История Украинской ССР в десяти томах. Том первый - Коллектив авторов

Центральным и самым большим городом в оборонительной системе вдоль Стугны был Василев (современный г. Васильков), основанный еще Владимиром Святославичем в X в. В беспокойные времена феодальной раздробленности Василев занимал значительное место в жизни Киевской земли. Около середины XII в. он получил статус княжеского города. Как и Белгород, Василев имел первоклассную крепость: вал окружал не только детинец, но и посад. Наивысшего расцвета город достиг в XII — первой половине XIII в. Судя по летописным сообщениям, Василев, как и вся Стугнинская оборонительная линия, в XII в. потерял военно — стратегическое значение, но играл довольно важную роль в торговой жизни Киевской земли. Он стоял на известном торговом пути из Киева через Рось в Днепровское Понизовье, Подунавье и Галичину.

От устья Стугны и до Роси проходила Днепровская оборонительная линия, в системе которой находились Треполь, Халеп, Новгород — Святополч, Иван, Чучин, Заруб, Канев. Большинство этих пунктов представляло собой не только крепости, но хозяйственные и административные центры отдельных феодальных владений. Строились они по определенному плану и имели целый ряд общих конструктивных черт.

Крайним южным городом Киевской земли на Днепре был Канев. Его исключительная роль в истории Древнерусского государства определялась уже самим расположением. Канев впервые упоминается летописью под 1149 г., когда он превратился в крупный военно — феодальный центр и имел статус княжеского города. С усилением натиска Руси на Степь значение Канева возрастало. Со второй половины XII в. русские князья вели переговоры с половцами, как правило, не вблизи Киева и даже не в Сакове, а в городах южного пограничья, среди которых чаще других фигурирует Канев. Несомненно, город имел и важное торговое значение, если русские князья именно тут в 1168, 1170 и 1189 гг. охраняли пути Греческий и Залозный. До наших дней хорошо сохранился Георгиевский (Успенский) собор в Каневе, построенный около 1144 г. при великом киевском князе Всеволоде Ольговиче.

Поросская оборонительная линия фактически являлась продолжением Днепровской. На Роси от ее истока до устья известно 13 древнерусских городищ, расположенных вдоль левого ее берега. Преобладающее большинство их — Товаров, Дверен, Богуслав, Володарев, Ростовец, Боровой и Чурнаев — представляло собой крепости со смешанным (славяно — тюркским) населением, некоторые — Корсунь, Торческ, Юрьев и др. — значительные городские центры.

Юрьев (современный г. Белая Церковь) основал Ярослав Мудрый и назвал его своим христианским именем. Тогда же в нем появилась и епископская кафедра, впервые упомянутая в летописи под 1089 г. Ее наличие в южнорусском пограничье, населенном в значительной мере тюркскими племенами, можно объяснить, очевидно, миссионерскими соображениями. Просуществовала юрьевская епархия до монголо — татарского нашествия. На протяжении XII в. Юрьев принимал самое активное участие в борьбе с половцами и не раз бывал разрушен и опустошен. После страшного разгрома в 1095 г. половцами город был снова отстроен в 1103 г. Во второй половине XII в. под стенами Юрьева половцы дважды потерпели сокрушительное поражение.

Вблизи Юрьева находился город Торческ — центр берендеев, торков, печенегов и других тюркских племен Поросья. В летописных сообщениях Торческ упоминается и как важная крепость, на протяжении полутора веков находившаяся на переднем крае борьбы с половцами. С середины XII в. этот город стал княжеским административным центром Поросья. В нем, как правило, сидели ставленники Киева, на которых в конце XII в. великие князья почти полностью переложили заботу об обороне южнорусской границы. Время великих походов древнерусских князей в Степь миновало, половцы больше не представляли серьезной опасности для Руси. Их набеги успешно отражали полки тюркских племен — печенегов, торков, берендеев, известных из летописи под общим названием черных клобуков, а также русские гарнизоны, расположенные в городах и крепостях вдоль Роси.

Юго — западные и западные районы Киевской земли, как свидетельствует летопись, уже в конце X в. были покрыты густой сетью городов, феодальных замков и селений, расположенных по берегам Тетерева, Здвижа, Ирши, Ужа, Случи, Уборти, а также более мелких речек. Летопись называет тут Искоростень, Овруч, Вздвижен, Мильск, Мичск, Полонный, Семоч, Заречск, Ушеск, Чернобыль, Городск, Колодяжин и другие населенные пункты.

