Падение драконов - Кристиан Камерон

слева подошел Гэвин. Была там и Тамсин, в запачканном сажей изумрудном платье, с мешками под глазами и морщинами на лице, как у старухи, и маленький хор, который шел за ней, тоже, казалось, разом постарел.

С ней был патриарх Ливиаполиса. Алкей упал на колени в снег, и Гэвин счел разумным последовать его примеру.

— Нет-нет, не стоит. — Патриарх покачал головой. — Я собираюсь сделать все, что в моих силах, хотя древняя традиция предписывает обратное.

— С самого полудня он поддерживает нас в бою. — Тамсин улыбнулась, показывая клыки. — Я никогда не ощущала такой любви к христианам.

— А я — к фейри, — сказал патриарх.

Сэр Гэвин жестом приказал подать выпивку, и Грацис, переживший этот день и вообще оказавшийся лучшим оруженосцем Гэвина, достал флягу кандианского вина и пустил по кругу. Сказочная Королева, граф Западной стены, патриарх Ливиаполиса и герцогиня Моган выпили с Алкеем, Экречем, лордом Грегарио, сэром Шоном и Дональдом Ду.

Последний глоток Гэвин оставил оруженосцу.

— Допивай, — велел он.

Грацис оглядел освещенный огнем круг и взял флягу. Поклонился и осушил ее.

— Встань на колени, — сказал Гэвин, шлепнул юношу мечом по плечу, посвящая в рыцари, и повернулся к остальным.

— Мы не победили. И вряд ли сможем это повторить. Я решительно не понимаю, почему Эш не воспользовался своими преимуществами.

— Но мы и не проиграли, — сказал Алкей. — А сэр Ранальд уже в Саутфорде.

— Альбинкирк атакован, — вставил сэр Шон.

— Где, черт возьми, император? — спросил Грегарио. — Он обещал быть здесь два дня назад.

Ресницы Тамсин дрогнули.

— Жаль, я не видел, как вы убили демона, — сказал сэр Шон герцогине.

— Я могу станцевать для тебя, человек.

Милях в пятнадцати или больше произошел ужасный взрыв. Земля загудела, воздух вспыхнул, и на мгновение на только что выпавшем снегу показались четкие тени мужчин, женщин и кветнетогов.

— Дезидерата в Лиссен Карак, — сказала Тамсин. — Она противостоит Эшу. — Она прищурилась, а потом и вовсе закрыла глаза. — Воля слабеет.

Далекие молнии плясали над аббатством, как буря в горах. Они смотрели на это как простые зрители.

— Что ж, — сказал Грегарио. — Завтра?

— Сегодня у нас получилось, потому что нам очень повезло и план был очень прост, — заметил Гэвин. — Сможем ли мы драться завтра?

— Мои люди сражались только последний час, и они победили, — сказал Алкей. — Один человек говорит, что ему явилась Дева Мария.

— Мой народ в основном мертв, — сообщила Моган. — Я надеюсь, что сэссаги сохранят верность и мои яйца и гнезда в безопасности, иначе мы погибнем навсегда.

— Мои рыцари измучены, а треть коней погибла. — Грегарио нахмурился.

Экреч только кивнул и щелкнул челюстями:

— Вино отличное. Завтра будем драться.

Челюсти приоткрылись наполовину, предоставляя всем возможность увидеть его наружное горло и первый желудок. Довольно жуткое зрелище. Упырь рыгнул и снова щелкнул челюстями.

— Каждый час на запах правды приходят новички. Завтра у меня будет в два раза больше боглинов, чем сегодня. Эш слабый. А мы сильные, пока мы вместе.

— Вот именно, черт возьми. — Гэвин оглядел их всех и усмехнулся. — Если мы что и умеем, это быть вместе.

— Скажем так, единственное, в чем мы преуспели, — мы отвлекли Эша, — сделала вывод Тамсин. — Что бы я ни планировала, никакие хитрости и никакой обман не дал бы лучшего эффекта, чем наши постоянные нападения. У меня почти ничего не осталось. Но если это был наш последний день… — Ей удалось улыбнуться.

— Где Тапио? — спросил Гэвин.

— Близко. Достаточно близко, чтобы я надеялась увидеть его перед смертью.

— Смертью? — переспросил Гэвин. — Это уж вряд ли.

Все посмотрели на него.

— Вы просто не знаете моего брата. Если он обещал прийти, он придет. Если для этого ему придется пройти через ад, это его не остановит. Если ему придется убить самого дьявола, он и это сделает.

— Приятно видеть такую веру. — Грегарио рассмеялся. — Надеюсь, и правда так будет. А еще вино есть?

— Я ни во что не верю, человек, только в своего Тапио, — сказала Тамсин. — Если Габриэль не придет, нам останется только сложить песню.

Больше часа Дезидерата удерживала врата и охранные заклинания с помощью выживших хористок. Когда на стенах не осталось врагов, она добавила к хору глубокий бас и тенор рыцарей ордена, как в реальности, так и в эфире, и этот смешанный хор оказался сильнее прежних двух. Она сдерживала волю, и ее золотая стена останавливала Эша. Когда он приблизился, она заставила его увидеть в стене свое отражение, и он вздрогнул.

Но борьба была неравной: двадцать мужских голосов не могли изменить неумолимую математику силы. Приближалась вечерня, и Дезидерату начали терзать те же сомнения, вот только ей противостояла не одна воля, а воля вместе с Эшем. Воля действовала резко, потом резкость превратилась в отчаяние, и Дезидерата ощутила нить надежды в пелене страха. Воля перестала быть единой, в ее хоре звучали фальшивые ноты, и она ослабла.

А потом воля поднялась удушливым туманом, и Дезидерате оставалось только сказать в реальности:

— Пойте!

И все бывшие в часовне, женщины и мужчины, изрезанные стеклом, раненные мечом и когтями, невредимые и просто измученные, подхватили очередную молитву. Воля поднималась приливной волной и грозила поглотить весь мир, но в ее последнем броске чувствовалось обреченное отчаяние.

Что-то происходило.

В эфире, по ту сторону врат, воля сбилась. Диссонанс сменился тишиной.

И через мгновение она исчезла.

Лишившись врага, хор запнулся, но тут один голос взлетел над всеми и повел за собой, и постепенно присоединились остальные.

А в эфире могучий удар сотряс врата. Это поразило Дезидерату: они победили, но тут же появился новый враг.

Глава 14

ВРАТА — НАЕМНИКИ И ГАБРИЭЛЬ

Им никто не мешал. Том Лаклан повел людей вперед, как только император вошел во врата. Не успел Калли вдохнуть второй раз, как у него за спиной появилось войско в боевом порядке: рыцари впереди, пешие и оруженосцы у них за плечами и лучники в промежутках между копьями.

Они прошли через врата все разом, как на тренировке, потому что о многом побеспокоились заранее. Строй был очень плотен, поэтому во врата входило по шестьдесят человек в каждом ряду. Плохиш Том шел в центре.

Ветер обжигал кожу. Солнце поднималось так быстро, что это было видно невооруженным глазом.

— Сиськи Тары, — сказал Том. — Мы в аду.

Габриэль стоял на краю пещеры, глядя на пустыню под дорогой. Песок внизу шевелился, как живой.

— Остановить наступление, — велел Габриэль. — Необходима разведка.

Голос его звучал странно. Калли прошел через врата назад и вернулся. Габриэль позволил себе улыбнуться.

— Получается.