Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы - Андрей Валентинов

– Это… будет иметь значение?

Ответа не было. Машина миновала большой парк, больницу и приближалась к речному вокзалу. Не доезжая сотни метров, Флавий резко повернул налево. Теперь они ехали по пустой аллее. В летние дни сюда часто заходили отдыхающие, но в этот холодный апрельский день никто не пришел, чтобы прогуляться перед поездкой на речном трамвае. Авто затормозило, Флавий быстро оглянулся и удовлетворенно кивнул:

– Порядок! Отсюда не увидят… Поговорим. Так вот, насчет «бывших»… В данном случае это не будет иметь значения, поскольку за вас ручается Терапевт. Что он рассказал о нас?

– Ничего… – внезапно Нике показалось, что она на допросе. – Он лишь сказал, что у вас есть сведения о Юрии…

– Об Орфее, – резко прервал ее Флавий. – Ника! Сейчас и в дальнейшем – никаких имен! Здесь нас никто не услышит, но имя может вырваться у вас потом, случайно…

– Извините… Об Орфее. Он еще сказал, что вы хотите поговорить со мной…

– Ясно…

Флавий на секунду задумался.

– Но сначала вот что… Мы – небольшая подпольная группа. Наша цель – спасти тех, кого еще возможно. Как программа-максимум – несколько обуздать террор. Нас мало, и мы очень разные. Терапевт, как и вы, из «бывших», абстрактный гуманист…

– Это плохо? – стало еще обиднее. Флавий не выбирал выражений.

– Я лишь пытаюсь пояснить. Орфей просто не успел на гражданскую…

Орфей? Мысль показалась дикой, но затем вспомнились их разговоры, рассказы Юрия об отце, о брате. Тогда она не обращала внимания…

– Обо мне вы уже составили представление. Есть еще Марк – тот вообще Стенька Разин… В общем, Ноев Ковчег.

Виктория Николаевна кивнула. Вот, значит, с кем работал Юрий. А она не знала, она ничего не замечала!

– Извините… Орфей давно в вашей организации?

Флавий удивленно поднял брови:

– Это имеет значение?

– Да. Очень большое.

– Четыре года…

Как же она не поняла, не увидела? Но ведь Юрий ничего особенного не делал! Правда, книга… Он написал книгу – роман об Иисусе Христе! Спросить? Нет, ей не ответят. Лучше о самом главном.

– Господин Флавий, где сейчас Орфей? Что с ним?

– Его перевели из Казанской спецлечебницы в Столицу. Точнее, в новую клинику за городом.

Дыхание перехватило: Юрий здесь, совсем рядом! Новая клиника – всего лишь полчаса на автобусе! Но Ника тут же опомнилась. Это не та больница, куда можно пройти с кульком апельсинов.

– Состояние его прежнее. Ничего не помнит, полная амнезия. Если, конечно, не симулирует, но это почти невозможно…

– Помню…

…Когда пару месяцев назад Терапевт рассказал ей, что Юрий жив, но болен, Ника вначале обрадовалась. Он в больнице, а не в шахте или на заполярной стройке! Но затем до нее дошло: Орфей потерял память. Нет, не потерял, эти сволочи с ним что-то сделали!..

– Я пригласил вас сюда не только из-за этого, – помолчав, продолжал Флавий. – Ника, вам надо скрыться. Немедленно, сейчас…

– Что?!

– Они заинтересовались вами, и очень серьезно. Это как-то связано с Орфеем…

Виктория Николаевна ответила не сразу. Вначале надо было осознать, привыкнуть. Выходит, самое страшное еще не наступило? Скрыться – куда? Уехать из Столицы не так сложно, но ее найдут и в Питере у тетки, и в Тамбове у двоюродной сестры…

– Если вы согласны, мы сейчас заведем мотор и отправимся туда, где вы будете в полной безопасности.

Это прозвучало настолько просто, что Виктория Николаевна невольно улыбнулась:

– А разве такое возможно? «От их всевидящего глаза, от их всеслышащих ушей»?

Флавий улыбнулся в ответ – весело и немного озорно:

– Да, Ника. В свое время Орфей просил защитить вас. Мы держим слово… У вас остались дома какие-нибудь бумаги, вещи?

Ника чуть не рассмеялась. Вещи? У нее дома полно вещей, почти все – дорогие, ценные, платьями можно набить несколько чемоданов. Драгоценности, оставшиеся от матери, золотые безделушки, подаренные мужем… А ее угораздило выйти в город, надев старое пальто, которое Наташа, их домработница, как раз собиралась отдать старьевщику!

– Нет, ничего у меня там не осталось. Бумаги я давно сожгла…

– Хорошо… – Флавий задумался. – Вашему мужу, мне кажется, ничего не будет грозить. Он ведь личный пилот Сталина?

