"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Острогин Макс

Будто в подтверждение слов капитана окопчик основательно тряхнуло, и по небу над щелью в земле поползли грязно-белесые полосы едкого дыма.

– Ах ты ж… – Вамензон, поднявшись из траншеи, замысловато, но вполне литературно выругался. – Ну вот, поручик, и нет у нас склада боеприпасов. Прямое попадание…

– Кто? – с трудом, будто кляп, вытолкнул из себя Григорьев мучающий его вопрос.

– Британские мониторы лупят. – Командир батареи опять присел на корточки. – Убедились, что наш главный калибр уже не наш и осмелели…

– Что… с главной… батареей? – по частям выдавил из себя Григорьев.

– Приведена в полную негодность, – зло выдохнул капитан. – Революционеры из местных рыбаков под видом родственников и помощников завезли на остров почти роту британских морских пехотинцев, вот они в нужный момент и… – Вамензон с силой воткнул кулак в бруствер. – И ведь был у них кто-то свой среди наших артиллеристов, так ловко наводили и стреляли…

Крепостной батальон, пытавшийся прорваться к батарее, подпустили на сотню шагов и прямой наводкой… Две роты из трех как ветром сдуло, остальные драпали – только в ушах свистело. Хорошо, что казачки с флангов поддержали – ворвались на позиции, порубали всех, кто был снаружи, вентиляционные шахты забили горящим сеном. Но маяк, оба запасных НП и все дальномерные посты разрушены полностью.

От нашей батареи осталось два орудия, остальное – в хлам. Двенадцатидюймовки выведены из строя… – Капитан тяжело прислонился к боковине окопа. – Британцы ведут высадку в Карусте, их прикрывают два монитора. Что у соседей, не знаю, последний радиотелеграф из штаба – держаться до последней возможности, флот идет на помощь. Да что-то пока не видно…

– Можем и не увидеть. – Григорьев первый раз через силу улыбнулся разбитыми губами. – Тут где-то должны дежурить наши подводные лодки. Месяц назад познакомился с их командиром. Лихие, отчаянные ребята. Эти не бросят…

– Ну, коли так, то будем держаться, – усмехнулся командир батареи, помогая поручику встать на ноги. – К сожалению, снарядов у нас – кот наплакал, только те, что у орудий, а потом все равно придется замки снять и с боем к своим пробиваться. Воевать скоро будет нечем…

Накативший со стороны моря гулкий грохот отличался от резких залпов британских орудий, и поручик осторожно выглянул из-за бруствера.

– Подзорвали! Монитор англичанский подзорвали! – радостно закричал кто-то из фейерверкеров. – Живем, братцы!

Белопенный столб у борта низко сидящего в воде монитора (поручик так и не понял, был ли это «Тандерер» или «Девастейшн») опал, а сам монитор уже заметно для глаза кренился, одновременно зарываясь носом в свинцовую рябь. Поручик перевел взгляд правее – там среди волн выскочили на поверхность низкая рубка и округлый нос подводной лодки.

– Что же они делают! Их же сейчас…

Один из крутившихся рядом с английскими мониторами эсминцев охранения лег в циркуляцию и понесся прямо на субмарину, пытавшуюся лихорадочно уйти обратно на глубину.

– Бей! Бей его! – закричал поручик. – Бей англичанина!

Обе исправных шестидюймовки послушно рявкнули, но британский эсминец, проскользнув между подсвеченными огнем фонтанами, ударил форштевнем по рубке, почти ушедшей под воду.

– Не успели, – застонал офицер, – что же вы, братцы…

Один из двух снарядов следующего залпа попал прямо между труб эсминца, затем еще один…

Британец погружался вслед за своей жертвой. Орудия, воспользовавшись тем, что мониторы прекратили обстрел и отползали из опасного района, перенесли огонь на десантные баржи, возвращавшиеся к транспортам за новой волной томми.

Рядом кто-то отдавал команды, а поручик стоял на коленях, устремив взгляд в бесконечность, и тихо шептал:

– Не успели… Как же так?! Не успели…

Пользуясь молчанием береговых батарей русских, по протраленному спешно фарватеру, без всякого сопротивления противника, в Ирбенский пролив вползали тяжелые туши британских броненосцев. На капитанском мостике рядом с адмиралом Керзон-Хау гордо стоял слуга двух господ, Royal Navy и Directorate of Military Intelligence, лейтенант Далкит Джон Чарльз. Это был день его триумфа.

