Игра в голос по-курайски - Сергей Лексутов

Он осторожно накрыл гранату чемоданом и принялся наваливать на него валежник, потом вокруг выложил колодец из толстых валежин. Собрал весь валежник в околке, составил шалашом вокруг колодца. Критически оглядел работу. Пожалуй, через часок температура под чемоданом поднимется настолько, что граната рванет. Размягченный алюминий она расшвыряет по всей округе в радиусе триста метров… или в диаметре?.. А какая разница? В ошметьях алюминия никто не сможет узнать щегольской чемоданчик. Пожара в лесу не возникнет, даже если по всему околку взрывом расшвыряет горящие головешки. Палая листва влажная, а лиственные леса очень слабо подвержены лесным пожарам. Это вам не сосновые боры, где пожар может лететь со скоростью ветра по кронам.

Приторочив рюкзак к багажнику, Павел надрал бересты побольше, подсунул под кучу валежника с трех сторон, зажег, подождал, пока разгорится и торопливо зашагал прочь, держа курс в сторону Новосибирской трассы. На случай, если остался кто-нибудь живой из знавших о деньгах, и если у него хватит ума связать неожиданный взрыв гранаты с этими деньгами. Проще некуда, выставить засаду на дороге, а тут и знакомый велосипедист едет. Грех его не тряхнуть… Идти пришлось по азимуту, потому как изредка попадавшиеся заросшие травой колеи, по которым худо-бедно можно было бы ехать, вели черт те куда, только не в нужном ему направлении. Перейдя поляну, прежде чем углубиться в лес, он оглянулся; над околком поднимался жиденький дымок. Видимо костер разгорелся, как следует, потому и не особенно дымит. Дрова-то были довольно сухими… Ну, и ладненько. Он продрался и через этот лесок, скрепя сердце, оставив стоять несколько ядреных подосиновиков, и даже один белый, правда, не особенно крупный.

На сороковой минуте быстрой ходьбы до него донесся чуть слышный звук взрыва. Только отойдя километров на восемь от костра, он принялся собирать грибы. Все ж таки он в лес за грибами поехал, а не за деньгами. Подозрительно будет выглядеть, почему это он в такой благоприятный грибной сезон вдруг без грибов приехал?

Он заполнил все ведра, свешал их на руль, приторочил к багажнику, так что рюкзак пришлось повесить на спину. Подумав, он пошарил по краю встретившегося картофельного поля, нашел массив почечуйника, срезал охапку, положил в рюкзак поверх денег, стянул горловину, но так, чтобы трава явственно выпирала. Геморрой у меня, братцы, вот, рюкзак почечуйника набрал…

Уже смеркалось, но Новосибирской трассы все не видать, и не видать… Он уже забеспокоился, как бы не пришлось ночевать в лесу, но тут сквозь темную стену деревьев увидел свет фар, на приличной скорости несущийся не далее чем в полукилометре от него.

Выбравшись на широкую асфальтированную дорогу, он прикинул, сколько же отсюда до города? Выходило, что не менее пятнадцати километров, ближе к двадцати. Ладно, часа за полтора допилим…

Домой он заявился в первом часу ночи. Ольга не спала, спросила:

— Что так долго?

— Заблудился. Я ж уже все знакомые леса обшарил, вот и забрел слишком далеко. Пришлось бы в лесу ночевать, если бы на Новосибирскую трассу не вышел…

Он составил все ведра к кухонному столу, рюкзак небрежно закинул в кладовку.

— А в рюкзаке что? — равнодушно спросила Ольга.

— Да вот, почечуйника набрал…

— Ты никогда же не жаловался на геморрой?.. — удивилась она.

— Ну, так и что, что не жаловался? Я же бывший тяжелоатлет. А у всех бывших тяжелоатлетов время от времени геморрой обостряется. Мало кто не постесняется пожаловаться на такую болячку… — сказал он и отправился в баню.

После грибов с картошкой, салата из помидоров с огурцами, графина малиновки, он спал, как младенец. Только всю ночь вокруг него ходили президенты с зелеными лицами, и пытались что-то отобрать, но он не отдавал. Только перед тем, как проснуться, он узнал, что отобрать они пытались рукопись романа.

Наутро он не торопясь позавтракал, попил чаю, после чего поехал в центр. В разных магазинах купил с пол сотни полиэтиленовых мешочков, вернулся домой, и, прихватив рюкзак, утюг и мешочки отправился в сарай. Деньги он аккуратно раскладывал по мешочкам, осматривая каждую пачку. Вроде не фальшивые… Вместе с новыми купюрами, попадались и старые, изрядно потрепанные. На каждую упаковку он натягивал еще по три мешочка, тщательно запаивая края утюгом. Закончив работу, вытащил из угла между забором и сараями обрез бочки, сантиметров семьдесят высотой. Днище его проржавело с одного края. Ну и прекрасно, меньше работы… Отыскал в куче хлама под забором довольно массивный швеллер, вкопал его рядом с сараем, насадил на него бочку. После чего принялся в старой ванне замешивать бетонный раствор. Размешав как следует, прошел в сарай, сложил деньги в мешок из толстого полиэтилена, затянул покрепче горловину, предварительно постаравшись выжать весь воздух. Критически оглядел работу. Сквозь несколько слоев полиэтилена и не разглядеть, что там лежит. Выглянул из сарая. Во дворе никого нет, из окон дома его тоже не видно, яблони заслоняют. Неспеша выйдя из сарая, он торопливо бросил несколько лопат раствора в бочку, сунул туда мешок, и принялся в темпе закидывать его раствором. Закидал. Притащил из сарая трубные тисы, отметил на мягком бетоне места для болтов, воткнул в бетон два толстых болта, которые приготовил заранее, и тут увидел идущего по тропинке Вадима.

Тот подошел, критически оглядел сооружение, сказал:

— Давно пора было сделать, а то каждую весну выдрючиваемся, на весу трубы нарезаем…

— Дак ведь я нынче безработный, вот и делаю по дому все, до чего раньше руки не доходили… — как можно равнодушнее промолвил Павел.

Помыв руки под краном, он пошел к дому. Краем глаза проследив, что Вадим скрылся в уборной. Да ну! Черта с два, чтобы он что-то заподозрил неладное…

Павел присел на лавочку возле подъезда, подумал: что лучше, поехать завтра за грибами, или не ездить? Если кто-то его засек едущим по дороге, такое резкое прекращение поездок за грибами, будет выглядеть подозрительно. Что ж, придется поехать, и на всякий случай прихватить помповушку с наганом. Разумеется, на тот случай, если кто-то из банды полковника уцелел. Береженного, Бог бережет…

От калитки шла женщина с большим конвертом в руке. Подойдя к Павлу, спросила:

— Вы, случайно, не Лоскутов?

— Он самый…

— Вам заказное, распишитесь…

Павел расписался, взял конверт, повертел в руках, ощущая противный холодок в животе. На конверте значилось название того самого московского издательства, в которое у него хватило нахальства послать рукопись детективного романа. Зажав в кулак расходившиеся нервы, он решительно рванул край конверта. Развернул официальные бланки, с великолепным качеством отпечатанные на принтере. Строчки в глазах прыгали: "…покупку авторских прав на…", ага, вот: "гонорар, из расчета…"