Ненависть и ничего, кроме любви - Любовь Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дорогие читатели, следующая глава - последняя! Традиционно призываю вас отмечать книгу звездочкой, а также оставлять свое мнение в комментариях, даже если это критика! Я всегда открыта для общения. Приятного чтения!
*****
В палату заходят родители. Забавно, но они делают вид, будто ничего не происходило за этой дверью, будто вовсе не они только что ругались. Марк отпускает меня, встает и отходит, уступая место отцу. Папа снова мнется и явно не может найти слов.
-Мы уже поговорили с Верой о том, что ей предстоит написать заявление, - вовремя вступает в диалог Марк. Он обходит кровать и встает рядом с другой стороны, - наш юрист уже едет, будет в ближайшее время, и в его присутствии Вера даст показания.
-Хорошо, - кивает папа с облегчением, - как ты себя чувствуешь? – обращается он ко мне.
-Уже лучше, - отвечаю, улыбаясь.
-Мы с папой тоже можем поприсутствовать, - говорит мама, напоминая о себе, - если ты хочешь, - добавляет она.
-Со мной будет Марк, - отвечаю твердо.
Я хочу, чтобы рядом был тот, кто верит мне безоговорочно.
-Марк – так Марк, - заключает папа.
-А вы уже познакомились? – спрашиваю, резко припомнив, что еще не представляла их друг другу.
-Не волнуйся, дочка, Марк меня встретил и рассказал, что произошло, - отзывается папа, - мы успели познакомиться. Правда, мне так знакомо его лицо, но никак не могу понять, где я мог его видеть, - добавляет он с легким смехом.
У меня проскакивает нервный смешок, но Марк держится достойно.
-Я говорил, что мы учились вместе, - говорит он, улыбаясь.
-Но я уже забыл всех твоих одноклассников, - объясняет папа.
-И я, - добавляет мама, вновь обращая на себя внимание.
-Так пить хочется, - говорю, после того, как сглотнув, почувствовала резь в горле.
-Я принесу, - тут же реагирует мама и почти выбегает из палаты.
-Ну а я, пожалуй, пойду куплю тебе что-нибудь съедобное, - говорит Марк, - еду из местной столовой я уже успел оценить.
-Что-нибудь вкусненькое, - прошу я, и услышав мою просьбу, Марк расплывается в довольной улыбке.
-Я куплю все, что угодно, лишь бы ты это ела, - говорит он, уходя, и теперь моя очередь улыбаться.
С папой мы остаемся одни, и в таком соотношении присутствующих он становится увереннее. Садится на край кровати и спрашивает:
-Вера, почему ты не рассказывала мне о том, что случилось у вас с мамой на самом деле?
-Боялась, что ты мне не поверишь, - честно отвечаю я, - что решишь, будто это моя вина.
-Вера, как ты могла даже подумать о таком? Я же твой отец. Я бы голову оторвал этому… подонку.
Я лишь неопределенно жму плечами потому что мне нечего ответить.
-Вера, обещай мне: что бы не случилось, ты всегда поделишься со мной. А я обещаю, что всегда буду на твоей стороне! Договорились? – я с готовностью киваю.
Теперь пообещать нечто подобное не так уж тяжело.
-Хороший у тебя парень, - вдруг говорит папа, лукаво улыбаясь, - очень решительный. И, кажется, что очень любит тебя, - добавляет папа.
-И он так говорит, - отвечаю я.
-Знаешь, это очень видно со стороны. Его отношение к тебе, его жесты и сами поступки. Только вот никак не могу вспомнить, где же я его видел!
И второй раз эта фраза для меня звучит потрясающе смешно.
Вскоре возвращается и мама, но их с папой вызывает следователь, и они уходят. Приходит и Марк. Он приносит два огромных пакета – один с едой из какого-то кафе или ресторана, а второй со всевозможными вкусняшками. Когда он распаковывает еду, мне становится не по себе. Я хотела есть, даже очень, но стоило лишь представить, что мне придется употребить столько калорий, которые непременно осядут в моем теле, как аппетит пропадает.
-Я специально заказал еду в ресторане правильного питания, - видимо, заметив мое состояние, поясняет Марк, - здесь запеченная индейка и овощи.
Да, это звучит неплохо. Индейка — это ведь белое мясо, белок, к тому же запеченная. Овощи полезны и на них часто худеют.
-Это все мне? – спрашиваю, с ужасом глядя на несколько контейнеров.
-Конечно нет, - отвечает Марк, - есть еще я, и я очень голодный.
Мы устраиваемся, используя тумбочку в качестве импровизированного стола. Пробую блюдо с осторожностью, но мясо оказывается таким сочным и невероятно пряным, что желудок, впервые за последние пару дней почувствовав вкусную еду, отзывается неприличным ревом, явно требуя еще.
Марк тоже ест, но при этом непрерывно о чем-то рассказывает, а иногда берет в руки мою вилку, насаживает кусочек мяса или овощей и играючи заставляет меня съесть. Так или иначе, но мы доедаем все, что было в нашем распоряжении. А едва ко мне стучится чувство вины, за съеденное, как Марк неожиданно меня целует и намеренно делает это так, что я забываю обо всем на свете, лишь покорно отдаюсь во власть его губам. Он не предпринимает никаких серьезных действий, скорее играет со мной, как кот с мышкой, но все же его действия отвлекают от ненужных мыслей, и я расслабляюсь.
