Чёрная река - Токацин

В доме Натаниэля было светло — закатное солнце заглядывало через переплетения веток и жердей. Очаг остыл, и растопить его было нечем. В глиняных мисках пузырился кислый сок, и залитая им рыба исходила пеной и набухала на глазах. Понурый Натаниэль, забившись в угол, грыз копчёную микрину. Притихла и Кесса. Сидя на почётной циновке, она оглядывалась на дверь — Речник Фрисс ещё не вернулся со двора.

— Огромный когтистый ящер-харайга, весь в перьях. Каждый его коготь длиной в два локтя, — прошептала она и поёжилась. — Говорят, они живут в моховых лесах.

— Харайга с двухлоктёвыми когтями?! — родственник Натаниэля зацокал языком и перебросился парой слов на родном наречии с другими хесками. — Боги хранили нас от такой напасти!

— Нет, таких зверей тут нет, — зашевелился в углу Натаниэль. — Ни в Келионе, ни в Хелгионе, ни в сухих землях Вайморов. Даже думать о таком существе неохота!

Он отмерил на стене два локтя и наклонил голову, изучая начерченную линию.

Речник Фрисс вошёл в хижину и опустился на почётную циновку. Броню он положил рядом, помедлив, снял и перевязь с мечами. Один из Квомта-Риу протянул ему миску с рыбой, и Речник, едва заметно кивнув, принялся за еду.

— Речник Фрисс, — Кесса тронула его за руку, — ты не ранен? Не надо было одному идти драться с нежитью! Почему ты меня не взял с собой?

Резко выдохнув, он опустил миску на пол и смерил Кессу угрюмым взглядом.

— Тех Квомта-Риу, что встретили нас у моста, порвали мертвяки, — тихо сказал он. — Порвали насмерть. Сидела бы ты в Фейре!

Он провёл ладонью по запястью второй руки, будто оттирая что-то липкое, передёрнулся и подобрал с пола миску.

— Мыши уже летят в сухие земли, — осмелился заговорить один из хесков. — Саркес, злой колдун, обманул нас и… и принёс сюда смерть. Но теперь будут знать, какой он, и он не обманет больше никого.

— Если весть не опоздала, — хмуро отозвался Речник. — Стало быть, он шёл в Ритвин… Значит, наследить мог по всей Фалоне. Зачем ему нужен Ритвин?!

— Может, там есть место великой силы… то, что нужно Некромантам, — несмело пробормотала Кесса. Взгляд Фриссгейна пугал её.

— Мы бы знали, — покачал головой Речник. — Это просто город. Или… Ладно, без толку гадать. Завтра мы пойдём дальше, Натаниэль. Хочешь ехать с нами — уложись со сборами до полудня.

…Туча, так и не пролившаяся дождём, опустилась тяжёлым брюхом на лес и зацепилась за высокие папоротники. Их стволы уходили в густой туман, вниз по чешуйчатой коре и бахроме многоцветного мха стекала вода. Канзисы, отяжелев от влаги, попрятались в зарослях холга, их щупальца свисали отовсюду, и Флона, откусив несколько веток от куста, прихватила заодно медузу и обожгла себе пасть. Сейчас она понуро брела вперёд, вывесив язык и не обращая внимания ни на какие листья. Сочный локк хрустел под её лапами, разбрызгивая зелёную жижу.

— Так Боги Тьмы победили, и теперь треть Хесса, от Бездны до владений Богов Смерти, перешла к ним, — Речник полулежал на панцире Двухвостки и неспешно вёл повесть, и даже падающие с деревьев листья, микрины и медузья икра его не отвлекали. — И всё бы ничего, но Элиг и Вайнег между собой тоже не ладили. Когда они сцепились, земля затрещала по швам. Это, всё-таки, боги, а не драчливые товеги…

Папоротники вокруг едва заметно качнулись, и Кесса вдруг потеряла опору и соскользнула по мокрым циновкам. Поднявшись с примятого куста, она взобралась на спину Флоны и растерянно огляделась по сторонам.

— Земля шевелится, — пожал плечами Фрисс. — Горы растут.

— Когда они вырастут, всё это болото наконец высохнет, — прошептала Кесса. — Скорей бы! И что вышло, когда Вайнег и Элиг начали войну?

— Сперва побеждал один, потом другой. Те, кто был ими создан, и те, кто раньше жил там, погибли, и всё было разбито в щебень. Прямо как Старые Города после Применения… только там Применение длилось и длилось, и конца этому не было, — Фрисс покосился на Зеркало Призраков и хмыкнул — оно отражало его руку, вот только она была упрятана в тёмно-синюю сарматскую перчатку. — А потом и другие вмешались в распрю, и весь Хесс встал дыбом. Не осталось ни рек, ни лесов, ни зверей, — только пепел, обломки и кости. Те, кто ещё был жив, не знали, куда им укрыться…

Кто-то гулко взревел в отдалении, и Флона приостановилась и ответила громким рыком.

— И тогда Илирик, Келга и Миндена собрали войско? — еле слышно спросила Кесса.

— Хаэй! — Натаниэль, прокладывающий путь для Двухвостки, остановился и помахал рукой Фриссу. — Твой черёд!

— Иду, — кивнул Речник, спешиваясь и берясь за меч. — С дороги не сбились?

— Скоро будем у моста, — заверил хеск. — Ещё до темноты приедем в Келион.

— Мост? — Кесса недоверчиво на него посмотрела. — Такой же, как на Кайде-Чёрной? Может, лучше вплавь?

— Да ну! Это большой красивый мост, — усмехнулся Натаниэль. — Такого моста во всём лесу не найдёшь. Мы строили его вместе с Иурриу. А они не любят, когда по мосту течёт река. Не бойтесь!

Шум полноводного, напоенного дождями Келиона был слышен издалека — тёмная вода пенилась на перекатах, билась о вывороченные корни старых деревьев. Двухвостка, раздвинув серебристые ветки, вышла на полузатопленный берег и едва не завязла — поломанные кусты и выброшенные из реки водоросли шатким настилом легли на прибрежный ил, а из-под них сочилась вода. Чёрные осклизлые ветви легко ломались…

— Бездна! — Фрисс посмотрел под ноги и снял с панциря Флоны тюк с припасами. — Спешиваемся, пока все не увязли!

— Тут два шага всего, — сказал Натаниэль, забирая второй тюк. — Вот и мост!

Кесса уже слышала лёгкий скрип — а теперь она повернулась к его источнику и охнула.

Это был не мост — тут на воде качались плавучие островки, сплетённые из ветвей, листьев и лиан, и толстые тросы связывали их, не давая им уплыть прочь. Длиннейшие канаты, привязанные к прибрежным папоротникам, протянулись вдоль моста, как шаткие перила. Они и скрипели — течение выгибало мост дугой, и верёвки тёрлись о кору.

— Это самый надёжный мост в холгах, — сказал Натаниэль, гордо взглянув на Речника. — Очень прочный и совершенно сухой сверху. Иурриу не любят воды. Фрисс, смотри, твой зверь лезет в воду!

Флона, опутанная верёвками, уже вошла в реку по брюхо и теперь развернулась боком, вопросительно оглядываясь на Фрисса. Тот едва заметно кивнул и щёлкнул языком, разматывая накрученный на руку канат.

— Флона поплывёт отдельно, её мост всё равно не выдержит, — сказал он, рассматривая плавучие островки. — Идём?

«Может, он и прочный,» — думала Кесса, цепляясь за перила, — «но никак не сухой! Эти штуки плавают отдельно, а между ними — вода!»