Закалка клинка - К. Паркер

Дело сделано; успешно; в спину не воткнулось копье, в шею не вошла стрела. Пора убираться. Как всегда, он уберется вовремя.

Сгусток тени, представший перед ним, приобрел человеческие очертания и оказался стражником. Тот бежал вперед, вглядываясь в темноту и не замечая Горгаса Лордана. Что же, пусть бежит – на данной стадии происходящего нет резона затевать битву.

Но стражник неожиданно заметил его, на миг замедлил бег и крикнул:

– Кто-то открыл ворота! Скорее за помощью!

И снова растворился в темноте – как раз в миг, когда цепь полностью размоталась и мост тяжело лег на опоры. Вдали на улицах показались факелы. На стене кто-то подал голос. В проеме ворот появились какие-то бегущие фигуры, их становилось, все больше. Стрела ударила стражника в грудь, и он свалился замертво.

Пора убираться.

Все больше стрел прочерчивало воздух. Горгас слышал их смертоносный посвист. Где-то у него за спиной с грохотом распахнулось окно. Всплеск невнятной, взволнованной речи утонул в ритмичном топоте многих ног. Послышались крики, лязг стали о сталь – четыре, пять раз. «Последний тоненький ручеек, текущий не в ту сторону. Большое течение сейчас смоет его, а мне пора убираться. Меня здесь не было».

– Что случилось? – крикнул кто-то в темноте.

Горгас увидел, кто это кричит: Стражник с фонарем, бегущий от ворот, где толпились темные фигуры.

– Что происходит? – задыхаясь, повторил стражник вопрос первому встречному, который выхватил короткий меч и всадил в него.

Просвистело еще несколько стрел; должно быть, стреляли вслепую и промахивались в темноте.

«Я тут уже ни при чем, это не в моей власти». На свете очень много причин для предательства большого города. Месть за какое-то непоправимое зло; желание личной выгоды (например, коммерческий склад разума сообщает, что существование такой крупной монополии губительно для частного бизнеса); подавляющее отвращение ко всему, что представляет собою город как таковой; или просто идея, что серые каменные стены плохо гармонируют с зеленью равнины и синеной воды. Были города, проданные по цене двадцати акров каменистого пастбища, или за любовь, или потому, что стояли там, а не еще где-нибудь.

Мудрецы из Ордена Алексия часто обсуждали предположение о том, что город по сути своей есть явление неестественное, болезненное образование на плоти земной, которая рано или поздно избавляется от неприятного прыща. Были города, сожженные безумцами или малыми детьми, заигравшимися с кремнем и трутом и нечаянно поджегшими вместо дров в очаге занавеску на двери. Были города, которые разрушались и восстанавливались так много раз, что рабочие, копающие выгребную яму, прокапывались через добрую дюжину слоев пепла и старой каменной кладки, похожих на полосы слоеного теста.

А Горгас Лордан имел свои, особые причины – ненависть, месть и коммерческие соображения одновременно. Кроме того, он исполнял приказ. Все это достаточно честные соображения человека, копающегося в самом себе. Но Горгас знал, что главным образом сделал то, что сделал, по единственной, самой важной причине – как и все остальное в своей жизни со дня, как он покинул Месогу. Ради семьи.

Стражники все прибывали, неся факелы и светильники. Один споткнулся на бегу, упал и остался лежать. Остальные замерли на миг, развернулись и с проклятиями бросились прочь. Кто-то из них сейчас побежит в караулку Среднего города за исполняющим обязанности генерал-губернатора. Тот схватит свой меч, наденет шлем и помчится сюда, по дороге выкликая приказы, которые некому будет услышать, он примчится бегом прямо навстречу грядущему врагу.

Горгас Лордан набрал в грудь воздуха и бросился бежать – но не к гавани, а вверх, на холм. Если он будет достаточно быстр, успеет туда первым и сможет перехватить своего брата. «Все в порядке, нас ждут на корабле». Секунда уйдет на то, чтобы понять его предложение, и еще одна – чтобы спросить: «Откуда ты знал? Почему ты подготовил корабль?» Ничего, с этим он как-нибудь разберется, когда момент наступит.

Горгас бежал, и позади него на стенах звучали крики. Не вопли паники, не вопросы, что происходит, – а четкие отрывистые приказы, то самое, чего он ждал. У самых его ног о камень звякнула стрела и отскочила от удара, подобно злой собаке, намеревавшейся цапнуть бегущего за пятку. Бесполезно никакой стреле не удастся задеть Горгаса Лордана этой ночью, потому что у Горгаса Лордана еще много важных дел. Он не может позволить себе тратить время на неприятные случайности.

Горгас бежал, и голова его пульсировала болью. «На шел время для головной боли», – сказал он себе и постарался не обращать внимания.

Лордан проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо.

– Вставайте! – шипел всполошенный голос из-за яркого фонарика. – Они здесь! Какая-то сволочь открыла ворота!

Лордан сонно заморгал. Голова его была тяжелой от дремы и болела немилосердно,

– Черт, ничего не понимаю… Что? Кто?

– Дикари, – выпалил голос. – Вставайте же, они уже захватили стену!

Лордан мгновенно вскочил с постели и принялся натягивать ботинки.

– Как они проникли внутрь? Ты сказал, что…

– Кто-то открыл им ворота. Предатель. Сейчас на горшечной площади их удерживают оставшиеся стражники.

Ноги совершенно не желали лезть в башмаки, левая пятка наполовину торчала наружу. Лордан никак не мог сообразить, что нужно делать в такой ситуации. Он попросту сорвал башмак с ноги и принялся надевать его по-ново.

– Кто-нибудь призвал резервы? А что с районными гарнизонами? Конечно…

– Я не знаю, откуда мне знать? Я просто шел к воротам… собирался заступать на пост.

Кто бы это ни был, он подал Лордану шлем.

– Сначала кольчугу, – рявкнул Лордан.

– Где она?

– Там, в углу.

Кто-то открыл ворота. Кто-то из горожан добровольно открыл ворота.

Может быть, это какая-то ошибка…

Нырнув головой в кольчугу, Лордан старался вспомнить все, что нужно делать. Мобилизовать резерв и гарнизоны районов; каждый из таковых ответственен за определенную территорию, они рассчитаны как раз на подобный случай тревоги. Все должны соображать, что делать и куда идти. Нужны гонцы…

– Брось, – приказал он своему помощнику, – беги сейчас же в управление гонцов. Там должно быть не меньше десяти скороходов на месте. Чтобы через две минуты явились на судебный двор, я буду там. Давай, быстро. И оставь фонарь…

Но последний приказ запоздал – человек уже умчался, забрав с собою свет. Лордан выругался и попытался на ощупь определить местонахождение шлема и меча. Меча, конечно, гуэлановского…

«Да, я верю в совпадения. Но это к ним не относится».