Демонтаж народа. Учебник межнациональных отношений - Сергей Кара-Мурза

Таким образом, Сахаров, признанный духовный лидер нашей демократической интеллигенции, в холодной войне встал на сторону Запада против СССР категорически и открыто. В интервью «Ассошиэйтед Пресс» в 1976 г. он заявляет: «Западный мир несет на себе огромную ответственность в противостоянии тоталитарному миру социалистических стран». Он завалил президентов США требованиями о введении санкций против СССР и даже о бойкоте Олимпийских игр в Москве в 1980 г. В 90-е годы демократы этим хвастались, теперь помалкивают, но надо же вспомнить расстановку сил.

В 1979 г. Сахаров пишет писателю Беллю о том, какая опасность грозит Западу: «Сегодня на Европу нацелены сотни советских ракет с ядерными боеголовками. Вот реальная опасность, вот о чем нужно думать, а не о том, что вахтер на АЭС нарушит чьи-то демократические права. Европа (как и Запад в целом) должна быть сильной в экономическом и военном смысле… Пятьдесят лет назад рядом с Европой была сталинская империя, сталинский фашизм – сейчас советский тоталитаризм» [39, с. 481][153].

С. Обогуев пишет: «Иной раз переживания Сахарова за Запад начинают становиться чуть ли не параноидальными». Он цитирует «Сахаровский сборник» 1981 г.: «Запад и развивающиеся страны наводнены людьми, которые по своему положению способны распространять советское влияние и служить орудиями советского экспансионизма» [40]. Таким образом, Запад совершенно по-разному этнизировал разные части советского народа и «растаскивал» его.

В. Соловей писал уже о времени реформ: «В нашем массовом сознании роль и значение США не только гипертрофированы… но и сама эта страна приобретает буквально метафизическое измерение. Для русских США – не реальная страна, но проекция их собственных фобий, надежд и представлений о Западе, квинтэссенция «духа Запада» [5].

Представления о Западе русские черпали и черпают и у авторитетных западных мыслителей. А. Тойнби в своем главном труде «Постижение истории» пишет о замещении христианства культом Левиафана: «В западном мире в конце концов последовало появление тоталитарного типа государства, сочетающего в себе западный гений организации и механизации с дьявольской способностью порабощения душ, которой могли позавидовать тираны всех времен и народов… В секуляризованном западном мире ХХ века симптомы духовного отставания очевидны. Возрождение поклонения Левиафану стало религией, и каждый житель Запада внес в этот процесс свою лепту».

Запад не свободен и от тех «слабостей», в которых начиная с 60-х годов все более настойчиво обвиняли русский народ. Взять хотя бы такой штрих, как «культ личности». Тут Запад явно не указ для русских. Не будем уж поминать всенародную любовь немцев к своему фюреру, но вот как проявил себя великий мыслитель Запада Гегель. 13 октября 1806 г. ему посчастливилось из толпы увидеть Наполеона, и он пишет: «Я увидел императора, эту душу мира, пересекавшего на лошади городские улицы. Поистине это колоссальной силы ощущение – увидеть такого человека, сидящего на коне, сосредоточенного, который заполняет собой весь мир и господствует над ним».

Да и в самые последние моменты – никаким примером благородства и гуманизма Запад служить для русских не мог и не может. В. Малахов писал в связи с бомбардировками Сербии и Ирака: «То, что либеральный Запад повел себя в высшей степени нелиберально, и то, что эти бомбардировки находились в вопиющем противоречии с самими основаниями либерального дискурса, более-менее однозначно. И цезура, проходящая между российскими и западными участниками интеллектуального сообщества, очень показательна. Получилось, что по национальному (не этническому, а именно национальному) признаку здесь прошел водораздел, то есть подавляющее большинство российских участников эту акцию осуждает, подавляющее большинство западных участников эту акцию поддерживает. Тот же самый Ю. Хабермас поддерживал. Потом, правда, открестился, сославшись на слишком большое количество жертв среди мирного населения. Но то, что можно в принципе навязывать свободу бомбами, – это его не смущало» [41].

Хабермас, крупнейший представитель старшего поколения лево-либеральной философской мысли Запада, пишет: «Применение военной силы определено уже не одним только в сущности партикуляристским государственным мотивом, но и желанием содействовать распространению неавторитарных форм государственности и правления… Так как во многих случаях права человека пришлось бы утверждать вопреки желанию национальных правительств, то необходимо пересмотреть международно-правовой запрет на интервенцию» (цит. в [8, с. 248–249]).

