Вторая радуга - Ким Сатарин

— Собак здесь нет. Интересно, почему?

— Боятся, что их волки сожрут, оттого не держат, — уверенно заявила дочь шамана.

Она постучалась в дверь и представилась "настоящим человеком". Им открыли сразу, и провели в большую комнату, где у печи уже хлопотала костлявая бабулька в немыслимом рванье.

— Сейчас Ермолай за водой сходит, — пообещала супруга колдунье, даже не представившись толком. — Вёдра у входа стоят. Колодец заметил?

Муж кивнул в ответ из чистой вежливости. Он видел и в полной темноте, а не заметить колодец посреди площади мог только полный слепец. Ольге требовалось время для установления контакта, и она выигрывала его, удаляя на время мужчину и заодно демонстрируя свою власть над ним.

— Девка, так горкозы кругом. Али он тебе не мужик?

— Он у меня самый настоящий мужик, любому горкозу враз башку оторвёт. Я же говорю, мы — настоящие люди.

Ермолай вышел, и в дальнейшие разговоры не вникал. Колдунья говорила дело — горкозы уже вернулись в Реденл и охотились на мужчин и женщин детородного возраста. Как раз на них. Так что он внимательно отслеживал любое движение вокруг. Сейчас его возможности были не те, что при первой встрече с самым опасным здешним хищником. Он был уверен, что обнаружит горкоза за километр, и немедленно прикончит. А не сумеет он — это сделает Ольга, сделает ещё до того, как горкоз ворвётся в деревню. Но жена сейчас занята, ей предстоит договориться с колдуньями. У Лёньки и Чжань Тао это получилось не лучшим образом.

Дверь в избу он открыл кинетикой — руки были заняты. Поставил вёдра на пол и вдруг ощутил охотящегося горкоза. Три километра, голодная тварь, пол не разобрать. Скоро монстр будет здесь. Ольга уловила его мысли и что-то сказала колдуньям. Бабки заметались по избе, как тараканы на свету. Харламов, стоя между двух вёдер, внутренним взором видел, как самка горкоза огромными прыжками несётся к деревне. Вода в вёдрах колебалась, отражения огоньков свечей дробились и растягивались.

— Ты её направь на северную сторону посёлка, — посоветовала супруга, — и там прибей. Не на площади.

Молодой мастер мысленно проверил, способен ли он управлять монстром. Для этого потребовалось сконцентрироваться ещё глубже, но управлять нервной системой твари он всё равно не мог. Ему пришлось парализовать пару мышц, чтобы самка проскочила мимо избы, не сумев затормозить. По инерции горкозиху вынесло между избами, где он её и прикончил, перебив шейный позвонок кинетическим ударом.

Бабки в избе разом присмирели, зажгли большую лампу и пригласили их сесть за стол. Мигом там появилась мочёная брусника, солёная рыба, грибочки в деревянных плошках. Как и они с Ольгой, бабки почти не говорили между собой словами. Только переглядывались. Их мысленную речь он воспринимал не полностью. Колдуньи были весьма искушены и давно жили тесной общиной. Даже в мыслях им было достаточно пол-намека или отрывочного образа, чтобы понять друг друга. Мысли здесь закрывали неумело, даже, наверное, не закрывали, а прикрывали — чтобы посторонние не расслышали случайно. Так в толпе двое знакомых разговаривают вполголоса, чтобы не навязывать своего общества окружающим.

Так что разговор шёл вслух. Но и так понимать колдуний получалось с трудом. Вначале, когда они рассказывали о посёлке, было понятно. Зимой здесь жили только колдуньи, присматривающие за складами, летом прибавлялись паромщики и охотники. На склады по осени сплавляли с речных посёлков дары леса, а по весне — добытые охотниками шкуры. Со складов их увозили уже по дороге, автомобилями. Летом посёлок охранял прикормленный медвепут. Паром через Реденл работал непрерывно, перевозя людей и машины.

А вот когда бабки начинали рассказывать о своём колдовстве, понять их было сложнее. Как и их коллеги в Солматре, умели они немногое, и силу пришельцев оценили сразу. Зато знали, что странников не принял медвепут, и претендовать на звание Настоящих Людей гости не имели права. Здешние колдуньи мудрость предков хранили бережнее, и настоящий мир представляли себе похожим на кочерыжку в кочане капусты. Вокруг него завивались многочисленные тонкие и маленькие миры-листья, один из которых — Реденл. А дальше расположены миры грубые, большие — как зелёные наружные листья кочана.

— Вы, победители горкозов, тоже пришли с мира малого, Краем окаймлённого. Между такими мирами пропешить легче. А Настоящие Люди в миры-листья в своём облике попасть не могут. Здесь они — как дуновение ветра, как клуб дыма, неуловимы…

Но никто из здешних колдуний Настоящих Людей и в таком облике не встречал. Лишь изустная память хранила рассказы очевидцев, но из них лишь следовало, что Настоящие Люди — появлялись. Ничего ни об их жизни, ни о том, зачем они приходили.

— Вот так, мы с тобой, оказывается — искатели кочерыжки, — сказал Ермолай, когда они, сердечно распрощавшись с колдуньями, вернулись в расщеп.

— Ты знаешь, их Настоящий Мир больше напоминает Первопричину сточеров. А в схеме Хромого Воеводы он соответствует Завитку отражателя. Мы считали, что миры без Края, миры повышенной плотности ближе нас к Материнскому Миру, а колдуньи говорят, что дальше. Всё наоборот. Кто прав? Что твоя интуиция говорит?

Молодой мастер только пожал плечами. Слишком серьёзный вопрос, и слишком мало у них информации.

— Ты не догадываешься, где здесь столовая?

Дальний Замок стоял рядом с Краем, и его близость гасила многие способности. Здесь их не могли выслеживать дистанционно, а на способность погружаться в другие миры Край так сильно не влиял. Зато и его обитатели гораздо хуже улавливали мысли других людей, и столовую пришлось искать чутьём. Выручила супруга — сам он ни за что не учуял запахи пищи. Столовая оказалась на верхнем этаже, а их комната располагалась на втором. По узким лестницам замка они поднимались, удивляясь прикрытым резиной ступенькам и перилам с подсветкой. Удобств здесь было намного больше, чем в их школе.

Зато кормили неважно: жидкий супчик на овощном бульоне с кусочками куриного мяса, овощной салат, жареная речная рыба. Выбора не было. В огромной столовой, где могла бы разместиться не одна сотня человек, они были одни. Половина столов вообще была снабжена одним стулом, большинство других — всего двумя. Зато при столовой были мужской и женский туалеты с большими умывальниками и высокими зеркалами. Дочь шамана даже сравнила удобства с гостиничными.

Они спустились к дежурному и выяснили, что подземелья в замке есть, но для гостей, каковыми были здесь Харламов и Аникутина, они не предназначались. Им отводилась комната, и они могли использовать её по своему усмотрению. Отчитываться здесь ни перед кем не следовало, от гостей лишь требовалось не нарушать покоя других обитателей замка.