Еще до того как киевские князья покорили древлян, их административно — политическим центром был Искоростень (современный г. Коростень). По историческим преданиям, на одном из четырех искоростенских городищ стоял замок знаменитого древлянского князя Мала. Однако обнаруженное на р. Ирше вблизи современного городка Малина сильно укрепленное городище VIII–XIII вв. дает основание считать именно его местом, где находился замок князя. На протяжении периода феодальной раздробленности Искоростень оставался значительным городским центром Киевской земли.

Со второй половины X в. политическим центром Древлянской земли стал Вручий (современный г. Овруч), возникший на правом берегу Норина, на обрывистой, окруженной глубокими оврагами горе. С потерей автономии Древлянской землей упоминания об Овруче надолго исчезают со страниц летописи и появляются только в последней четверти XII в., когда он стал уделом князя Рюрика Ростиславича. Став соправителем Святослава, Рюрик не забыл и вторую свою резиденцию — Овруч, в котором около 1190 г. построил церковь св. Василия, дошедшую до наших дней в реконструкции О. В. Щусева.

Ряд населенных пунктов западных районов Киевской земли представлял собой небольшие, но сильно укрепленные военно — феодальные замки типа Райковецкого городища на Гнилопяти или Колодяжина на Случе. Некоторые из них, как Пересопница, Дорогобуж, Дубровица, в конце XII — начале XIII в. превратились в настоящие города. В них время от времени сидели посадники и князья — вассалы великих киевских князей.

Политическая история. На протяжении XII — первой четверти XIII в. Киевская земля неоднократно становилась объектом особого внимания древнерусских князей. Одни из них ограничивались претензиями на какую — то часть общего родового наследства, другие, боровшиеся за восстановление единства русских земель, вплоть до 60–х годов XII в. связывали успехи этой борьбы с владением древней столицей Руси как символом такого единства. В этой притягательной силе Киева, безусловно, сказывалась традиция — его бывшее политическое значение, а не то реальное место, которое он занимал среди других древнерусских центров в XII в. Междоусобная борьба за Киев, которую вели черниговские, волынские, ростово — суздальские, смоленские и другие князья, какими бы причинами она ни вызывалась, объективно приводила к углублению процессов феодального дробления, к дальнейшему политическому ослаблению Киева.

Постепенно стало ослабевать традиционное стремление князей занять киевский стол. Сильные удельные владетели пытались возглавить борьбу за восстановление общерусского единства уже не при помощи овладения киевским столом, а путем утверждения в роли объединительного центра стольного города своего княжества. Одновременно они внимательно следили за ситуацией, складывавшейся на юге Руси, постоянно добиваясь там доли собственности. Развитие разных форм соправительства на киевском столе привело в конце концов к тому, что Киев и Киевская земля стали объектом коллективного сюзеренитета наиболее сильных князей Руси.

После смерти Мстислава киевский стол перешел к его брату Прополку Владимировичу (1132–1139). Время его правления характеризовалось переходом от прежнего единовластия при Мономахе и Мстиславе к полицентризму, окончательно утвердившемуся после 30–х годов XII в. Как государственный деятель Ярополк стоял ближе к своим предшественникам, но достойно продолжить их дело не смог. Стараясь примирить черниговских Ольговичей и устранить от участия в решении противоречий среди многочисленных потомков Мономаха, Ярополк проводил политику братолюбия и миролюбия, которая в условиях жестокой борьбы за перераспределение феодальных владений не могла иметь положительных результатов. Несмотря на то что летописец не жалеет хвалебных эпитетов при характеристике действий киевского князя, вряд ли его политика находила поддержку среди широких народных масс. Слова летописи, что Ярополк «хулу и укоръ прия на ся отъ братѣ своея и отъ всихъ», свидетельствуют о его нерешительности и неприятии такого его поведения не только братьями и племянниками, но и населением Киевской и Переяславской земель, страдавшим от постоянных военных нападений Всеволода Ольговича.

В исторической литературе нерешительность Ярополка Владимировича иногда объясняется его малодушием, в действительности же она вызывалась другим. Известный призыв — «любите враги ваша» — шел не от христианского смирения, а от убеждения, что внутренние противоречия нужно и можно решать мирным путем. По отношению к врагам Руси — половцам — Ярополк придерживался совсем других взглядов. Тут он действовал смело и решительно и справедливо заслужил славу победителя «поганых».