Клан – моё государство 3. - Китлинский

– Не просто проекция. Это уменьшенная копия центра,- уточнил Сашка, упаковывая золото в жилет.- Давай ещё вопросы, а то сейчас потопаем в горку и будет не до болтовни.

– Изделия очень красивые. Куда их?- был единственный вопрос.

– Делают наши мастера ювелиры. Мне они самому нравятся. Мы их продаём по очень дорогой цене. Возможно, ты единственный посторонний кто это увидел. У шейхов большие гаремы. Каждой жене надо что-то подарить в знак любви. Они своих жён на показ нигде не выставляют. Это основные наши покупатели. Принцы и короли нефти. Заметь себе, не в магазинах берут, а у нас, хоть наша цена в два раза выше,- Сашка набросил на плечи тяжёлый жилет.

– Почему дороже не спрашиваю, догадываюсь,- вздохнул Вильям, и они двинулись по звериной тропе, которая, петляя, шла в гору.

Глава 4

Елена проснулась от чувства голода. Внутри сосало нестерпимо. Она открыла холодильник в поисках съестного, но её взгляд ничего подходящего не обнаружил. Так она и стояла перед открытым холодильником в ночной сорочке и босая. В двери без стука вошёл Янг. Она, как все в этой фирме, двери своей комнаты никогда не запирала. Он прошёл мимо неё, захлопнув дверцы холодильника и, устроившись в кресле, сказал:

– Собирайся. У нас есть двадцать минут.

– Я кушать хочу,- надув губки, ответила она, переминаясь с ноги на ногу.- А что случилось?

– Многое, многое случилось. Только не стой как идол. Быстро в душ и вперёд.

– Янг, пять утра!!

– У нас деловая встреча. Егоров улетает в Москву. Совсем. Он сдал вчера дела новому человеку, которого прислала команда Ельцина. Егоров тащил твоё дело с подачи старого руководства и передал новому или нет мне неведомо. Он сам позвонил, что хочет нас видеть перед отлётом. В аэропорту в транзитке. Паспорт на тебя на чужое имя я принёс. Шевелись же, девочка моя, не топчись, не время,- он встал и шлепнул её по ягодице. Она мгновенно пришла в себя и заскочила в душевую комнату и уже оттуда крикнула ему, чтобы пошарил в поисках съестного.

– Так у тебя он совсем пустой. Ладно, я принесу. Поторапливайся,- и он вышел из её комнаты.

Елена уже оделась и прихорашивалась перед зеркалом, когда Янг появился вновь с пакетом и двумя бутылочками кока-колы.

– Поехали,- сказал он.- Поешь в машине.

– Хорошо,- она подхватила сумочку.- Оружие брать?

– Нет. Нас страхуют по всему маршруту,- ответил Янг.

Она выложила свой пистолет и запасные магазины в шухляду тумбочки и вслед за Янгом покинула комнату. На одной из улиц к ним в машину подсел молодой парень.

– Всё чисто?- спросил у него Янг.

– Утро не их время. Они спят после ночных бдений,- ответил тот на французском.- Наши выстроили цепочки по маршруту движения и в аэропорту. Егоров уже на пути туда. Его везёт водитель посольский, которого тоже скоро отправляют обратно. Он комитетский человек. Козырев на него имеет зуб. Министр зачастил сюда, а водителя подключали, если большие делегации и много поездок. Он где-то подзадержался и ко времени не подвез на переговоры его помощников, чем заработал себе бесплатный билет домой. Егорова доставить в аэропорт он напросился сам. Хочет со стариком потолковать о возможной работе у того по возвращению на Родину.

– Возьмет ли тот?- выразил сомнение Янг по-немецки.

– Старик из другой шараги, но они тут вместе просидели пятнадцать лет. Водитель хоть и из КГБ, но чистый. Никого он не закладывал, а это в работе самое главное. И ко всему, он действительно шофёр и механик отличный. Бывший таксист московский. Иномарки шарит по-черному,- последнюю фразу парень выдал по-русски.

– Ты с водилой хочешь потолковать?- Янг остановил машину на светофоре.

– Получится ли! У Егорова три чемодана. Боюсь, он потащит их до зоны контроля.

– Так подряди носильщиков.

– Да сделано уже, но шофёра же не предупредить, а по инструкции ему вообще вылезать из машины не положено и сразу за вылезшим из авто, обязан наглухо закрыть дверцы на замки.

– Ты сам-то в Москву собираешься?

– Пока нет,- парень взял из рук Елены открытую бутылочку и, сделав несколько глотков, вернул. Сделал это так, как будто они только что закончили заниматься любовью и сейчас, отдыхая, попивают коку. Ну, или ей, по крайней мере, так нарисовалось и вызвало в душе бурю негодования. Только она хотела открыть рот, чтобы всё высказать, парень произнёс.- Я понимаю ваше возмущение, но сейчас об этом говорить не надо. Не такая уж это большая обида для вас и неучтивость с моей стороны. За каких-то два глотка копеечного напитка набрасываться на человека не стоит. Ведь вы это хотели сделать, не так ли?- произнесено всё было на чистом русском с абсолютно спокойным лицом.- Впрочем, приношу вам свои извинения. Машинально получилось. Янг, тут пристройся, дождёмся на подъезде,- бросил он Янгу и, повернувшись к Елене, улыбнувшись, сказал:- Я, правда, машинально. Вы что, не верите?- сказано было с такой долей детской наивности, что Елена рассмеялась.

