Эндимион (сборник) - Дэн Симмонс

– Разве у нас мало звездолетов?

– На этих кораблях установят такие же двигатели, как те, что стоят на твоем «Рафаиле». Но мы строим не авизо, а тяжелые крейсеры, самые мощные и смертоносные корабли в нашем рукаве галактики. Они смогут совершать прыжки в любую точку пространства, а времени на прыжок будут тратить меньше, чем требуется «челноку», чтобы спуститься с орбиты на поверхность. Экипаж каждого из кораблей, названного в честь планеты, на которой его построили, будет состоять из офицеров Ордена, готовых умереть и воскреснуть ради спасения веры. Один такой звездолет сможет уничтожить целый Рой.

Де Сойя кивнул:

– Значит, вот как Его Святейшество намерен справиться с угрозой, которую представляет девочка? Я правильно понял, ваше высокопреосвященство?

Кардинал уселся в кресло с таким видом, словно устал ходить.

– Не совсем, Федерико, не совсем. Новые корабли начнут строить не сегодня и не завтра. А мерзкий суккуб продолжает распространять заразу. В настоящий момент все зависит от тебя и твоей команды.

– Команды? – переспросил де Сойя. – А в нее входят сержант Грегориус и капрал Ки?

– Разумеется, – проговорил кардинал.

– Ваше высокопреосвященство упоминали о замене стрелку Реттигу… – У де Сойи мелькнула шальная мысль: а что, если к нему приставят кардинала священной инквизиции? По спине поползли мурашки.

Кардинал разжал пальцы, как бы открывая шкатулку с драгоценностями.

– У тебя будет новый член экипажа.

– Офицер Ордена? – спросил капитан. Может, у него потребуют передать новичку папский диск?

Августино покачал головой. Массивный подбородок кардинала двигался словно по собственной воле.

– Нет, Федерико. Обыкновенный солдат, правда, специально обученный. Из таких будет состоять возрожденное Христово Воинство. – Де Сойя никак не мог понять, к чему клонит собеседник. Похоже, Церкви не дают покоя эксперименты Бродяг с нанотехнологией. Но если так, это попахивает кощунством… Кардинал вновь будто угадал, о чем думает капитан. – Не беспокойся, Федерико. Это человек, христианин, просто прошедший новый специальный курс тренировок.

– Обыкновенный солдат… – повторил озадаченный де Сойя.

– Воин, – поправил кардинал. – Первый из участников объявленного сегодня Его Святейшеством крестового похода.

Де Сойя потер подбородок:

– Надеюсь, он будет подчиняться только мне, как Ки с Грегориусом?

– Конечно, конечно… – Кардинал откинулся на спинку кресла и сложил руки на выступавшем из-под сутаны животе. – Единственно что… Его Святейшество по совету священной канцелярии вручил ей диск, чтобы она могла принимать самостоятельные решения, необходимые для выполнения задания.

– Это женщина? – удивился де Сойя. Если папские диски будут у него и у загадочного «воина», точнее, воительницы, кто же из них станет главным? За все годы службы капитан ни разу не оказывался в столь нелепом положении. Уж лучше бы сразу разжаловали, подумалось ему.

Кардинал Лурдзамийский подался вперед и негромко произнес:

– Федерико, Его Святейшество по-прежнему целиком и полностью полагается на твои знания и опыт. Однако Господь открыл Святому Отцу ужасную необходимость, от которой он, зная твои убеждения, желает тебя избавить.

– Ужасная необходимость? – Де Сойе показалось, он догадывается, что скрывается за этой формулировкой.

На лице кардинала играли тени.

– Этот выродок, этот суккуб ни в коем случае не должен ускользнуть. Исцелив Тело Христово, мы сделаем первый шаг к всеобщему благополучию.

Перед тем как открыть рот, де Сойя досчитал до десяти.

– Значит, я найду девочку, а ваш… воин ее убьет?

– Да, – ответил Августино.

Никто из присутствовавших не сомневался в том, что де Сойя согласится на подобные условия. Христиане вообще и офицеры флота, а также священники-иезуиты в частности никогда не отказывались от обязанностей, которые возлагали на них Святой Отец и Матерь-Церковь.

– Когда я увижу нового члена экипажа? – справился капитан.

– «Рафаил» сегодня же отправится к Седьмой Дракона, – сообщил монсеньор Одди. – Новый член экипажа уже на борту.

– Могу я узнать, как ее зовут и какое у нее звание? – Де Сойя повернулся к монсеньору Одди, но ответил ему Августино:

– Звания у нее пока нет. Со временем она станет офицером одного из Крестовых Легионов. Пока вам следует обращаться к ней по имени. А зовут ее Немез. Радаманта Немез.[30]

Кардинал искоса поглядел на Одди. Тот поднялся, давая понять, что аудиенция подошла к концу. Де Сойя торопливо последовал примеру монсеньора.

Августино поднял руку, благословляя. Де Сойя наклонил голову.

– Да пребудет с тобою наш Господь и Спаситель, Иисус Христос, да убережет Он тебя от опасности и дарует победу. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

– Аминь, – пробормотал монсеньор Лукас Одди.

– Аминь, – произнес де Сойя.

44

Как выяснилось, вокруг находились и другие здания, вмерзшие в ледяной покров Седьмой Дракона. Этакие остатки былой роскоши, гигантские насекомые в сверкающем янтаре…

Отец Главк оказался человеком добродушным и веселым. Его сослали на Седьмую Дракона за принадлежность к одному из последних тейярдианских орденов. Когда Папа Юлий Шестой издал буллу, в которой объявил философские воззрения антипапы кощунственными, орден распустили, а его членов кого отлучили от Церкви, а кого отправили в глухие уголки с глаз долой. Впрочем, отец Главк отнюдь не считал, что провел пятьдесят семь лет в изгнании, – он полагал, что исполняет свое предназначение.

Чичатуки не выказывали особого интереса к религии, да и священник, как он сам признался, не слишком стремился обратить их в христианство. Отец Главк восторгался мужеством и благородством чичатуков и преклонялся перед их культурой, которую они сумели сохранить в столь неблагоприятных условиях. До того как ослеп – это была снежная слепота, нечто вроде одновременного воздействия холода, вакуума и радиации, – он частенько путешествовал вместе с чичатуками.

– Раньше их было больше, – сказал священник. Мы сидели в его ярко освещенном кабинете. – Что поделаешь, времена меняются… Там, где прежде обитали десятки тысяч, теперь с трудом выживают несколько сотен.

В первые дни Энея с А.Беттиком, как правило, беседовали со стариком, а я бродил по городу.

Помню свой первый выход. Я спустился во мрак туннеля, прихватив с собой плазменную винтовку и лампу. Отец Главк объяснил, что свет отпугивает арктических призраков. Этажей через двадцать я нашел ход, который вывел меня к другим зданиям. Во льду были вырезаны своеобразные вывески – «СКЛАД», «СУД», «ЦЕНТР СВЯЗИ», «КОНСУЛЬСТВО ГЕГЕМОНИИ», «ОТЕЛЬ» и так далее; эти надписи когда-то нанес световым пером отец Главк. Заглянув в несколько зданий, я убедился, что священник, несмотря на слепоту, время от времени покидает свой кабинет и наведывается в город. В третьем по счету здании я обнаружил склад, в котором хранились топливные таблетки. Отец Главк использовал их для освещения и обогрева своего жилища, а также выменивал на них продовольствие.