Вечерняя звезда - Ларри Макмертри

— Ранили мальчика Эммы, — сказала Рози, — а у меня такое чувство, словно это и мой мальчик.

Микки Клебэрн проткнул Томми куском проволоки длиной сантиметров двенадцать, которую где-то нашел, может быть, даже в этот самый день. Он согнул ее в петлю, в которую вставлялся палец, после чего оставалось еще достаточно проволоки, чтобы сделать из нее шило. Он ткнул этим шилом Томми шесть раз. Задетыми оказались одно из легких и почка, и еще он попал в селезенку.

Все же, выйдя из мрачной тюрьмы на свежий воздух, обе женщины сразу почувствовали облегчение, даже легкость. Им ненадолго разрешили постоять у постели Томми в тюремной больнице, и он им улыбнулся. Это была такая кроткая, ни к чему не обязывающая улыбка, но на них она произвела примерно такое же действие, как восход солнца. Обе боялись, что если Томми вообще взглянет на них, то будет смотреть безучастно или враждебно, как это уже бывало не раз.

Но в Томми не было враждебности — он ведь попробовал улыбнуться. Рози была настолько растрогана, что едва не упала в обморок. Аврора довела машину до тюрьмы, а Рози намеревалась вести машину домой, но ее слабость не позволила ей сделать это.

— Тебе придется вести машину и обратно, миленькая, — предупредила она Аврору, — а мне, наверное, нужно будет выйти где-нибудь и спокойно упасть в обморок.

— Даже не могу припомнить, когда бы мне доводилось видеть Томми таким приветливым, — сказала Аврора. — Но, скорее всего, вряд ли стоит надеяться на многое. Он все же был довольно подавлен успокоительными. Когда мы приедем к нему в следующий раз, он, может быть, снова будет полной противоположностью тому, что мы видели сегодня.

— Ничего страшного. Главное, что есть хоть маленькая надежда, — подбодрила ее и себя Рози. Шоссе шло на юг через сосновые леса и было почти пустынным, хотя нет-нет да мимо них, мягко рокоча, проносились огромные грузовики.

— Я старалась никогда не терять надежды, — сказала Аврора, чувствуя в себе какую-то опустошенность. — Разумеется, за эти годы у меня было гораздо больше надежд, чем у тебя. Правда, и оплеух я получала при этом немало, особенно от детей.

— Дети живут не потому, что они чья-то надежда. У них есть свои собственные надежды, — напомнила Рози. — Никому из моих никогда не было дела до моих надежд. Тебе ведь кажется, что мое предстоящее замужество это большая ошибка?

Аврора пыталась обойти маленький пикапчик. Пикапчик, казалось, шел очень медленно, но как только она собралась обогнать его, он, похоже, стал набирать скорость. «Кадиллаку» удалось поравняться с ним, но не более того. Попытки вырваться вперед были безусловными, и все же ей не хотелось отступать и снова оказаться позади него. Это был какой-то слишком вредный пикапчик, и кроме того, она чувствовала, что где-то там, сзади, должны были появиться огромные грузовики, которые вот-вот начнут сигналить ей, если она не освободит левый ряд. Это был не тот момент, когда ей было бы приятно принять участие в дискуссии о том, сколь велика вероятность того, что на другой стороне улицы Рози ждет счастье, если она станет женой Артура Коттона.

— Рози, я обгоняю машину, вернее, пикап, — сказала Аврора. — Я тебе уже не раз говорила, что не занимаю в отношении этой свадьбы никакой позиции. Я едва знакома с Артуром Коттоном. Я слышала, что его считают порядочным, если в это определение вкладывают тот смысл, который и я в него вкладываю. Откуда мне знать — возможно, он даст тебе большое счастье. Каких еще слов можно ожидать от меня?

— Я не так уж много видела этой порядочности, если под этим подразумевается то, что я вкладываю в это понятие, — вздохнула Рози. — Мне все же хотелось быть уверенной в том, что я поступаю правильно. И потом, на тебя совсем не похоже, что ты не сказала мне, что ты на самом деле об этом думаешь.

— Знаешь что? Я на самом деле вообще перестала думать несколько месяцев назад, — прервала ее Аврора. — То ли я состарилась, то ли еще что-нибудь, я не знаю. Но ты с таким же успехом могла бы и не спрашивать меня о моих истинных мыслях, потому что у меня их больше нет. Стоит мне попытаться думать, как у меня начинает болеть голова или все плывет перед глазами. Половину того времени, что мы с тобой были в комнате ожидания, я даже и не думала о Томми. Мне всегда нравилось постараться рассчитывать на что-то, но не знаю, рассчитываю ли я на что-нибудь. Понимаешь, о чем я говорю?

— Нет, но давай заедем в «Поросенок», если нам когда-нибудь удастся обойти этот пикап, — предложила Рози. — Если я чего-нибудь не отправлю в желудок, притом как можно быстрее, по-моему, я действительно упаду в обморок.

Фонари на стоянке у «Поросенка» сияли оранжевым светом сквозь хьюстонский туман. Скоро наступят сумерки. Несмотря на поздний час, двое в бейсбольной форме лениво перебрасывали друг другу мячик в свете оранжевых фонарей.

