Самоосвобождающаяся игра - Вадим Демчог

374

В начале 90-х годов прошлого столетия известный американский психолог Эрнест Росси, изучавший активность мозга, обнаружил, что не обремененный необходимостью что-либо делать человек пребывает в сознании 90 минут, затем на 20 минут впадает в измененное состояние сознания, в некий транс — и так весь день. Росси назвал этот процесс «ультра-ритмом» и экспериментально доказал, что «…такой ритм свойствен для тех, кто свободен заниматься тем, чем хочет» Эрнест Росси «Двадцатиминутный перерыв» (М. Изд-во «Остров». 1999). Таким образом, люди артистического стиля жизни имеют естественную склонность к проникновению в состояние, которое в ИГРЕ я называю Сценой Театра Реальности, уровнем альфа, или — позицией актера, т. е. творящего существа.

375

Питер Брук «Блуждающая точка». Статьи. Выступления. Интервью. (М. Издат. «Артист. Режиссер. Театр». 1996.)

376

Одной из самых сильных и самых важных практик из компендиума методов Алхимии Игры, для проникновения в источник творческой активности, я считаю медитацию на Повелителя Игры в форме т. н. Любящих Глаз. (См. в третей части книги: «Практика развития сочувствия (Любящие Глаза)».)

377

Томас Ф. Крам «Управление энергией конфликта» (АСТ. РЕФЛ-бук. 2001).

378

Генрих Кунрат (Heinrich Kuhnrath) — мистический писатель XVI и начала XVII века; с библейской теософией соединял идеи каббалы и герметической философии или алхимии. Его главное сочинение «Amphitheatrum aetemae Sapientiae» (1609) пользовалось большим авторитетом среди алхимиков и адептов тайных знаний.

379

Сальвадор Дали «50 магических секретов мастерства» (М. Издат. «ЭКСМО» 2002) В этой же книге, можно найти крайне интересные, оригинальные формы медитаций Дали, которые были названы им: «Сон с ключом в руке» и «Три глаза зубатки». Интересные техники вхождения в состояние близкое к «полудремному» разработаны, так же, такими художниками как Эдгар Эндс, Арнольд Райнер и Клаудио Пармиджани. (Подробнее в фильме «Маски сна»., компания Rise Media 1997 г.) Елена Книппер-Рабенек (ее школа танца существовавшая сначала при Московском Художественном Театре, потом оформилась в самостоятельное учреждение), так же, часто говорила своим ученицам: «Танцуйте так, как будто вы спите!» (Из статьи Максимилиана Волошина «Культура Танца»., Максимилиан Волошин «Жизнь — бесконечное познание»., М., издат. «Педагогика-Пресс» 1995) Камилла Палья говорит тоже самое о Шекспире: «Язык Шекспира балансирует на грани сновидения. (…) В творчестве Шекспира сознание погружено в мир первичных маний. (…) Шекспир — воплощенный сон». (Камилла Палья «Личины сексуальности»., Екатеринбург., издат. «Уральский университет»., 2006)

380

Термин латеральное, или «боковое мышление» принадлежит мальтийскому ученому Эдварду де Боно (род. В 19933 г.). Доктор де Боно разделил человеческое мышление на два типа: вертикальное — использующее традиционные логические пути «причина-следствие», и латеральное — возникающее при разрыве очевидной последовательности мышления и получения решения с другой стороны. Он же подробно разработал о описал методы работы и механизмы этого творческого мышления.

381

Например, французский антрополог Клод Леви-Стросс определяет левое полушарие как «позитивное», правое — как «мифическое»; Томас Гоббс называет левое — «направленным», правое — «свободным». Роджер Сперри, левое — «сукцессивным», правое — «симультанным». Поэтическое описание работы обоих полушарий дается в «Ланкаватара-сутре», буддийском сочинении II века н. э.: «Исследующий Ум — это танцор и волшебник, чья сцена — объективный мир. Интуитивный Ум — это мудрый шут, путешествующий вместе с волшебником и показывающий ему пустотность и изменчивость его танца» (Генри Дж. Боэль «Маски вечности». Издат. «Гаруда». Минск. 1998).

