Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

работал как надо – и точно так же он вел себя теперь, когда я гостил в воображении у Молли.

Я приподнялся повыше для лучшего обзора – и был впечатлен. Город крепостей простирался на многие мили. Я видел тысячи крепостей, и бой кипел повсюду. Это в корне отличалось от всего, что девочка прежде использовала в ментальных поединках, – необозримая монгольская орда, несчетное количество защитников, налетающих на врага роем разъяренных пчел, чтобы защитить улей. К сожалению, если сравнивать Молли с пчелиной маткой, Собирателя Трупов я бы сравнил с огромной медведицей. Ее жалили, она испытывала боль, но – пока она не допускала ошибок – не слишком сильную. Рано или поздно она должна была сокрушить всех защитников, а после разнести улей в щепки.

Я чуть наклонился вперед, и ковер начал набирать скорость. Смещая вес влево или вправо, я мог менять курс и очень скоро уже несся сквозь дождь так быстро, как только мог, внимательно разглядывая землю внизу. Я летел над городом по спирали, стараясь не пропустить ни клочка территории. Битва шла и в небе – в основном там бились летучие демонические твари, а с неба их разили молнии. После первого десятка впечатляющих разрядов мне надоело наблюдать и за этим, так что я полностью отстранился от боевых действий, продолжая поиски.

Наконец я нашел то, что искал: разрушенное здание, точнее, воронку от снаряда или бомбы. Я не смог определить по руинам, на что оно походило прежде; вокруг валялись обгорелые обломки и хлопья копоти. Эта же копоть покрывала и старый дуб с детским домиком на толстых нижних ветвях.

Я миновал домик, не сбавляя скорости, и летел по прямой еще несколько минут, а потом снизился до бреющего. Я не знал точно, известно ли Собирателю Трупов, что я попал сюда у нее на буксире, а если она следила за мной или хотя бы послала для этой цели одного из своих ментальных монстриков, я не хотел выводить ее на Молли. Поэтому ковер ускорился с сорока или пятидесяти миль в час до сотни, а я прикрылся завесой – со стороны, наверное, казалось, что я рванул вперед и исчез. Я летел над самой землей, петляя по улицам, и только после того, как раз пять сделал петлю, проверяя, не висит ли кто-то у меня на хвосте, направился к домику на дереве.

Он выглядел точь-в-точь как настоящий дом – с дверью, обшивкой сайдингом, отделкой, окнами и всем прочим. На крылечко можно было забраться по веревочной лестнице, но сейчас ее подняли. На своем ковре-самолете я подлетел к самой двери и вежливо постучал.

– Теперь ты мой, – произнес я, пытаясь изобразить голос Джеймса Эрла Джонса.

Юл Бриннер выходит у меня лучше.

В окне показалось напряженное лицо Молли. Она моргнула от неожиданности:

– Гарри?

– Как насчет пригласить войти, Кузнечик? – спросил я. – А то ты практически засосала меня вместе с Собирателем.

Молли сощурилась:

– Во что я была одета при нашей первой встрече?

Я заморгал, открыл рот, снова закрыл и подумал немного.

– Да ладно, Молл. Представления не имею. Одежда? Тебе же тогда лет восемь только-только исполнилось, и твоя мама попыталась захлопнуть дверь у меня перед носом, а я пришел поговорить с твоим папой.

Она кивнула, словно ожидала именно такого ответа, и отворила дверь:

– Заходите.

Я зашел в домик на дереве.

Внутри он оказался больше, чем снаружи. В воображении такие вещи вполне возможны. Это даже занятно. Одна кладовка в моем замке, например, размерами не уступала площадке для катания на роликах. Роллеры чертиками налетали на вас, от музыки взрывались головы, а зеркальный шар пулял смертоносными лазерными лучами.

Штаб Молли выглядел как капитанский мостик – ей-богу, не вру – звездолета «Энтерпрайз» из сериала «Звездный путь». Того, старого. У которого все было заполнено явно ничего не показывавшими циферблатами, а каждые пять или шесть секунд по динамикам громкой связи раздавалось какое-то чириканье.

Имелся и смущающий момент: Молли облачилась в форму по моде шестидесятых – с мини-юбкой.

Поймите меня правильно: я совершенно не заинтересован в связи с девочкой. Ну да, я действительно безумно люблю ее. Но это не значит, что она не выглядит фантастически. Это разглядит абсолютно любой при условии, что у него глаза на месте, но я всегда причислял себя к тем, кто может восхищаться красивым пейзажем, не сгорая от желания отправиться туда на пикник.

На самом деле, оглядевшись по сторонам, я обнаружил штук шесть Молли, все в этих формах с мини-юбками, каждая за своим пультом. Та, что отворила мне дверь, отличалась угольно-черной шевелюрой с аккуратной, почти геометрически точной укладкой и чуть заостренными ушами.

– «Звездный путь»? – удивился я. – Нет, правда?

– Что? – спросила она, сведя неестественно черные брови.

– Люди во Вселенной, Молли, делятся на две категории, – наставительно сказал я. – На фанатов «Звездного пути» и фанатов «Звездных Войн». Ты меня поражаешь.

Она фыркнула:

– Это мир постнердов, Гарри. Можно любить и то и другое.

– Ложь и святотатство, – вздохнул я.

Она выразительно, в лучших традициях коммандера Спока, выгнула бровь и вернулась за свой пульт.

– Квадрат четыре ниже пяти процентов, дополнительное давление в квадрате три, – доложила начальник связи Молли, в красном мундире, с вьющимися черными волосами и серебряной штуковиной размером с тостер в ухе.

Капитан Молли, в золотом мундире, с прической в безукоризненном стиле Жаклин Онассис, повернулась в кресле к Молли – начальнице связи.

– Заберите все необходимое и переместите в квадрат три перед ними, – скомандовала она. Затем кресло развернулось к Молли-ученой. – Атомный удар по квадрату четыре.

Молли-ученая вопросительно изогнула бровь.

– О, цыц. Я капитан, а ты первый помощник, значит решаю я, – отрезала капитан Молли. – У нас тут война, понимаешь ли. Так что подрывай фугасы. Привет, Гарри.

– Молли, фугасы? – спросил я.

– Я приберегала их в качестве сюрприза, – объяснила она.

Одну стену помещения занимал экран – не современный, не жидкокристаллический. Старый, слегка выпуклый, с ЭЛТ. На мгновение он побелел.

– Лейтенант, – окликнула капитан Молли.

Лейтенант Молли, в красном мундире и с брекетами на зубах, лет на десять моложе капитана Молли, повернула пару бутафорских циферблатов, и экран сделался темнее.

Откуда-то снаружи донесся протяжный вопль. Громкий. Примерно как Годзилла – а возможно, даже погромче.

Все на мостике застыли. Духовой оркестр из ниоткуда проиграл зловещее «Бам-памммм-пам».

– Да ты шутишь, – сказал я, оглядываясь по сторонам. – Саундтрек?

– Я не хотела, – произнесла лейтенант Молли срывающимся голосом подростка. Ее русский акцент в точности напоминал Саню. – Просто я в детстве слишком много смотрела