— Тебе не кажется, что эти два парня выглядят как-то странно? — спросила Аврора, глядя, как они перебрасывают мяч. — Совершенно ясно, сейчас не время для нормального бейсбола.

— Оставь их в покое, они просто играют, у нас же свободная страна, — сказала Рози.

Когда они вошли, их немедленно обслужили, но официантки «Поросенка» смотрели на них с нервной напряженностью. С тех пор как в кабине номер шесть скончался Гектор Скотт, бывшей легкости их дружеского общения, которая всегда существовала между Авророй с Рози и официантками, больше не было. Были сказаны обычные слова, заданы обычные вопросы, сделаны обычные заказы, им принесли обычную еду, но что-то изменилось.

— По-моему, они думают, что всякий раз, когда мы приезжаем сюда, кто-нибудь обязательно умрет, — заметила Аврора, глядя, как официантки сбились в кучку и расположились подальше от них. — Мне кажется, это не совсем справедливо. В конце концов, за все годы, что мы ездим сюда, единственный, кто умер, был Гектор. Я бы никогда не подумала, что они так долго будут помнить нам это.

Когда они расплачивались, две официантки и пожилая кассирша поздравили Рози с предстоящей свадьбой.

— Вам нужно было бы пригласить нас обслуживать ваше торжество, — сказала Мардж, пожилая кассирша, словно с упреком. — Мы обслуживаем многие торжественные случаи, причем делаем этом офигительно здорово. Я обычно разношу пунш.

— Да, у нас небольшое торжество, — смутилась Рози. Ей было приятно такое внимание к себе.

— Это была небольшая ложь, — сказала Аврора на стоянке. Тех двоих, что перебрасывали мяч, больше не было. Стоянка опустела. Никого, кроме них самих и легкого тумана. — Приедет вся твоя семья, а это означает, что будет совсем не маленькая свадьба, — добавила Аврора. — Я согласна, жених, вероятно, озадачился бы, если бы подумал, что его торжество обслуживают люди из «Поросенка», хотя, мне кажется, это была бы неплохая мысль. Несколько свиных сандвичей и много выпивки — Артур со всеми своими знакомыми мог бы немного передохнуть. Все остальное не дает такого эффекта.

Она уже дважды угощала Артура с Рози ужином, но пока что безуспешно. После каждого ужина Рози подолгу плакала, не давая Авроре спать до полуночи — она беспокоилась, правильно ли поступает. Аврора попробовала пригласить на эти ужины братьев Петракисов, потом Паскаля и просто настояла, чтобы оба раза Тедди с Джейн приехали к ней, но оба раза ее всегдашнее умение ладить с людьми подвело ее, и все получилось не так, как было задумано.

— Эти официантки думают, что я старая дура, — это просто можно прочесть у них в глазах, — сказала Рози.

— Чепуха, ничего подобного я не заметила. Они не знакомы с женихом, откуда им знать, делаешь ты ошибку или нет? Ты и сама-то этого не знаешь.

— Я ведь тоже была когда-то официанткой, — напомнила ей Рози. — Я знаю, что у официанток в голове. Если бы они увидели Артура, они решили бы, что я его чем-то опоила и затащила в постель, потому что он богат. Официанток бесит, когда такой неотесанной девице, как я, вдруг достается куча денег. Они всегда завидуют, если кому-нибудь другому что-то достается.

— Рози, пожалуйста, попытайся видеть в жизни положительное, — настаивала Аврора, запуская двигатель. — Можешь не стараться видеть положительное круглосуточно, но попробуй заняться этим упражнением хотя бы завтра. Если нужно, попробуй представить, что ты — это я, как я когда-то это сделала. Спой арию, когда будешь принимать душ. Тебе станет легче, и мы проживем этот день. Кто знает, может быть, ты будешь счастлива, как ребенок, в своем новом положении моей соседки, а не служанки.

— И это тоже мучает меня, — сообщила ей Рози, которая внешне совершенно не напоминала человека, стремящегося видеть в жизни положительное. — Кого ты найдешь, чтобы убирать в доме? Ты говорила, что начнешь искать кого-нибудь, но вот уже сегодня свадьба, а ты так никого и не нашла.

— Вообще-то мне порекомендовали одну подходящую женщину из Гватемалы, — сообщила Аврора весело. Это была неправда. Она хотела скрыть от Рози, что решила сама заниматься хозяйством. В последнее время она почувствовала, что устает сидеть за своей работой по сбережению семейной памяти. Она больше ничего не делала, просиживая целыми днями в гараже, пила чай и думала о своей жизни. Иногда думать о жизни было интересно, иногда — нет. В последнее время она переключилась на мысли о том, как жили другие, например Джерри или Рози. Ее трогало бесконечное глубокое беспокойство Рози о предстоящем замужестве, хотя время от времени это ее и раздражало. Ей даже становилось интересно, как бы она себя чувствовала, если бы она была не Авророй, а Рози, и пришла к тайному решению, что для того, чтобы хоть немного понять это, можно было бы самой заняться домашними делами. Если быть такой, как Рози, ей не понравится, всегда можно найти подходящую женщину из Гватемалы.