382

Известно, например, что «у многоопытных музыкантов при прослушивании музыки левое полушарие занято не меньше правого. Это показывает, что высшее понимание музыки обусловлено у них «сотрудничеством» обоих полушарий: музыка, сначала преобразованная из временной последовательности в некий пространственный образ, затем как бы «считывается» с него и опять развертывается во времени». («Красота и Мозг. Биологические аспекты эстетики». Под редакцией И. Ренчлера, Б. Херцбергера, Д. Эпстайна. М. «Мир». 1995.)

383

Роберт Дилтс «Стратегии гениев» (Независимая компания «Класс». 1998).

384

Друнвало Мелхиседек «Древняя тайна цветка жизни», т.1 (Издательство «София». 2001). Если коснуться этого процесса коротко, то в момент, когда возникает напряжение между полушариями, электроны поднимаются на более высокие орбиты, атомы «возбуждаются» и начинают излучать свет.

385

Известно, что великая Айседора Дункан, отвечая на вопрос, кто учил ее танцевать, непременно отвечала: «Терпсихора». Объясняя, как она это делает, Дункан указывала на то, что в момент танца входит в некое состояние «зоны», «потока».

386

Csikszentmihalyi M. Flow: The Psychology of Optimal Experience. (N.Y.: Harper and Row. 1990) Марк Чиксентмихали (Mark Csikzentmihalyi) — легендарный американский психолог венгерского происхождения. Известен тем, что создал т. н. Концепцию потока. Он считает, что современные так называемые редукционистские теории в психологии плохо объясняют поведение людей. Его теория мотивации основывается на эмпирически проверенной зависимости между навыками человека и требованиями к нему. Цель метода — создать такой уровень навыков и требований, при котором человек входит в состояние Потока (state of Flow). Поток предполагает отсутствие сопротивления и высокий уровень мотивации вопреки препятствиям. Характерный пример — альпинист, взбирающийся на опасную скалу, отдавая все силы, целеустремлен и предельно сосредоточен, он — в состоянии Потока. В своей работе “По ту сторону скуки и тревоги”, Чиксентмихали предложил, в качестве характеристики интринсивной мотивации определенное эмоциональное состояние — радость от активности. Он попросил шахматистов, хирургов, актеров и альпинистов описать свои профессиональную и осуществляемую на досуге деятельности и прошкалировать то радостное ощущение, которое они испытывают при этом. Выявившееся при опросе центральное описательное понятие он обозначил как “поток” (flow). “Поток” представляет собой радостное чувство активности, когда индивид как бы полностью растворяется в предмете, с которым имеет дело, когда внимание всецело сосредоточено на занятии, что заставляет забывать о собственном “Я”; “поток” есть “целостное ощущение, испытываемое людьми, когда они полностью отдаются своей деятельности”. Это условие приводит также, если следовать логике Чиксентмихали, к размыванию различий между игрой и работой. Переживание “потока” не есть какое-либо исключительное событие, оно появляется также в форме “микропотока”, в различных мелких и незначительных повседневных эпизодах, таких, как мечтания (или фантазии), напевание, посвистывание и т. п. Чиксентмихали просил испытуемых в течение дня подавлять такого рода эпизодические активности и обнаружил, что депривация “потока” делала людей усталыми и утомленными, усиливала головные боли и раздражительность, мешала расслаблению и сосредоточению. Повседневная рутинная деятельность становилась человеку в тягость, а спонтанная творческая активность уменьшалась.

