Дневник, 2004 год - Сергей Есин

Сама ярмарка меня не очень заинтересовала, она, конечно, теперь носит коммерческий характер. Но коммерция прикрыта опять-таки декоративностью, флером новизны, и тем не менее книг много, это радует, многие книги продаются по сниженным ценам.

Сюда же, пользуясь правилами игры на компьютере, вставляю кусочек из «Российской газеты». Дело в том, что на выставке встретился Саша Щуплов, который по обыкновению меня опросил, когда мы шли с ним по стендам. В том числе зашли и на наш, книголюбский стенд.

«Еще один из примечательных стендов ярмарки — экспозиция Международного союза общественных объединений книголюбов. В ней представлены «Российский экслибрисный журнал» и «Альманах библиофила», который после десятилетнего перерыва возобновил свой выход. Украшением стенда являются экспонаты существующих при Международном союзе книголюбов Музея миниатюрной книги и Музея экслибриса. У стенда беседуем с председателем Совета Международного союза книголюбов, писателем, ректором Литературного института Сергеем Есиным:

— Между прочим, нынешний МСК является преемником того самого Всесоюзного союза книголюбов, на котором в советские времена держались все библиотеки страны. Это общество занималось главным — читателем. А им сейчас никто не занимается. Кстати, мое председательство в этом обществе — своего рода нонсенс: в Германии, например, аналогичное общество (оно называется «Общество чтения») возглавляет президент страны. Не я должен возглавлять такое общество, а первое или второе лицо в государстве, иначе мы никогда не поднимем культуру народа.

На выходе с выставки огромный плакат с портретом Александра Потемкина и надписью, что, дескать, здесь и интеллектуальное, и художественное удовольствие.

Возвращаясь с выставки, заехал в общежитие. Там все более или менее в порядке, я думаю, что оно лучше, чем многие, наши арендаторы заканчивают ремонт. Но переполнено оно смертельно, в известной мере на этой политике держится зарплата персонала института.

Из «Советского спорта» от 30 августа. Табличка медалей: Золото: США –35, Россия — 27, Китай — 32; Серебро: США –39, Россия –27, Китай — 17; Бронза: США — 29, Россия — 38, Китай — 14. ВСЕГО, соответственно, США — 103, Россия — 92, Китай — 63.

2 сентября, четверг. Проснулся с мыслью об этих осетинских заложниках. Так Чечня ответила на выборы президента. Наши думают, что все само по себе рассосется, а оно не рассасывается. Политику мы и в культуре и в государстве ведем скорее декоративную, берясь только за то, что выразительно, что сразу попадает в прессу. Но думаю, что здесь чеченцы могут крепко ошибиться. На чеченскую жестокость осетины могут ответить и кровной местью. Это ребята не менее отважные и не менее коварные. «И широкая грудь осетина».

Днем вручали премии Москвы. У нас в институте опять урожай: Игорь Волгин — за книги о Достоевском и Инна Вишневская — за педагогическую и публицистическую деятельность. Хорошо выглядел и хорошо говорил мэр. В частности, говорил о прессе, которую ругал, и о чиновниках, которых все, с легкой руки прессы, ругают. В заключение очень точно, без малейшего подобострастия выступил Володя Андреев. Премию получил также и Юра Поляков, такой же одинокий и среди своих и среди чужих русачок, как и я. Совсем недавно опубликовали новый совет при президенте в области культуры, который теперь будет решать вопросы с новыми Госпремиями. Включили в этот совет и Юру Полякова. Судя по прописанной в этом списке членов расстановке сил, ввели со скрежетом зубовным. К счастью, в совете есть еще и Федоров, директор Ленинки. Говорят, что в совет новый министр культуры Соколов хотел еще ввести Доронину и Соломина. Да кто же допустит такого триумфа русских единомышленников!

Вечером боевики, захватившие школу в Беслане, выпустили 25 человек. В основном самых маленьких детей. Это матери с малолетками приходили на день знаний в школу. В удачных переговорах принимал участие экс-президент Ингушетии Р.Аушев.

3 сентября, пятница. Утром по радио слушал выдержки из газет интервью с женщинами, вырвавшимися из плена. Одна из них говорила, что боевики не снимают масок, и я сразу подумал: значит, собираются выбраться из этой ситуации и не хотят, чтобы их опознали. В два часа по телевидению показали конец этой ситуации, т. е. практически штурм школы нашими войсками. Штурм совпал с взрывом в школе и прорывом заложников из спортзала на первом этаже, куда их всех согнали. Я плакал, когда показывали почти раздетых детей, которые выбегали из школы. Погибло около ста человек, несколько сотен ранены. О политическом аспекте всего этого не говорю. Нас ничто научить не может. Американцы столько всего ввели после 11-го сентября, даже отпечатки пальцев начали брать. А мы идем впереди девственной либеральной демократии. Представляю теперь речи официальных лиц, которые скоро примутся обсуждать эту проблему.

3-4-5 сентября; пятница, суббота, воскресенье. Как мы иногда бываем безжалостны к нашим «абстрактным близким»! Не прошло еще и двух дней постоянной думы: что же дальше? (хотя каждый понимал, что существует власть, спецслужбы, какие-то контактные технологии), как все разрядилось само по себе, разрядилось с жуткими жертвами, потоками крови, и для большинства, для народа, вдруг всё как-то и закончилось. Назовём это освобождением, назовём это штурмом — как хотите, но это произошло. Еще утром, в машине, слушал в обзоре газет интервью одной женщины из освобожденных вчера, как говорит телевизор — не без помощи Аушева, одной из 26-ти. Она рассказала, что по голосам она поняла: среди них есть и чеченцы, есть и ингуши. Это показалось мне знаковым, хотя позже многое поменялось, к чеченцам и ингушам добавились еще и арабы, и негры, и, наконец, как сказал диктор, — лица «славянской национальности». Теперь, наряду с лицами «кавказской национальности» в России есть еще люди с лицами «славянской национальности».

Размышлял над всем этим, а когда вошел в кабинет и сразу включил телевизор, увидел тот знаменитый штурм, тот «исход», который теперь навсегда останется в памяти. Стыдно признаться, но за последнее время я только два раза смотрел и каждый раз, кстати, успевал к «прямой трансляции»: это и события 11-го сентября, и события в бесланской школе N 1. Пока была только картинка, почти без комментариев, и когда я увидел нескольких женщин, бойца в военной форме, каким-то особым, нежным образом несущего ребенка, почти младенца, я заплакал.

Уже потом объяснили ход событий. Террористы разрешили забрать 20 расстрелянных ранее мужчин — жара, мухи, зараза… Оказалось, что это те, кто пытался в самом начале сопротивляться захватчикам. И тогда их завели в учительскую и расстреляли. Когда же военные стали подходить, чтобы забрать эти трупы, выброшенные из окна, в этот момент раздалось несколько взрывов. Школа была заминирована, но или у кого-то из террористов сдали нервы, или кто-то зацепился за растяжку. Это был то ли сигнал, то ли импульс, то ли проявившаяся внутренняя готовность — и в образовавшиеся от этих взрывов проемы кинулись пленники, чтобы бежать. Для террористов это явилось неожиданностью, и именно по ним, по убегающим женщинам и детям, они принялись палить из оружия. И еще одно немаловажное обстоятельство; осетины мужчины, стоящие вокруг школы, часто со своим оружием, открыли ответный огонь.