"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Панарин Сергей Васильевич

Дамиан привык размышлять «ногами», вот и теперь не удержался и начал мерить пространство шагами.

— Если на кону стоит приличный куш, — рассуждал он, — то в счет будущей прибыли с «профессионалом» можно поделиться. Они же так могут завернуть правду, что на нее будешь в упор глядеть — не узнаешь.

— Тут делиться не с одним профессионалом придется, — возразил Темный. — Одному такую аферу не провернуть, а помощники стоят дорого.

— У дочери, скорее всего, есть доступ к средствам. У самого Гильярдо, — стал перечислять Аквилеро.

— У казначея, — добавил Чиро.

— Он же не наследник?

— А ему, может, и не надо, — как само собой разумеющееся, ответил напарник. — Может, ему и так хватает. Пока хозяин занят личными переживаниями, он и обеспечил себе гарантированное наследство. Причем, авансом.

— Какой ты всё же Темный, Слон. Откуда в тебе столько подозрительности? — улыбнулся Дамиан.

— Копится, — изобразил тот из себя невинного младенца, но продолжил со всей серьезностью: — Надо бы с людьми поговорить. Беру на себя прислугу.

— А я пробегусь по «профессионалам», проверю версию о «подделке». Соберу сведения о том, кому и что Гильярдо должен, и обо всём прочем, до чего дотянусь. Подменишь меня тут?

Чиро кивнул.

Всё же повезло Дамиану с напарником. Хоть он и Темный.

Как там Золотая Ручка, кстати о Темных. Аквилеро за нее переживал. Орден святого Антонио — это вам не бублики грызть, заморочат девушку, та и оглянуться не успеет. Ансельмо слишком молод и горяч. Вся надежда на Гешшара.

Ансельмо завтракал один. Джетта не вышла, сказавшись больной. Вчера вечером, когда Темная немного пришла в себя, она тихо, но очень красочно рассказала Паладину, куда парадным строем может идти Орден святого Антонио. Включая Пусика. Последнее почему-то особенно порадовало Сельмо. Еще Джетта была твердо намерена костьми лечь, но увести треклятую Чашу сразу после посвящения. Драконов они Гешшару нашли, он не маленький мальчик, теперь не заблудится. За бравадой проглядывал страх.

Паладину тоже было не по себе. За столом, когда в голосе Джетты послышались игриво-воркующие нотки, он разозлился. Как легко эта ветреная девица играет на чувствах! Словно арфистка в Имперской капелле — умело перебирая тонкими пальчиками струны чужих душ. А после концерта закрывает ненужный инструмент чехлом и задвигает в угол. С каждой минутой ее речь становилась восторженней и свободнее, а жесты — шире. Будто она опьянела. Может, ей что-то в бокал подлили? Сельмо окликнул, но «Каталина» не отзывалась. Тогда он дернул девушку за рукав. Темная повернулась. Ее взгляд был направлен в никуда, а лицо имело абсолютно дебильное выражение. Дель Пьёро знал, что это означает. И испугался. К счастью, всё зашло не слишком далеко.

Он задумчиво водил ложкой по каше, когда в столовой зале появился вчерашний собеседник Джетты. Алейо, напротив, был бодр, энергичен и, несомненно, находился в прекрасном настроении.

— Каталины нет? — поинтересовался он.

— Кажется, ей нездоровится.

— Ничего страшного, скоро ей станет лучше, — улыбнулся Алейо, накладывая себе порцию. — Знаешь, ты оказался прав. Твоя названная сестра — настоящий бриллиант. Пока неограненный, но это даже к лучшему. Могу тебя обрадовать: скоро необходимость в твоем присутствии отпадет.

— То есть? — не понял Паладин.

— Я женюсь на Каталине, — сообщил монах и стал намазывать маслом ломоть хлеба.

Ложка Ансельмо зависла на полпути ко рту. Он силился собрать мысли воедино, но те разбегались в стороны, как тараканы на свету.

— Вы можете жениться? — выдал он вслух самую нейтральную.

Алейо кивнул.

— По решению капитула. Но я совершенно уверен, что с этим сложностей не возникнет, — довольный магистр приступил к еде.

— Почему?

— Мой талант слишком важен, и я должен сохранить его для Ордена в своих потомках. Твоя названная сестра как нельзя лучше подходит для исполнения моих обязательств.

— Какая жертвенность! — фыркнул дель Пьёро.