– Принимаю!- ответила она и осталась довольна собой оттого, что не сморозила очередной выкрутас, а так происходило с ней повсеместно. Какая-то внутренняя сила толкала её со всеми цапаться по поводу и без повода, говорить глупости и взъедаться по пустякам.

– Вот и ладненько,- парень хлопнул Янга по плечу.- Тут стоим,- Янг затормозил, прижимаясь к обочине.- Дама пойдёт с тобой в транзитку?

– Ес!- ответил Янг не оборачиваясь.

– Тогда свали на правое сиденье, мне будет удобнее выскакивать.

Янг пересел и парень занял его место за рулём. Ждать пришлось минут двадцать.

– Долго что-то они тянулись,- сказал парень, пристраиваясь в хвост посольской машины.

– Делали остановку, чтобы купить газеты,- ответил Янг, слушавший связь.

К посольской машине, как только она остановилась, мигом подлетели два носильщика. Водитель вылез и открыл багажник. Носильщики извлекли чемоданы. Егоров пожал водителю руку и двинулся в здание.

– Бери руль!- буркнул парень, выскакивая из машины. Он вскочил в посольскую мгновенно и водитель не успел поставить дверцы на замки.

– Лихо!- похвалил Янг, занимая место за рулём. Посольская отъехала и заняла свободное место на стоянке. Янг припарковал свою рядом.- Пошли, Елена. Наши задачи более сложные, чем у него. Сумочку оставь, брать с собой ничего не надо.

Егоров ждал их в кафетерии транзитной зоны. Кто бы мог знать, сколько в этой Женевской транзитке произошло встреч, на которых решались непосильные подчас задачи для дипломатии официальной. Тут находились выходы кризисам, тут передавали почту и шифровки, здесь можно было спокойно говорить обо всём, не заботясь, что тебя могут подслушать, а если так случалось, то оправданием служила фраза не оставлявшая никаких сомнений: "Так ведь это я в транзитной зоне говорил", после чего с тебя снимались все подозрения.

– Что, Фёдор, отмучился?- подходя и пожимая протянутую руку, сказал Янг, назвав Егорова Фёдором.

– Янг, Янг!!! Ушлый ты собачий скот. Такое тебе моё пожелание на прощанье. Что вам заказать? Плачу,- Егоров окликнул бармена.

– Мне коньяк, даме мартини,- Янг глянул на Елену и она кивнула в знак согласия.

– Двойной коньяк и мартини!- заказал Егоров.- А вообще-то ты, Янг, свинья. Я тут не мучался, нормально жил, ну насколько мне позволяла служба, а она мне позволяла многое. В прошлом, правда, но что поделаешь, зато на старика никто не в обиде, окромя новых деятелей в Кремле. Еду вроде домой, а вроде дом покидаю. Смешанное у меня сейчас чувство,- Егоров прикурил сигарету, вертя в руке пачку "Кэмэл".

– Так оставайся!- предложил Янг.

– Иди ты знаешь куда?!!! Знаешь??! Мне тут всё родное, а там что? Пустота. Даже квартиры нет. И остаться нельзя, категорический запрет у меня на это, да и честно говоря – не на что. Я не копил и не крал. Неудачник я в этом большой. Ни дома, ни семьи, ни детей, ни денег. Совсем нищий, как блудный пёс.

– Про пса ты хорошо подметил. И блох у тебя достаточно,- пошутил Янг. Бармен подал коньяк и мартини. Подняв бокал, Янг сказал:- За тебя, Фёдор Алексеевич! Хоть ты мне нервы и попортил, а я тебе порядком, пусть всё у тебя на Родине сложится удачно,- Янг сделал глоток.

Егоров тоже глотнул и скептически произнёс:

– Где она Родина? Уехал из одной страны, возвращаюсь в совсем иную. Что она теперь для меня? Пустой звук. Как там в песне: "Зачеркнуть бы всю жизнь, да сначала начать…",- он вздохнул, смолк, но чуть погодя продолжил:- А ведь и любовь была, всё в жизни у меня было. Вот на что я её только променял, любовь-то. Вот вопрос!

– Что тебе на это сказать? Подбодрить мне тебя нечем. Тащи своё барахло сам.

– Своя ноша, куда ж от неё денешься. Вот с чужой могут быть проблемы по возвращению. Тогда беда, а свою дотащу, не сломаюсь,- с лица Егорова слетела грусть.- Ну что, орел и орлица, поговорим о наших делах?! Не в моих правилах хвосты после себя оставлять, но я не всевластен. Мне велено всё передать новому и по вашему делу, мадам, тоже. Это всё, что я могу вам поведать.