Вентус - Карл Шрёдер

Он приказал механам покрывавшей его пыли, чтобы они дали свет. Тело его засияло. Тамсин ахнула от изумления.

- Отведи меня к подземному ходу, - приказал Джордан застывшему от ужаса часовому. - И не пытайся обмануть, ясно?

Часовой отпрянул, бормоча извинения. Пока их вели к лагерю, Тамсин не сводила с Джордана удивленных глаз.

Не успели они дойти до кучи камней, как ослепительная вспышка озарила небо от горизонта до горизонта. Через несколько секунд над руинами дворца прокатились приглушенные громовые раскаты. Оглянувшись назад, Джордан увидел в том месте, где были подземные Ветры, высокий столб дыма и огня. Лебеди по спирали улетали прочь.

Джордан чувствовал ищущие взгляды Лебедей. Он знал, что - вернее, кого - они искали.

- Нам надо спрятаться в подземелье. И остаться там на некоторое время.

Солдаты, окружавшие вход в катакомбы, отступили, давая дорогу сияющему человеку и девушке, ведущей лошадей. Джордан жестом велел одному солдату взять поводья и вступил в темную нишу, где находился вход в лабиринт.

- Хотел бы я, чтобы ребята из деревни это видели… - пробормотал юноша.

Его сияние осветило пещеру, в том числе и узкую щель туннеля. Свет понемногу тускнел, по мере того как механы теряли энергию.

Они подождали, пока Лебеди вели поиски. Гелиотропные Ветры, как называло их Посредничество, не могли видеть сквозь камни. Механы Земли были преданны Посредничеству, и, хотя Джордан слышал громовые голоса Лебедей, которые спрашивали, куда делся Масон, никто им не отвечал. По крайней мере в данный момент они были в безопасности.

Через некоторое время у щели послышались шаги. В пещерку один за другим протиснулись усталые солдаты, щурясь на солнечный свет. Сияние Джордана погасло, и солдаты не обратили на него ни малейшего внимания. Затем из трещины в скале показался старик с лампой, и у Джордана екнуло сердце. Он знал, что будет дальше, хотя и боялся в это поверить. Когда в круг света ступил человек, чье лицо Джордан видел лишь в зеркалах, он лишился дара речи. И просто стоял, глядя, как Армигер помогает сначала Меган, а потом Гале выйти из туннеля. На Гале было нарядное, хотя и потрепанное платье, на Армигере - сияющие доспехи.

Армигер махнул солдатам какой-то штуковиной, которую держал в руке.

- Идите, - велел он.

Джордан узнал этот голос - и не узнал; до сих пор он слышал его только под собственным черепом.

- Ты тоже, - сказал Джордану Армигер.

- Я привел лошадей.

- Хорошо. А теперь уходи.

- Нет. У меня есть информация для вас.

- Для меня? О чем ты говоришь?

- Я Джордан Масон. Я месяцами наблюдал за вами. С тех самых пор, как вы пришли ночью и сунули мне что-то под череп, какую-то механу. А потом пришли другие и изменили ее. Я могу видеть вашими глазами и слышать вашими ушами. Я все знаю!

- Погоди-ка! - Армигер поднял руку. Казалось, у него что-то с глазами. Он с трудом сфокусировал взгляд на Джордане. - Ты один из моих передатчиков. Я думал, что потерял тебя.

- Да, сэр. То есть нет. Женщина, которая напала на вас - Каландрия Мэй, - она хотела использовать ваши имплантаты, чтобы выследить вас, но что-то случилось, и я смог увидеть все, что видели вы…

- Что он несет? - Меган тронула Армигера за руку. - Нам некогда.

Армигер кивнул и отвернулся.

- Подождите! - крикнул Джордан.

Трое человек, которых он неделями видел во снах наяву, уходили прочь. Такого он не ожидал. Тамсин ткнула его локтем:

- Перестань!

Джордан покраснел, потом откашлялся. Вся троица была уже у выхода.

Нет, это слишком! После всего, что ему пришлось пережить…

- Эй, Армигер! Выслушайте меня! Я знаю, зачем вы прилетели на Вентус. Я знаю, что вы хотите разгадать. Вам нужен секрет Ветров. Так вот: хотите верьте, хотите нет, но я его знаю!

Они остановились. Армигер обернулся, и Меган обернулась вместе с ним. Лицо у нее было мрачное. Королева села на камень.

Джордан поклонился.

- «…чтобы камни заговорили человеческими голосами». Как-то вы сказали королеве Гале, что это самое ваше заветное желание. Вы просили, чтобы она выслушала вас. Теперь моя очередь. Хотите знать, чего добиваются Ветры и кто их союзники? С вашего позволения, я скажу вам.

«Наконец-то я буду говорить, а ты - слушать!»

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

СЕМЯ ВОСКРЕШЕНИЯ

Аксель услышал тихие шажки приближавшейся Марии, но не оторвал взгляда от гигантского окна, занимавшего целую стену в комнате отдыха звездолета. Там виднелся диск Солнечной системы - самой древней части Архипелага.

От этого зрелища захватывало дух. Отсюда, из-за орбиты Нептуна, Аксель видел доказательство существования человечества в виде неяркого радужного диска света, окружавшего крохотное солнце. Вокруг него были рассеяны мелкие искорки, каждая из которых представляла собой дайсоновский двигатель размером не меньше планеты или термоядерную звездочку. Земля была лишь одной из сотен тысяч световых пятнышек на этом диске. Звездочки освещали наиболее холодные районы системы, и все планеты окружали населенные кольца и разумные, фанатично работающие машины солнцеформирующей цивилизации. Это была цитадель власти человеческой расы, древняя, могущественная система с триллионами жителей.

Аксель ее ненавидел. Хотя, разумеется, масштабы зрелища не могли не произвести на него впечатления. Он провел несколько месяцев на Вентусе, стараясь элементарно выжить и раздобыть себе еду в царстве мух и глупых животных. Сейчас он стоял на теплом травяном ковре в гостиной госпитального звездолета, который забрал его с Вентуса, окруженный ароматами и тихим мурлыканием живого корабельного оборудования, и, закрыв глаза, мог подсоединиться к почти бесконечной сети данных, пронизывавшей весь Архипелаг. Но Аксель решил, что не станет этого делать.

Он никак не мог привыкнуть к жизни на корабле. Аксель отказался спать в зоне невесомости, где поселилась Мария. Ему хотелось ощущать силу тяжести и настоящие простыни вместо аэрогеля. Быть может, поэтому он проснулся сегодня, не понимая, где находится, ожидая увидеть парок изо рта в морозном воздухе. Но, протянув руку, наткнулся на аккуратно сложенную стопку выстиранной одежды.

Аксель не сказал Марии, что Вентус кажется ему более реальным, чем Архипелаг. Он боялся того, что это может означать. И все-таки прикосновение к холодной и безразличной земле создавало такую близость, с которой не могли поспорить умные и предупредительные механизмы.

- Разве не чудесно? - спросила Мария, подойдя к нему. - Я никогда еще здесь не была. Физически, я имею в виду.