Серый маг - Сергей Джевага

«Надо успеть!» — полыхнула упрямая мысль. Воин ухватился за призрачные нити, принялся поспешно расплетать. Краем глаза заметил человека, закутанного в черный плащ. Хозяин застыл у крыльца, о чем-то напряженно размышляя. Но вскоре очнулся. Прошелся вдоль строя пленников, остановился напротив Витара. Прямой жестокий взгляд ощупал воина с ног до головы, на губах чернокнижника появилась кривоватая ухмылка…

В груди похолодело, испуг чуть не разрушил настрой. Но Оглобля удержал ощущение, погрузился глубже. Увидел еще трех людей в куртках убийц, бесшумно вошедших с улицы, но значения не придал.

— Увести! — послышался скрежещущий голос.

— Куда определить? — уважительно осведомился один из воинов Джара, низко поклонившись.

— Ворье отправьте Мастерам, — небрежно отмахнулся Хозяин. — Кого в Гильдию, а кого на корм Бестелесным. Наемников в охранную роту. Пусть колдуны немного подправят мозги, поставят на стенах. До меня дошли слухи, что на Западе началось восстание под предводительством какого-то святоши. Мало ли… не хочется быть уязвимым… огневика оставьте. Интересный экземпляр, будет кандидатом в Стражи. Но пока постоит у дома.

Убийцы молча кивнули. Отворили калитку и вышли на улицу. Следом шеренгой выбрались разбойники. Движения скованные, лица бледные и неподвижные, как у кукол. Лязгнул металл, и отряд зомби скрылся за стеной…

На грани восприятия послышался мелодичный перезвон, тонкая паутина Паралича заколебалась. «Почти!» — понял Гар. Усилил напор, вложил в последний удар надежду и злость, жажду жизни. Кожа обрела чувствительность, по мышцам разлилась вяжущая боль. Левая сторона тела начала потихоньку оттаивать. Но тут Оглобля уловил движение и поднял взгляд. Хозяин стоял всего в паре шагов. Наблюдал, холодно улыбался. А в тени капюшона сверкали алые огоньки глаз, жестокие и насмешливые.

Понимание поражения пришло слишком поздно. Витар застонал, попытался отшатнуться. Но чернокнижник опередил. Воздел руку и просто прикоснулся пальцем ко лбу огневика…

Вспышка! Мир взорвался осколками стекла, под черепом возникло жжение. Небо и земля поменялись местами, а сознание окунулось в липкое болото. Слух и зрение пропали, разум Тара завис в черноте… Обморок, наверное, тем и хорош, что способность думать исчезает. А тут не оставляло жуткое ощущение того, что сидишь в пустой комнате без стен, пола и потолка. Осознаешь, что проиграл. Вновь и вновь прокручиваешь в памяти последние события. Испытываешь бессилие и страх, жаркое бешенство. Пытаешься пробиться наружу, но всякий раз неудачно.

Сколько времени прошло? Минута, день или месяц — в пустоте все равно. Оглобля терялся в догадках, но понимал: Хозяин применил еще одно заклятие. И теперь одним богам известно, что произойдет. Но умирать не хотелось. И потому Витар упрямо боролся. Звал Ветер, искал гибкие холодные плети энергий. И в конце концов поймал неверный отклик. С отчаянием и яростью человека, не завершившего важное дело, рванулся из вязкого омута тьмы. Раз, второй… на третий впереди появилось светлое пятно.

Разум выплыл в реальность, как пузырек воздуха на поверхность водоема. В сумраке проступили силуэты стен, колонн и арок. Те же растрескавшиеся камни, крыльцо и фонтан, покрытый мусором двор. А над головой черное небо в россыпи бледных звезд. Рассвет только занимался, на востоке горела тонкая багровая линия. Но было почти светло… или… Мрон! Сколько вообще прошло? День или неделя? И где чернокнижник?…

Боль изгнала суматошные думы. Мышцы уподобились камню, тело застыло, как деревянная колода. Спину ломило, ноги ныли от усталости и холода. Но несмотря на это Витар испытывал облегчение. Ветер жил тут, рядом. Хлопал морозными ладонями по щекам, ласково терся о сапоги. Вертелся и кружился, брызгал водой. И не оставалось сомнений, именно родная Стихия помогла разрушить второе заклятие. Дело оставалось за малым — освободиться и сжечь особняк. А потом руки в ноги — и прощай, Джар!..

В окнах мелькнули отблески пламени, послышался невнятный говор. Казалось, идет спор. Один голос, несомненно, принадлежал Хозяину, второй показался незнакомым. Молодой и ломкий, яростный. Судя по тону, чернокнижник то ли стыдил, то ли что-то выспрашивал. А еще Ветер приносил запах гнили… Да, вернулся Головастик. Чай пьют, что ли?…

Огневик насторожился и прислушался. Но тут внимание привлекло яркое оранжевое сияние за воротами. Раздался сухой треск, ближайшие дома озарила короткая вспышка. Снова установилась тишина, улица погрузилась в предутренний полумрак и сонное спокойствие. Но чуткий слух Витара различил легкие шаги. Секунда — тихо лязгнул засов, на плиты двора ступил невысокий широкоплечий человек с посохом в руках. Лица разглядеть не удалось, вновь помешал капюшон. Одет неизвестный был в шерстяную рубаху и штаны. Из доспехов — кожаная куртка, обшитая кольчужными кольцами, наплечники и поножи. На поясе длинный клинок… Незнакомец огляделся с любопытством, но Гара не заметил. Прокрался к крыльцу, прислонил ухо к двери. Помедлил и потянул ручку на себя, ужом скользнул внутрь.

«Да что тут творится? — изумился Оглобля. — Охотятся друг за другом? И капюшоны, видать, в моде… Дурь какая-то! Нет, пора и честь знать…» Воин разозлился, снова вцепился волей и Ветром в паутину заклинания. Надавил, застонал от натуги… и тут же рухнул прямо в холодную лужу. Перевернулся и встал на колени, тряхнул головой. Не выдержал и громко завыл от боли в оттаивающих мускулах…

На какое- то время Витар даже потерял сознание. А когда очнулся, мысли о мести как-то отошли на задний план. Первым порывом стало — убраться подальше от зловещего дома. Оглобля поднялся на ноги, отступил к воротам. И тут события, как водится, сделали крутой поворот… Мир растворился в яростной вспышке, двери и половина стены особняка взорвались. Оранжевые клубы огня ударили в ночь тугим кулаком. Брызнул дождь щепок, пронзительно засвистели мелкие камешки. Раскаленная волна подхватила воина и швырнула прочь. В грудь больно врезался обломок плиты, глаза запорошило горячим прахом. Гар взвыл благим матом. Заметил в вышине объятую искрами и дымом деревянную балку, резво откатился. Рядом тяжело громыхнуло. Пыль и пламя застлали взор, ошеломили.

Сквозь рев огня и удары прорвался дикий вопль. Плотную завесу дыма рассекла яркая голубоватая молния. С шипением лизнула калитку, превратила в лужицу расплавленного металла. А следом прямо из огня вырвался тот самый незнакомец, который зашел в дом получасом раньше. Посох в правой руке сиял нестерпимым белым светом. Удивительно узкий меч в левой горел багровым, рассыпал искры. Капюшон теперь болтался на спине. А ветер трепал коротка темные волосы, осыпал щеки пеплом…