387

И здесь, важно провести очень ясную разделительную черту между вдохновением и азартом. Неконтролируемый азарт, это то, что отличает подлинную игру от не подлинной. «Азарт — это состояние обостренного ожидания подарка судьбы. Состояние азарта может быть сколь угодно деятельным, но от этого не перестает быть ожиданием. Деятельность в состоянии азарта — это бег на месте. В этом принципиальное различие азарта и вдохновения, в котором ожидание ударов судьбы вырастает в творение судьбы. Действие в состоянии азарта — это лишь оправа ожидания. Наиболее ярко это проявляется в азартных играх. В их пространстве человек действует, не владея исходом действия. Ему кажется, что он проник к таинственному источнику удачи, ибо отказался от гордыни своего Эго и отдался потоку судьбы. Но на самом деле он зацикливается на своем Эго и утрачивает судьбу. (…) С другой стороны, не в состоянии выдержать риск, сопровождающий азартные игры, человек заменяет азарт игры азартом созерцания игры. Это объясняет массовое увлечение спортивными зрелищами. Созерцающий спортивную игру, не вынужден платить риском. Но за отсутствие риска тоже нужно платить. Человек утрачивает возможность своей игры. Ему остается лишь болезненно переживать за исход чужой игры. Человек становиться болельщиком, (или зрителем). Если же ему хочется игрушечного риска — он может заключать пари на победителя. Игра всегда сопровождает азарт и всегда нуждается в азарте. Азарт — это эрекция игры. Однако присутствие азарта в игре сверх определенной меры превращает игру в охоту. В огне чрезмерного азарта игра и охота начинают плавиться и проникают друг в друга. Охота становится откровенной игрой, игра — скрытой охотой. Играющая охота и охотящаяся игра оскаливаются в человеческом бытии. Их взаимопроникновение глубоко неслучайны, ибо сам азарт — это состояние охоты за удачей. Это роднит азарт со страстью, которая тоже есть состояние охоты, и в то же время разделяет с ней: страсть — охоту зав конкретным субъектом или успехом. Чрезмерный (неподконтрольный) азарт — это бессознательное стремление покинуть обыденность, оставаясь в обыденности. Это азарт, замкнутый на себя. Если человек пытается покинуть обыденность, не совершая духовного усилия, азарт почти всегда замыкается на себя, становится болезненно самодостаточным. Неизменно сопровождая игру, такой азарт насыщает ее хаосом. Поэтому в обыденности слово “игра” наполнено бессознательным презрением и противостоит словам “жизнь”, “разум”, “мудрость”. Чрезмерный азарт — это отрицание свободы, наркотическая зависимость от удачи, приходящей извне. Подлинная игра, где игрок не только подчиняется правилам, но и творит их, всегда наполняет свободой. Поэтому чрезмерный азарт и игра являются противоположностями. Если же они соединяются, игра меняет свою природу. Она становится действом, в котором игрок начинает расправляться с конкурентами — охотой на “чужих”. И тогда приобретает смертельный характер. Именно смертельный характер игры гипнотически завораживает мужчин и женщин определенного типа. И их достаточно много — об этом свидетельствует широкое распространение на рубеже тысячелетий компьютерных игр, в которых нужно с “риском для жизни” уничтожать разнообразного противника, — т. н. “стрелялок”, “мочилок”, “бродилок”. В эпоху уснувшего героизма возникновение таких игр неизбежно. Человек вырывается из рационально расчерченной обыденности в иррациональность подземелий и ландшафтов кошмарных планет. Наполненное адреналином тело сидит у монитора, а дух, стиснутый до размеров руки с пистолетом, путешествует по лабиринтам, встречаясь с монстрами, рожденными подсознанием создателя игр… Итак, только наполняясь творчеством и покидая обыденность, человек удерживается в полноте. Он освобождается от разрушительной силы азарта и открывается подлинной Игре». (Н.Хамитов «Философия Человека: от метафизики к метаантропологии»., Киев., Ника-Центр., Москва., Институт общегуманитарных исследований., 2002)