– Он мне уже не муж…

Флавий удивленно повернулся, и Ника поспешила пояснить, хотя разговаривать на эту тему было неприятно:

– Я подала на развод. Надо было сделать это давно, ведь у Саши… у Александра Артамонова другая семья. Он не хотел разводиться из-за карьеры, боялся за свой партийный билет. А я…

…Вначале она не разводилась, еще надеясь, что Саша одумается, вернется. Потом, когда у него родился ребенок от той, другой, муж уговаривал подождать. Ника не настаивала: перспектива оказаться в коммуналке без средств к существованию не радовала.

– Хорошо, – подытожил Флавий. – Тогда все в порядке, можем ехать…

Несмотря на бодрый, решительный тон, Виктория Николаевна вдруг поняла, что этот человек думает совсем о другом. Что-то не так, он сказал еще не все…

– Господин Флавий, – ее рука легко коснулась плеча подпольщика. – Вы что-то хотели мне сообщить?

– Не знаю… – неохотно откликнулся он. – Вы – подруга Орфея, я обязан позаботиться о вас…

Виктория Николаевна кивнула:

– Да, конечно… Вы принимаете меня за избалованную светскую даму, с которой следует обращаться, словно с дорогой куклой? Велели спрятать – вы прячете. Я способна на большее, господин Флавий!

Подпольщик молчал, лицо его оставалось невозмутимым, но Ника чувствовала, что ей не верят. Она заговорила вновь – быстро, боясь, что не успеет все сказать:

– Вы правы, я много лет жила без всяких забот, даже не работала, и не только потому, что Саша… Артамонов, был против. Мне нравилось – покой, свободное время, отдельная квартира. Я прожила так до тридцати лет – пусто, бессмысленно. Оказалось, что я не нужна даже собственному мужу… Но теперь я стала другой! Я… я хочу помочь вам, Терапевту, всем остальным… И я не могу оставить Орфея. Господин Флавий, вы же должны хорошо разбираться в людях, поверьте мне…

Флавий медленно покачал головой.

– Я вам верю. Но речь другом. Самое простое: вас арестуют и спросят обо мне, о Терапевте…

– Я буду молчать!

Подпольщик грустно улыбнулся:

– Молчать там вы не сможете…

Виктория Николаевна закусила губу и отвернулась, не желая, чтобы Флавий видел ее лицо. Да, правда, она не выдержит. Подпольщик прав – куклу надо прятать в сундук. Красивую куклу, правда немного постаревшую, с непрошеными морщинками в уголках губ… Но ведь Юра выдержал!

– Скажите, господин Флавий, Орфей не выдал вас?

– Нет никаких признаков, – ее вопрос, кажется, удивил, подпольщик ждал чего-то другого.

– А ведь ему наверняка угрожали, может быть, не только угрожали…

Флавий задумался:

– Все не так просто. Он молчал о группе прежде всего потому, что его арестовали совсем за другое. И кроме того, Орфей – очень сильный человек. Он может играть с ними на равных.

– Если смог Орфей, смогу и я. Я очень изменилась после его ареста. Я состарилась, господин Флавий! Со старостью человек умнеет, даже такой, как я…

– Нам это не грозит, – спокойно отреагировал подпольщик.

– Поумнеть?

Ника чувствовала, что Флавий колеблется.

– Нет, состариться. При нашей работе… Ладно, Ника. Терапевт ручается за вас, да и я вам верю. Слушайте…

Поверили! На миг Ника почувствовала радость. Так хорошо ей не было уже много месяцев. Она не кукла! Она сможет что-то сделать!..

– О группе они не знали и не знают – пока. Но ваш друг был им нужен для какого-то важного дела. Надо узнать, для чего именно. Сейчас Орфея привезли в Столицу, вероятно, чтобы попытаться вернуть ему память. Вы нужны им именно для этого. Не представляю, что они задумали, но нам очень важно установить контакт с Орфеем и постараться понять, что кроется за всем этим. Риск чудовищный, но кроме вас послать некого…

Ника молчала, обдумывая услышанное. Подпольщик внимательно наблюдал за нею.

– Вы думаете, я нужна им для того, чтобы вылечить Орфея? Но зачем? Я ведь все-таки окончила медицинский… Неужели встреча со мной способна вылечить? Я не настолько самонадеянна…

– Я не учился на медицинском, – спокойно ответил подпольщик. – Может, они думают, что Орфей все-таки симулирует и хотят на него надавить. А может, что-то другое. Я знаю этих людей, они редко ошибаются. Если вы нужны им – значит нужны…

– Ну тогда, – она секунду помолчала, затем резко выдохнула. – Согласна! Я не подведу вас. Ни вас, ни Терапевта…

– Верю… – подпольщик еле заметно улыбнулся. – На всякий случай, если они все же знают о группе и спросят вас…

Он жестом остановил Нику, пытавшуюся что-то сказать.

– Опишите меня – машину, внешность… Ну, внешность можете слегка изменить. Скажите, что меня зовут – ну, скажем… Лантенак…