Благодаря карте, так удачно найденной в тайнике адмирала Ирецкого, и совместной операции директората с революционно настроенными аборигенами, Grand Fleet практически без потерь форсирует сложнейшие укрепления противника. Двери в Рижский залив и столицу Российской империи, вчера наглухо запертые, сегодня открываются нараспашку.

Над основными позициями береговой артиллерии русских на мысе Церель сплошной пеленой стелется дым пожаров, через который нет-нет да и сверкают молниями рвущиеся боезапасы, а за ним – только крошечные, поросшие кустарником островки, где не то что батарею – пушку разместить невозможно…

– Мичман, номера позиций?

Пожилой и давно потерявший всякую надежду на продвижение по службе лейтенант припал к окулярам новомодной стереотрубы.

Досрочно произведенный в офицеры и оттого пребывающий в некоторой ажиотации, Павлуша де Лаваль еще раз сверился с картой.

– Противником очищен фарватер между позициями пять и шесть линии «Аз», и точно над четвертой позицией линии «Буки», господин лейтенант. Броненосцы входят в канал, головным – «Трафальгар», за ним – «Юпитер» и «Принц Георг», далее не могу разобрать за дымом.

– Удачно-с. Если бы еще «Нил» починили и пустили вторым, было бы намного жальче: тратить новейшие устройства на такую рухлядь – моветон-с. Затурский, ведите журнал, сейчас… двенадцать ноль три. Алексеев, линии пять и шесть «Аз» и с третьей по шестую «Буки» – на прозвон.

– Слушаюсь, господин лейтенант!

Гардемарину Алексееву не получившему полагающегося к фамилии дополнения «Шестой» исключительно по младости лет, было до смерти обидно, что он не видит разворачивающейся перед амбразурами величественной картины. Молодой человек защелкал тумблерами.

– Аз-пять – отказ основной линии, резервная в порядке. Буки-шесть – не зажглась резервная, – доложил он.

Лейтенант нахмурился. Как ни проверяй дорогущий каучуковый кабель, а соленая балтийская вода все равно разъест изоляцию к морским чертям. Хорошо, британцы не стали медлить со второй попыткой, иначе случился бы знатный конфуз.

– Тогда отключите неисправные линии от греха подальше, юноша. Остальным линиям – товсь!

Гардемарин перещелкнул обратно два тумблера и положил руку на массивный медный рубильник, его товарищ стремительным почерком заполнял графы боевого журнала.

– Мичман, контроль по ориентирам. Замыкаем рубильник по прохождении «Трафальгаром» первой линии. Дайте отсечку по корме.

Недавний выпускник Морского корпуса, всего на год старше остальных своих товарищей, прильнул к окулярам дублирующей трубы, глядящей через узкие щели землянки, прикрытые редкой сеткой с навязанными на нее тряпицами в цвет окружающего камня.

– «Трафальгар» над первой… Скорость… шесть… До прохождения… двенадцать секунд… Десять… Три, две, одна… Есть!

– Подтверждаю. Замыкай! – приказал лейтенант.

И гардемарин, так ничего и не увидев, перекинул рубильник. Лампочки, горящие на фанерном щите, выкрашенном флотской шаровой краской, мигнули и погасли. Более ничего не произошло. По крайней мере, ничего наблюдаемого. Гардемарин Алексеев, сверившись с инструкцией, вернул рубильник в исходное положение и, перещелкнув тумблеры обратно на «Выкл», накинул на каждый из них петельки из шпагата с привязанными картонными квадратиками, на которые он нанес карандашные пометки.

В пяти с половиной милях южнее, в темной глубине, несколько слабых пороховых зарядов воспламенились, освобождая удерживаемые массивными якорями шары мин. До этого они мирно лежали на дне, и поэтому тралы многочисленных и, без дураков, отважных английских корабликов прошли высоко над ними.

Вьюшки закрутились, сматывая с себя прочные тросы. Во избежание рывка и обрыва троса в момент достижения миной заданной глубины, вьюшки были снабжены тормозными колодками, и балтийская вода преподнесла еще один сюрприз: последняя, двенадцатая мина пятой позиции из-за слегка заедающего механизма всплывала намного медленнее остальных и не успела дойти до предназначенной ей глубины, ударившись в днище идущего вторым броненосца чуть левее киля.