыбаясь спросил Карл IX.

– Право, не знаю, ваше величество. Ее величество нет у себя в комнате.

– Так она, вероятно, у королевы-матери?

– Ее величества вдовствующей королевы нет в Лувре, государь. Судя по рассказу пажа Робера, ее величество вышла вечером и больше не возвращалась.

– Что за вздор! – крикнул король.

– Осмелюсь заметить, ваше величество,- сказал паж Горье, кончавший туалет короля,- вдовствующая королева редкий вечер не выходит из дворца. Хотя она и переодевается то мужчиной, то монахом, но я-то каждый раз узнаю ее.

– Милый Пибрак,- сказал король,- согласись, что королевское ремесло – неприятная штука. За моей спиной творятся какие-то странные вещи, о которых знает даже паж, но мне-то ровно ничего неизвестно. Пойдем со мной!

Король направился прямо в апартаменты матери, и там паж Робер рассказал ему обо всем, что знал.

Дверь в комнаты королевы оказалась запертой. Тогда король приказал кликнуть рослого швейцарца, и тот высадил плечом дверь.

В комнатах Екатерины не было никого, кровать оставалась совершенно нетронутой, но тем не менее ни в чем нельзя было найти ни малейшего указания, куда и зачем отправилась королева.

– Может быть, мы будем счастливее в комнатах Марго,сказал король.

Дверь в комнаты наваррской королевы была открыта тем же упрощенным способом. Король Карл прошел прямо в спальню, а в это время Пибрак заметил на столике три письма. Он быстро прочитал адреса и под влиянием какого-то наития быстро припрятал то из них, которое было адресовано Генриху Наваррскому. Затем он пошел вслед за королем и обратил внимание Карла на остальные два письма.

Король взял сначала письмо, адресованное лично ему. Читатели уже знакомы с его содержанием и знают, что в этом письме Маргарита поручала брату мужа. Прочитав это письмо, король, которому было все позволено, взялся за письмо, адресованное его матери.

Письмо Маргариты к королеве-матери и особенно вложенная туда записка к герцогу Гизу окончательно испортили благодушное настроение короля.

– Как? – крикнул он.- Разве я уже не король больше? Значит, королева-мать и в самом деле кует какие-то ковы совместно с герцогом Гизом? Пибрак! Пошли ко мне наваррского короля! В этой истории надо разобраться.

– Ваше величество, я уже искал его величество во всем Лувре, но его нигде нет.

– Так надо разыскать его! – и король ушел, гневно хлопнув дверью.

Пибрак отправился к себе в комнату и там принялся размышлять над всей этой историей; но, как он ни ломал себе голову, все же не мог напасть ни на какое удовлетворительное решение вопроса. В конце концов он решился вскрыть письмо, адресованное Маргаритой Генриху.

Содержание этого письма несколько пролило свет на сущность интриги, разыгравшейся в луврской тиши. Генрих изменил Маргарите, его накрыли и выдали жене с поличным. Королева-мать надеялась этим путем бросить молодую женщину вновь в объятия Генриха Гиза, но Маргарита не сочла возможным оживлять чувство, окончательно умершее в ней, и отправилась путешествовать, чтобы порассеяться от огорчения и вместе с тем немножко наказать неверного супруга.