Осколки вечности - Александра Верёвкина

Я успел позабыть начало разговора, поэтому предпочел вербальным изъяснениям более правдоподобный язык тела и увлеченно смял ладонью бархатную грудь, бережно и в то же время чувственно зажимая твердый сосочек между пальцев. Вторая рука обвилась вокруг поясницы, дабы прижать малышку теснее к себе и добиться очередного оханья сильным толчком. Сиплому: 'Джей', моментально слетевшему с пересохших губ, явно недоставало какого-нибудь непристойного продолжения, однако расстраиваться по этому поводу я не стал. Десяток лет, миллионы ночей и возведенные в нано степень часы, проведенные в моем обществе, впоследствии обязательно превратят сей райский цветок в раскрепощенную дьяволицу. Сейчас вполне достаточно ее трогательной сдержанности.

Крепкие стеночки, энергично сокращающиеся вокруг моего естества, неистовые стенания, мои собственные тщетные попытки удержаться от звериного рыка, подмахивающие каждому движению бедра, быстрые и жаркие поцелуи, пожирающие стремительно пропадающий запас кислорода в легких, путаница в руках и ногах, сводящие с ума просьбы не останавливаться и сплетенный воедино хриплый шепот, в отзвуках которого почти невозможно было узнать истинный смысл захлестнувших душу эмоций.

— Я люблю тебя, — общими усилиями выговорили мы, до неприличия растягивая гласные.

И я задохнулся от счастья и распирающей грудь изнутри гордости, когда почувствовал приближение Астрид к точке наивысшего удовольствия, а после с изумлением отметил, что все делал именно для нее, утратив желание лелеять нужды своего организма. Эгоистичный, себялюбивый вампир куда-то запропастился, чему я несказанно обрадовался. Потому что, вопреки ожиданиям, безвозмездно отдал своей девочке абсолютно все. Безусловно, достижение с моей стороны.

Последнее ритмичное ласкающее движение, протяжный всхлип и тело малышки забилось подо мной в сладостных муках. Удовлетворение. Никогда бы не подумал, что чужая нега может оказаться в разы привлекательнее собственной.

Я жадно всмотрелся в милое лицо, детально запоминая каждую несущественную складочку, изломлено изогнутые бровки, трепещущие реснички, дрожащие уголки губ, и спустился с поцелуями чуть ниже. Совершенно не хотелось разрывать нашу тесную близость, однако разум напутствовал хоть изредка вспоминать о банальной человеческой усталости. Ей необходим отдых. Интересно, пяти минут достаточно?

О, да! В этих сомнениях весь я, эгоцентричный и ненасытный кровосос, которому, кстати, так и не довелось отужинать. И натолкнула меня на эти безрадостные рассуждения отнюдь не забота о желудке, а смазанное пятнышко крови на ноге до сих пор не вернувшейся на бренную землю девушки.

Дабы не искушать судьбу, я торопливо перевел взгляд на более волнующие воображение места, так и не устояв перед соблазном, чмокнул ароматную кожу на умиротворенно вздымающейся груди и лег рядом, по возможности обнимая каждый сантиметр великолепно слаженной фигурки.

— Так хорошо, — поделилась Астрид, вероятно, сотой частью истинных ощущений. — Волшебно, восхитительно, чудесно…Нет, моему словарному запасу это чувство не поддается. Уместно в таких случаях говорить спасибо? — она расслабленно потянулась, осоловело заглядывая мне в глаза, и смешно ткнулась носиком в подбородок.

— Даже очень, — лениво протянул я в ответ, игнорируя усиливающееся жжение в неудовлетворенном органе. — Благодарности я принимаю после полуночи. Так что не затягивай с этим, ладно?

— Торжественно клянусь, — отшутилась малышка, неуклюже взбираясь на меня сверху.

Только многолетняя гармония души с разумом помогла сохранить мне рассудок и внешнюю невозмутимость, когда манящие своей желанностью бедра властно сжали ноги, гладкий животик накрыл ноющую плоть, твердые сосочки без зазрения совести потревожили брюшной пресс, а их обладательница невозмутимо сложила ладони у меня на груди и склонила поверх голову.

— Почему я никогда не говорила вслух о том, какой ты красивый? — полюбопытствовала девочка, по всей видимости, не замечающая моих провальных попыток выровнять окончательно сбившееся дыхание. — Огромное упущение! Эти растрепанные волосы, глубокие синие глаза, знойные губы…Мм, ни на земле, ни на небесах мне не встретить никого прекраснее тебя! Мое совершенство!

Сопроводив последнее лестное восклицание дразнящим воздушным поцелуем, девочка грациозно поползла вверх, потревожила средоточие моего вожделения, а после распрощалась с отдыхом на следующий час, потому что христианское терпение Майнера лопнуло от избытка взрывоопасных фантазий.

Сосредоточенно сопя, я по возможности осторожно подтянул к себе Астрид, ухватившись пальцами за ее горло, добился беспрерывного зрительного контакта и почти грубо спросил, хочет ли она еще. По сути, отрицательный ответ вряд ли повлиял бы на мои планы, однако поинтересоваться стоило. Хотя бы ради этой реплики.

— Хочу, Джей. Очень хочу, — выдохнула мне в губы девушка, нарочно прижимаясь горячими складочками к твердой плоти. Кружащее, раззадоривающее движение, и мне в прямом смысле снесло крышу. От страсти, ее томного голоса с хриплыми, соблазнительно тягучими нотками, выразительности каждого жеста и глубины поцелуя, замахнувшегося на многочасовую языковую баталию.

Дальнейшее ожидание грозило мне нешуточными проблемами по части мужского здоровья, а посему пришлось спешно исправлять положение. Приподнимая ее над собой, я с трудом восстанавливал в памяти былые познания о ласке и, очутившись наполовину внутри, яростно вонзился вперед, заполоняя, владея и безраздельно властвуя нежнейшими просторами. Малышка затрепетала в моих руках, откинула голову назад, шумно разрывая идиллию переплетенных языков, и безмерно удивила меня своим желанием принять посильное участие. Она переместила мои ладони с талии на грудь, чуть надавила на пальцы, допуская несдержанность прикосновений, и встала на колени, дабы тут же вернуть себе чувство бескрайней наполненности. Грациозно, необузданно и рьяно, тогда как разлившееся в моих жилах ощущение палящего удовольствия не поддавалось описанию. Моя сладкая девочка, почему же я раньше не замечал в тебе такого разрушительного огня? Ни одной женщине доселе не удавалось доводить меня до безумия одной лишь магией взгляда. И вдруг…неопытное, скромное, тихое, милое и бесконечно трогательное создание переворачивает с ног на голову мои представления о жизни, дарит такой букет эмоций, что впору составлять энциклопедию о вампирском пороге восприимчивости.

Заворожено путешествуя руками вдоль любимого тела, я наконец добрался до лица Астрид с медитативно опущенными веками, погладил норовившую ускользнуть щеку и случайно поддел указательным пальцем слегка прикушенную нижнюю губу. Девушка неожиданно вцепилась взмокшей ладошкой в мое запястье, облизнулась, притом так, что мне пришлось сжать свободную длань в кулак, дабы не травмировать пылкую хищницу, и страстно сомкнула уста вокруг ногтя. Следом в ход пошли зубы, с их едва заметными укусами, и язык, усердно разжигающий на моей коже погребальный костер. Казалось бы, странная и даже пошлая ласка, но в исполнении моей очаровашки она вышла сугубо возбуждающей. Как-то иначе трактовать ее значение лично мне представлялось глупым.