Ясно, что когда государственная идеологическая машина (СССР, а затем РФ), а также большинство уважаемых интеллектуалов вдруг потребовали от советского и русского народа принять Запад как идеал гуманизма, демократии и прав человека, это сразу нанесло тяжелейший удар по мировоззренческой матрице народа. Рушились ориентиры нравственности и совести, критерии различения добра и зла. То, что люди считали у Запада для нас неприемлемым – без всяких фобий и комплексов – теперь от них требовали считать образцом для подражания. Вся конструкция национального самосознания рушилась – или это самосознание должно было «уйти в катакомбы», что повергает большинство нормальных людей в тяжелый стресс.

Тяжелый кризис народного самосознания был вызван тем, что тот Новый мировой порядок, который США стали лихорадочно строить после 1990 г., был одобрен государственными деятелями России и даже официально самим российским государством. Этот порядок был противен совести нашего народа и главным устоям русской культуры, так что его одобрение сразу создавало непримиримый конфликт между этой совестью и государством, что разрушало другую важную систему «народообразующих» связей.

На фоне тех потрясений, которые обрушились на нашу страну с самого начала 1991 г., позиция советского государства в отношении американских бомбардировок Ирака прошла почти незамеченной. Но затем ее разрушительное действие стало возрастать. В 1993 г. США совершили действия, которые во всем мире были восприняты как заявка США на установление своего монопольного «права сильного» и полный отказ от норм международного права. В июне они нанесли ракетный удар по Багдаду со смехотворным предлогом – у них якобы появились данные, что во время первой войны (в 1990 г.) спецслужбы Ирака планировали покушение на экс-президента Буша (старшего). Довод настолько абсурдный, что никто в мире его и не обсуждал. Бомбардировка столицы другого государства в наказание за какие-то «планы» уже далекого прошлого – это наглая акция против всей системы международного права. И эту акцию одобрило государство Российская Федерация!

МИД РФ, где командовал А. Козырев, заявил: «По мнению российского руководства, действия США являются оправданными, поскольку вытекают из права государства на индивидуальную и коллективную самооборону в соответствии со ст. 51 Устава ООН». Чуть позже Ельцин уточнил, что право государства на самооборону возникает и в случае вооруженного нападения на его граждан (хотя никто на гражданина Буша с оружием не нападал). При этом Ельцин защищал это право только для Запада, он и не думал применять право на самооборону при вооруженных нападениях на граждан России в Южной Осетии или Абхазии. Даже напротив, когда этнократическое правительство Молдавии открыто пригрозило геноцидом населению Приднестровья и начало массовые убийства, известный демократ Денис Драгунский рассуждал на российском телевидении о том, что «законное правительство Молдовы должно было бы применить силу против мятежников и сепаратистов Приднестровья».

После ракетного удара по Багдаду в 1993 г. с большой статьей в европейской прессе выступил М.С. Горбачев. Он упрекнул Клинтона за то, что тот «не оформил корректно» бомбардировки Ирака и тем самым «совершил ошибку», которая может усложнить судьбоносный процесс установления нового мирового порядка под лидерством США. Как противно было слышать это гражданам нашей страны, от имени которой Горбачев разъезжал тогда по всему свету и вещал от имени нашего народа.

Чтобы понять, как это действовало на самосознание русских, надо вчитаться хоть сегодня. Горбачев обращается к США: «Ведь можно же было… в конце концов осуществить акцию на основе процесса коллективного и легитимного принятия решения. Тогда престиж США в мире только бы вырос… Совершенно справедливо Соединенные Штаты были тогда (в 1991 г.) поддержаны всем международным сообществом. Ведь можно было бы, и это долг всех заинтересованных сторон, повторить положительный опыт, полученный при ответе на агрессию Саддама Хусейна в 1991 году». Этот «положительный опыт» Горбачев квалифицирует как «наказание, решение о котором было принято коллективно и законно» [42].

Горбачев торжественно называет такой миропорядок «империей международного права», которая создается под лидерством США. Это само по себе наглая ложь – ООН не может дать разрешение на наказание, международное право допускает только отпор агрессии, что совершенно не одно и то же.