Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

Хуже того у него не было сил. Такие решения не принимаются быстро поэтому он несколько дней наблюдал за суетящимся двором Окумура, где сквозь звонкие голоса сестер уже доносились крики первых племянников.

Таро был среди них его обнимали с ним разговаривали, но он прекрасно понимал, что он не обязательная деталь этой картины, закрывая глаза он представлял тот же двор, наполненный смехом, только вот его там нет.

Эти мысли не были похожи на навязчивые, они не вызывали в Таро тревогу или страх, он принимал их спокойно словно так и должно быть. Также спокойно он попрощался с сестрами как делал всегда, когда отправлялся на очередное дело с духами, также спокойно вел беседу с прохожими, все было, как всегда, но сегодня Таро хотел все прекратить.

Он остановился в первом гостевом доме, который ему попался. Не спеша вымыл руки и поел. Зашел в комнату. Осторожно сложил вверх одеяния выдернув из него пояс. Высота потолков заведения оказалась достаточной и от этого факта он не мгновенье улыбнулся. Перекидывая пояс через потолочную балку Таро не думал ни о чем и наконец взял стул. Подошел, глядя на изумрудную змею, висящую с потолка. Один шаг, и он уже наконец с этим покончит, его движения были уверенными, а на лице застыла расслабленная улыбка.

Но в последний момент он замер, глядя перед собой. В небольшом письменном столике в отсеке с книгами лежала простая невзрачная книжонка, вероятно для развлечения гостей. Таро прекрасно знал эту книгу, именно из нее он читал рецепты для Анку. Тетушка вероятно расстроилась бы увидев его сейчас.

— Мой дорогой, малыш, — старческий голос радостно приветствовал Таро стоящего на пороге, — так давно не наведывался, а тут вдруг, — ее голос немного стих, а белые глаза замерли на лице Таро.

— Здравствуй, тетушка, как вы? — мягко улыбаясь спросил Таро. Он дал себе еще один день.

— Присаживайся, — встревоженная старушка неловко взяла его за край рукава и потащила за собой, Таро послушно сел у стола.

— Вы угостите меня супом?

— Можешь считать, что твоя тетушка глупа и ничего не знает о жизни, но мне не нужно зрение, чтобы увидеть твою душу, Таро.

— Я просто проголодался.

— Какой толк есть перед смертью?

Глаза Таро стыдливо опустились вниз, он был абсолютно обычным, ничего в его поведении не могло выдать его, но тетушка напротив продолжала неотрывно смотреть в его лицо.

— Я встречала уже человека душа, которого также угасла, но надеялась, что эта учесть минует тебя.

— Тетушка, вы ошибаетесь я в полном порядке, что на счет об…

— Тебе больно?

Вопрос поставил Таро в недолгий ступор, так что незаметно для себя он выпалил:

— Мне никак.

— Лучше, когда больно, чем так, — ладони Анку и без того пораженные старческим тремором затряслись еще больше и в отличие от всегда кроткого движения она твердо схватила большую ладонь Таро обхватывая ее двумя своими крохотными и холодными руками, — неужели тебе совсем на за что тут ухватиться? Почему твоя душа такая холодная словно ты уже не жилец?

— Вы ошибаетесь, все хорошо, — положив вторую ладонь на ее руки Таро старался ее успокоить, но сам думал лишь о том, что совершил ошибку придя сюда.

— Жизнь человека подобна огню на ветру, где ветер — это боль от утрат. Как бы сильно не дули эти ветра если в человеке есть жажда и искра он вновь и вновь будет разгораться из полу-потухших углей.

— Но если ты утратил последнюю частичку себя, если внутри лишь пустота и даже живительной боли ты не чувствуешь, что тогда?

— Тогда человека спасет лишь человек.

— Тетушка я просто…

— Здесь еще есть маленькая искра надежды, — Анку указала на его сердце, — совсем ничтожная, но она горит. Не дай ей угаснуть, слови ветра и разожги огонь в душе. Верни то, что так боялся утратить и иди дальше. Спуститься в ад каждый из нас еще успеет, не стоит торопиться туда, Таро.

— Разве все возможно вернуть? Даже мертвых? — не ожидая ухмыльнулся он.

— Смерть тела ничего не значит, пока жива душа. Есть одно место, где каждый может получить то в чем нуждается больше всего, но пока я не увижу в твоих глазах решимости жить дальше я не смогу тебя отпустить туда.

— Город ласточек?

— Да, кому как не мне знать, что там все возможно? Только если очень сильно захотеть, — Анку сквозь тревогу улыбнулась, — но для начала ты поешь, а после назовешь мне сто одну причину жить, иначе я не выпущу тебя.

Таро спокойно смотрел на старушку напротив, все же он совершил ошибку придя сюда. Глупо будет селить зерно надежды в высушенной пустыне его души.

Найти первые 9 причин жить для Таро не составило труда он лишь назвал имена сестер, племянников и саму Анку. Дальше выдалось куда сложнее и под пристальным взглядом старушки это продолжалось несколько часов.

Наконец Анку проводила его к туману вновь и вновь встревоженно поглядывая в его глаза, она взяла клятву, что он вернется и осталась ждать.

Таро десятки раз был у этого тумана и каждый раз трепетал от ужаса находясь рядом, сейчас же он абсолютно спокойно шагнул вперед. Не понимая причин он некоторое время видел перед собой лишь густой туман со слабо различимыми телами людей на земле, ему потребовалось несколько минут нахождения там, чтобы картина сменилась. Он знал, что видят огненные души, но вопреки ожиданиям увидел вдалеке огромный дворец из черной опаленной древесины, под ногами же был обожжённый оранжевый песок идти по которому было горячо и сложно.

Бесцельно идя вперед, казалось несколько часов, он наконец наткнулся на любопытно разглядывающих его существ с красными волосами, их здесь было не менее десятка, и все столпились у входа разглядывая гостя. Таро не особо волновало их внимание, он выискивал глазами главного в толпе и тот не заставил себя ждать. Перед Таро вышел яспий в рост равный ему. Он внимательно осмотрел человека:

— Неужели это место не давит на тебя? — довольная улыбка не сходила с лица существа.

— Я должен чувствовать себя иначе?

Таро не мог разобрать тихий шепот Яспий, но было глупо отрицать, что его персона вызывала в них интерес.

— Было бы странно будь это иначе, — острые клыки обнажались все шире, — зачем явился сюда? Явно не проведать родных.

Таро не придал значения странному выражению, да и манера речи Яспий была достаточно неразборчивой, так что тяжело воспринималась на слух.

— Мне нужно достать человека из ада.

— Пф, от