Лили - Патриция Гэфни

– А что, собственно, тебя смущает?

Но он и сам не мог удержаться от улыбки. Алая парча была совсем не в его вкусе, он выбрал этот жилет, чтобы хоть немного скрасить уныние своего парадного черного камзола. Лили его еще не видела, но Дэвон был уверен, что этот жилет должен ее рассмешить. Вот только где же она?

– Не понимаю, чего ты так волнуешься? – продолжал Клей, упиваясь собственным остроумием. В этот день ему впервые разрешено было встать с постели и выйти на воздух, поэтому настроение у него было отличное. – В-вы же друг друга хорошо знаете, – и он задвигал бровями с недвусмысленным намеком.

Алисия сделала ему строгое замечание, но не удержалась и опять захихикала, испортив все впечатление.

– Я вам это припомню, – грозно пообещал Дэвон, – в сентябре, когда будет ваша свадьба. Вы еще пожалеете!

Клей и Алисия покатились со смеху, хотя ему пришлось при этом схватиться за бок. Они находились как раз на той стадии безумной влюбленности, когда любое, хоть чуточку забавное замечание в обществе друг друга представляется уморительно смешным.

Дэвон покачал головой. Глядя на них, ему самому хотелось смеяться. Но куда же все-таки запропастилась Лили? Уж слишком долго ее нет. Может, и вправду что-то случилось?

Леди Элизабет вернулась на свое место, покинув преподобного отца, и вновь принялась забавляться с внуком. Мидж, ее крошечный песик, выглядел растерянным. Подойдя к матери, Дэвон спросил:

– Как Чарли?

– Прекрасно. Но, по-моему, он мокрый.

– Давай я его возьму.

Она неохотно передала ему ребенка. Дэвон с улыбкой взглянул на сына, ощущая уже знакомый прилив радости и гордости. Чарли исполнился уже месяц от роду, и Лили сшила для него свадебный наряд из лимонно-желтой фланели с вышитым голубым узором по воротнику, как будто нанесенным тонкой кисточкой.

Да где же она?

– Сейчас я ее приведу, – сказал он решительно.

– Но, Дэв…

– Нет, я пойду.

Он повернулся, держа на руках Чарли, и направился за угол, к конюшне.

Лили и Лауди неподвижно стояли спиной к нему посреди утоптанного копытами лошадей конюшенного двора. Дэвон растерялся. Чем они могут быть заняты? Услыхав его шаги, они обернулись, и тут он увидел за их пышными юбками сидящего на земле с высунутым языком Габриэля.

Лили приветствовала Дэвона ослепительной улыбкой, но тотчас же на ее лице появилось виноватое выражение.

– Прости, я… Я всех задерживаю, верно?

– Ничего страшного, – Дэвон передал ребенка Лауди и поцеловал руку Лили. – Как ты прекрасна!

Он впервые видел ее элегантно-простой свадебный наряд из розового шелка, отделанный серебристым кружевом по рукавам и низкому вырезу на груди. Ее густые волосы были красиво уложены на затылке французским узлом. Высокая грациозная фигура временно приобрела более солидный вид, но ничуть не утратила привлекательности.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, – вернула комплимент Лили, весело подмигнув, и он горделиво выпрямился в своем ярко-алом жилете. – Меня все ждут? Прости, я хотела, чтобы Габриэль тоже присутствовал на церемонии, – добавила она, покраснев.

– Конечно, он должен присутствовать! – мужественно согласился Дэвон.

– Но я не сообразила, что ему понадобится столько времени, чтобы туда добраться. Он отдыхает.

Оба взглянули на тяжело дышащего пса. Он завилял хвостом и весело оскалил зубы.

– А ты ему говорила, что Мидж его ждет? Это должно его подстегнуть. Лили возмутилась.

– Сколько раз я должна повторять, Дэв: Габриэль не влюблен в это… существо, которое твоя мать называет собакой!

– Ну, как знать, как знать! Любовь слепа, дорогая моя. И слава Богу, что это так. Можно сказать, нам очень повезло.

Лили подошла к нему и обвила руками его шею.

– К тебе это не относится, – прошептала она с улыбкой. – Мои глаза широко открыты.

Дэвон поцелуями заставил их закрыться, шепча что-то на ухо Лили. Лауди ничего не могла расслышать, сколько ни старалась, зато ее собственные глаза широко раскрылись, да и рот тоже, потому что хозяин с хозяйкой, обнявшись прямо посреди конюшенного двора, тесно прижимаясь друг к другу, начали целоваться всерьез. Ей стало еще интереснее, когда хозяин, войдя во вкус, принялся хватать хозяйку за все места, но Тут появился этот тощий старый священник с лошадиной челюстью и все испортил.

– А ну-ка хватит, хватит, разойдитесь! – возмущенно прогремел преподобный Хэтти, широкими шагами пересекая двор.

Лили и Дэвон расцепили объятия без особой спешки и без малейшего смущения.

– Живо марш в дом!

Бесцеремонно выхватив ребенка у Лауди, священник свободной рукой сделал повелительный жест.

– Живо! Марш! Если через десять минут родители этого малыша не будут законно обвенчаны. Бог мне свидетель, он вообще останется сиротой!

Дэвон удрученно пожал плечами.

– Вы правы, преподобный отец. Человек обязан исполнить свой долг, как бы тяжек он ни был.

Он опять со смехом притянул к себе Лили и поцелуями заглушил ее попытку возмутиться.

– Никаких нежностей, пока не обвенчаетесь, – наставительно и строго произнес священник. – Хотя теперь это уже не имеет значения, – тут же добавил он, взглянув на младенца у себя на руках.

Маленький Чарли зачарованно уставился на него в ответ.

Габриэль с трудом поднялся на ноги и неторопливым, величественным шагом направился к дому во главе процессии. Лили и Дэвон пошли за ним, держась за руки.

– А ты кто такая? – осведомился преподобный Хэтти, оглянувшись на Лауди.

– Лавдэй Ростарн, ваша милость, – пропищала та. – Вы меня будете венчать на следующей неделе с Гэйлином Маклифом, – пояснила она.

– А что, у тебя тоже есть ребенок?

– Вот уж нет, – отмахнулась Лауди, зардевшись от смущения. – Я же не такая, как эти двое, что не могут друг дружку не лапать, – гордо провозгласила она, кивнув на парочку, бредущую впереди. – Нам с Гэйлином… – тут ей пришлось умолкнуть из страха соврать священнослужителю.

– Пока еще везет, – закончил за нее преподобный Хэтти, угадав с ходу. Лауди усмехнулась.

– Ну, это как знать, ваше преподобие, но вам бы, ей-богу, лучше поспешить за этими двумя.

– Это почему же, мисс Ростарн?

– Да разве не ясно? Сами держите на руках ребенка, а еще спрашиваете! За ними глаз да глаз нужен, вы только посмотрите, что они творят!

И действительно, нечестивая парочка вновь принялась на ходу обниматься и целоваться.

– Будь я на вашем месте, – посоветовала Лауди, – я бы поторопилась, а не то к будущей весне у них опять ранний чертополох вырастет.

Примечания

[1] Около двадцати метров.