— Ансельмо, не все питают такое явное отвращение к браку, как ты. К тому же, поговорим как мужчина с мужчиной, — чуть изогнул губы Алейо. — Причем тут жертвенность? Каталина молода, хороша собой, отлично воспитана. Аристократка. Она гораздо умнее, чем стремится показать. Адан сразу обратил на это мое внимание. У нас есть общая страсть — драконы. Думается, это будет очень приятный союз.

Монах улыбался своим мечтам, а Паладин злорадно ухмыльнулся про себя. Ему было даже жаль, что магистру не удастся познакомиться с подлинной сущностью «невесты». Хотелось бы на эту сцену взглянуть.

— Но самое главное, — закончил собеседник, — у девушки несомненный дар.

— Какой?

В голове у дель Пьёро что-то стало складываться, и он даже стал получать удовольствие от разговора. Теперь Ансельмо примерно представлял, о чем пойдет речь, и мысленно потирал руки в предвкушении. Приятно наблюдать, как сильные мира сего садятся в лужу, даже если никто, кроме тебя, этого не замечает.

Магистр оторвался от каши:

— Знаешь, почему у нас так мало драконов? — Паладин отрицательно помотал головой. — Потому что эти твари удивительно хорошо маскируются. Ящеров очень сложно обнаружить, если они этого не хотят. А Каталина способна не только их видеть, но и общаться с ними.

— Вы верите в этот бред? — не удержался Сельмо.

— В этом «бреде» здравого смысла значительно больше, чем ты думаешь, — отрезал магистр. — Можешь мне поверить. Ты не представляешь, насколько нам сейчас нужны драконы. Тебя с Каталиной нам прямо Пресветлый прислал!

— А с чего ты решил, что женитьба — решенный вопрос? Может, ее родные не согласятся? — продолжал втихую посмеиваться дель Пьёро.

— У меня сложилось впечатление, что отец считает Каталину не совсем нормальной. А я очень достойных жених, — Алейо переключился на еду, после чего продолжил: — И приданое мне не нужно. У нас, в монастыре, жизнь скромная…

— Не боишься, что у вас, в монастыре, на нее много желающих найдется?

Магистр взглянул на Паладина с иронией:

— Ты здесь хоть одну женщину видел?

— А они тут есть? — удивился Сельмо.

— А они тут есть.

— Держите на цепях в подземелье? — предположил Паладин.

— Зачем же на цепях? Женщины — вполне разумные существа. Они добровольно избирают затворничество, посвящая себя детям, рукоделию и молитвам. — О, да! Вчера вечером дель Пьёро имел честь наблюдать ту самую добровольность! — Поэтому не боюсь. — Магистр закончил трапезу. — Увидимся на Посвящении. — Пройдя несколько шагов, он оглянулся: — Можешь сообщить моей будущей невесте приятную новость.

Паладин мысленно показал собеседнику фигуру из трех пальцев. Ту самую, которую недавно ему демонстрировал Гешшар.

После ухода Пусика Чиро заскучал. Особой работы по охране нанимателя не предвиделось — тот сидел в кабинете. К нему пришел казначей, и Слона выставили за дверь. Проверив посетителя на предмет оружия, Темный вышел в коридор. Разумеется, это были полумеры. Если подойти к делу с выдумкой, в качестве оружия можно использовать любой предмет. Но Слону недвусмысленно указали, что ему тут делать нечего, и он подчинился. От «нечего делать», Темный решил внимательней познакомиться с обстановкой этажа.

Самое большое впечатление на Чиро произвели гобелены, во множестве украшавшие стены. Сюжеты их в основном затрагивали Жития Просветленных. Особенно много было посвящено оборотню Роберто Добродетельному, одному из немногих служителей Пресветлого, популярных даже среди Темных. Если верить легенде, тот рано остался без родителей, и родственники, прельстившись наследством, выгнали его из дома. Боббик выкопал себе нору в лесочке, что неподалеку от столицы, и зажил в свое удовольствие: наказывал зарвавшихся богачей, а на вырученные деньги помогал беднякам и сиротам. Официальные служители Пресветлого долго не могли придумать, куда приткнуть этого деятеля, плечо которого украшал подлинный знак Просветленного. Потом кто-то умный предложил использовать его для внедрения в умы прихожан идей умеренности. Самого Роберто стали настойчиво уговаривать переехать в комфортные условия монастыря. Несколько раз — даже с применением силы. И всё время неудачно. В народе даже поговорка появилась: «Сколько Бобби не корми, он всё в лес смотрит».